Полина Люро - Я иду искать

И не ошибся. Мелкая вредина размером чуть больше овода пребольно тяпнула меня зубами за мочку уха. Хорошо так впилась, аж кровь потекла. При этом она злорадно хихикала и, кажется, показывала мне язык. Я глазам своим не поверил. Попробовал поймать её в ладонь, но она скрылась, трепеща маленькими прозрачными крылышками где-то позади головы.

― Смотри, Мири, пока мы себе чуть головы не сломали, как найти дорогу в этой непроходимой чащобе, он с комарами игрался! Лучше бы ужин приготовил, ― фыркал Ланс, которого теперь, по словам Мирелы, снова можно было звать Гаем.

Меня его «речь» очень задела, а, может, это я разозлился после укуса зловредной Осы, но обиду не стерпел:

«Ага, как получилось с твоей протухшей козой? Лучше уж я комаров погоняю, чем друзей травить».

Сказал и сам покраснел, так стало стыдно. Гай нахмурился и сверкал на меня глазами не хуже громовержца. Мири усмехнулась:

«Да вы ещё подеритесь, дурачьё. Ужин я и без вас приготовлю, а ты, Барри, рассказывай, что надумал. Видела же, как ты что-то бормотал себе под нос».

Я посмотрел на обоих и, вздохнув, протянул ладонь:

«Эй, Оса, прости, пожалуйста, выходи и покажись, а то мне никто не поверит!»

Уговаривать вредную старушку не пришлось. Через несколько мгновений на моей ладони сидела маленькая, не совсем обычная фея и, сложив руки на груди, подобно Гаю, победоносно осматривала разинувший рот отряд. У меня отлегло от сердца. Раз и друзья её увидели, значит, это не мой очередной бред.

Я откашлялся и как можно более серьёзно произнёс:

«Гай, Мири, знакомьтесь ― это наш проводник по имени Оса. Она проведёт нас через дремучий лес к озёрам. Так обещал мне отец, хотите верьте, хотите нет…»

Ответом мне стало гробовое молчание…

Я ждал дальнейшей реакции, но Мири и Гай ― теперь, перебравшись через горы, мог, наконец, смело называть его настоящим именем, стояли и смотрели на маленькую остроносую старушку в драном платье. Её прозрачные крылья были сложены за спиной, и она явно нервничала, притопывая ногой по моей ладони.

― Ой, настоящая фея! А я не верила бабушке, думала, она сказки рассказывает. Правда, мне всегда казалось, что феи несколько… ― Мири испуганно посмотрела на помрачневшую Осу и почему-то быстро спряталась за спиной Ланса. Мне стало обидно…

Вот тут-то старушка и показала всем, кто она такая на самом деле: слетела с моей ладони на траву и начала расти. Да, это было то ещё зрелище! Когда её размеры превысили рост среднего великана, а Мири от испуга тоненько заверещала, Ланс произнёс своё слово , вернув старую хулиганку к прежним размерам, да ещё и заключив её в клетку.

Это Осу взбесило: она начала неистово бросаться на прутья неожиданной тюрьмы и, потрясая сухонькими кулачками, предрекать разного рода несчастья на наши глупые головы. Тут уже я быстро сообразил, что ссориться с проводницей нам совершенно ни к чему: со злости она могла завести нашу компанию в одну только ей известную глушь, где нас наверняка ожидала мучительная смерть. Или вредина вообще могла отказаться нам помогать.

― Прекрати, Гай! Не стоит обижать уважаемую даму. Уверен, она не хотела нас напугать, просто решила немного размяться, ведь так, дорогая Оса? ― обратился я к разъярённой фурии самым сладким голосом, на который только был способен.

Сообразивший, к чему я клоню, Гай быстро убрал клетку и даже извинился, «что неправильно её понял». Как ни странно, но этого оказалось достаточно, чтобы Оса остудила свой гнев, а когда Мири предложила ей несколько найденных ягод, совсем успокоилась.

Правда, Гай опять чуть всё не испортил, поинтересовавшись, как она собиралась есть ягоды, если сама по себе ― настоящее привидение? Старушка нахмурилась и снова обнажила большие клыки, но, видя, как Мири дала нашему другу подзатыльник, смилостивилась и пробормотала на удивление звонким голосом:

«Съесть, конечно, к сожалению, их не смогу, но как же хочется снова почувствовать этот незабываемый аромат. Я так по нему соскучилась…»

Мири, сочувственно покивав головой, тут же бросилась собирать для «бедняжки» букетик полевых цветов, чем заслужила её расположение, и Оса переселилась на плечо Мирелы. Удивительно, но эти двое очень быстро нашли общий язык, возможно, потому, что девушка была намного умнее нас…

Я же сделал для себя вывод, что со старушкой-проводницей надо быть настороже, ведь от неё зависел успех всего нашего дела. Вскоре она заняла почётное место у костра и совсем «размякла», рассказав свою грустную историю, выслушанную нами с должным вниманием.

Маленькая робкая фрейлина при дворе одного престарелого короля так ему понравилась, что он решил сделать её своей фавориткой. Но королева с этим не согласилась, и её стараниями бедняжку заключили в тюрьму, где долгие годы морили голодом. И даже после смерти она не нашла успокоения, превратившись в призрачную фею, вынужденную снова прислуживать теперь уже другим господам…

Эта история так нас тронула, что мы искренне извинились за своё грубое поведение, и, расплакавшись, она нас простила. Оса на самом деле оказалась очень милым и добрым созданием, ещё раз убедив меня в том, что не стоит судить людей, да и не только их, по неприглядной внешности. Мы подружились с феей и ни разу потом не пожалели о своём решении.

Переночевав под открытым небом ― глядя на темноту леса, который, по нашим представлениям, на долгие дни должен был закрыть нам свет солнца, никто не спешил спрятаться в повозке. Утром, позавтракав, решили поговорить с Осой, но нигде не смогли её найти. Это вызвало настоящий переполох в наших рядах.

― Это всё ты, Барри, виноват, ― ругался Гай, ― нашёл, кому доверять! Видно же, что бабуля с придурью…

― Не смей так говорить о ней, она замечательная, просто ты у нас слишком недоверчивый, ― заступилась за фею Мирела.

Я развёл их в стороны:

«Давайте немного подождём. Она скоро появится, видимо, ищет путь, ведь проводник сначала должен разведать дорогу».

Ребята согласились, и мы уселись у повозки, с тяжёлыми сердцами посматривая в сторону страшного леса.

― Там, наверное, столько разного зверья уженас поджидает, чтобы полакомиться сладкими косточками, ― вздыхал Гай.

― Что это с тобой, Гай, неужели паникуешь? ― засмеялась Мири, но по её встревоженному лицу было ясно, что, на самом деле ― ей совсем невесело.

Глядя на неё, мне так хотелось рассказать о своих чувствах, но Мири делала вид, что ничего особенного между нами не происходит, и это сводило меня с ума. Ох, я и так считал себя сумасшедшим, а тут ещё дела сердечные…

Фея вынырнула из-за моего плеча и уселась на траву перед нами, тяжело отдуваясь, словно от кого-то убегала. Я первым решился заговорить с ней.