Анна Бахтиярова - Дух лунной башни

— Ты и так мне должен: и за ночь духа, и за вечер маскарада. Как и весь ваш орден!

— За маскарад я расплатился, спасая тебя от ножа ненаглядного Свена. И за прошлое новолуние тоже. Когда приводил в чувство в отражении и вытаскивал в реальность.

Спеси сразу поубавилось. От Свена Ульрих меня спас, не поспоришь. Еще и покалечил наглеца, да так, что тот взвыл побитым псом. Шикарное вышло зрелище. А отражение… ну да, тут тоже выручил, пусть и старался ради нас обоих.

— Решай, Лилит, — проговорил парень деловито. — Либо помогаешь, либо расходимся. Ни к чему тут торчать. Сегодня не вечер для прогулок.

Развернуться и уйти, гордо задрав нос? Да, это потешит самолюбие. Горько от мысли, что паразит меня использует. Метла Яла и та значит больше, чем такие, как я. Но что-то мешало. Что-то невероятно глупое и до обидного смешное. Бесконтрольное желание находиться рядом. Такое противное, аж до тошноты. Но если уйду, Ульрих никогда со мной не заговорит, не посмотрит в мою сторону. Ударить бы себя — дуру. Да толку-то…

— Хорошо, — согласилась я, отвернувшись. Глаза жгли слезы злости. — Будешь должен.

Пальцы коснулись стены. Нежно, как покрывала, скрывающего душу Гвендарлин. Легко раздвинули древние камни, открывая арку, из которой потек знакомый синий свет. Замок не сопротивлялся вторжению, я это явственно ощущала. Он не возражал, чтобы я вошла, а главное, чтобы впустила Ульриха. Доверял? Или знал, что тот не причинит вред. Ах, да! Ведьмак же из ордена, а колледж испокон веков защищает его участников.

Мне полегчало. Чуть-чуть.

— Что именно ты собираешься делать? — спросила я, закрыв за нами проход.

Спросила для вида, подозревая, что не ответит.

Но паразит вогнал в ступор.

— Творить ведьмовскую магию. Истинную. Она безобидная, не переживай. Но я не могу применять ее в замке. Из-за «локаторов» — приспособлений, нацеленных на «ловлю» запрещенных приемов. Засекут, возникнут вопросы. Ведьмаки вымерли, помнишь? Но мне очень надо кое с кем связаться.

— А тут… тут… — язык заплетался от растерянности.

— Не засекут, — заверил Ульрих уверенно, усаживаясь на пол спиной ко мне. — Я еще в прошлые два раза, когда твоими стараниями разгуливал внутри стен, пробовал кое-что по мелочи. Интереса ради. Все прошло гладко. Здесь мы хорошо спрятаны. Как и наша магия.

Из моих ушей чуть дым не повалил. Черный.

Позер! Пробовал он! По мелочи!

Но я смолчала. Не возмутилась. Смысл? Впустила же внутрь. Придется терпеть. Не выставишь, даже если захочется. У нас разные весовые категории. Ульрих старше меня всего на год, но учится на четвертом курсе. Да и ведьмовскими приемами владеет.

— А теперь, Лилит, притворись невидимкой, — велел зеленоглазый поросенок, копаясь в школьной сумке и извлекая странные предметы: камешки, веточки, пучки засохшей травы, сосуды с песком и водой.

Точно! Ведьмаки — природники, черпают силу из всего вокруг.

— Перестань пялиться, Лилит. Раздражаешь. В смысле, не ты. А твое внимание.

Я сердито фыркнула. Ну что за гад ползучий!

— У тебя глаза на спине?

— Нет, глаза у меня там, где им положено быть, — ответил Ульрих абсолютно спокойно. — Зато имеется особенное чутье. Займись делом. Полезным. У тебя же книга есть.

Я задохнулась от возмущения. И удивления. Выйдя из библиотеки, я спрятала «Непопулярные легенды» под синюю форму, чтобы не показывать Ульриху. Благо платье свободное, а томик — довольно тонкий. Я не хотела, чтобы кто-то видел эту книгу. Интуиция шептала держать ее подальше от чужих глаз.

— Говорю же, у меня особое чутье, — развеселился Ульрих и показательно щелкнул пальцами.

Я нутром ощутила магию. Очень необычную: тягучую, но свежую, как весенний ветер. Что-то случилось с моими ушами. Парень раскладывал принесенные предметы вокруг себя и, установив каждый на определенное место, хлопал в ладоши, но я не слышала ни единого звука.

Проклятье! Меня заставили оглохнуть?

— Что ты натворил?! — возмутилась я так громко, как смогла, и поморщилась.

Нет, уши ни при чем. Мой крик оглушил их основательно. Это полуведьмак отгородился от меня. Не заклятьем, о котором сегодня рассказывал директор Бритт, а чем-то иным, свойственным «истребленному» народу.

— Ну и подумаешь, — протянула я. Вытащила из-под платья книгу и устроилась на полу. Спиной к стене.

Я смотрела на титульную страницу, но не видела ни единой буквы. Боковым зрением следила за Ульрихом. Из принципа. Полуведьмак неспешно перебирал пальцами, заплетая невидимую косу. Каждое движение пропитывала нежность, тончайшая бережность. Но он не прикладывал усилий, повторял то, что делал сотни раз — легко и непринужденно. Я могла поклясться, что Ульрих поет. Как тогда — в отражении.

Я следила за ним и следила, пока взгляд не зацепился за строчки в авторском обращении к читателям. Глаза скакнули на лоб, распознав мертвый язык.

Ульрих и ведьмовская магия вмиг утратили актуальность.

«Дорогой друг, — начиналось послание. — Ты действительно друг, если смог это прочесть. Дело не в особом языке, а в магии, зачаровавшей строки. Книга открывается лишь истинным друзьям Гвендарлин. Остальные видят картинки и глупые небылицы, не имеющие ничего общего с реальностью. Им не понять всю важность этой книги…»

Я взволнованно посмотрела на обложку и обнаружила, что там не указан автор. Только название. Странно.

«Но прежде чем читать дальше, спроси себя: готов ты к открытиям? Ты прикоснешься к секретам. Опасным секретам, которые могут стоить тебе жизни и безопасности твоим близким. В стенах этого замка есть силы, не желающие, чтобы в их планы вмешивались, а, тем более, ломали. Будь осторожен, друг. И удачи тебе».

В голове закопошилось слишком много мыслей сразу, среди которых, к моему стыду, было и желание немедленно захлопнуть книгу и вернуть ее в библиотеку. К чему новые проблемы? Но память услужливо напомнила, что я и так погрязла в них по самые уши. Призраки — или кто они там? — вряд ли отстанут по собственной воле, и лучше понимать, что творится в замке. Тем более, раз мы друзья.

Я перелистывала страницу за страницей в поисках новых вкраплений мертвого языка, но внимание вновь привлек Ульрих. Он поднял руки перед собой и быстрым движением раздвинул пространство, почти как я стены Гвендарлин. Ох ты, нечисть! Я подскочила, сидя, и выронила книгу. На том месте, где секунду назад простирался синий коридор, ведущий вглубь колледжа, появилось немолодое женское лицо в обрамлении длинных белокурых волос, разделенных на прямой пробор.

Конечно, оно не висело в воздухе и не проникло в замок само по себе — без тела. Лицо походило на иллюзию, чуть рябило и расплывалось. Однако…

— Демоны вас побери!

Женщина посмотрела на меня, и пробрало до костей, внутренности скрутило. Ее можно было назвать привлекательной, если вы, конечно, ценитель дикой, чуть грубоватой красоты. От незваной гостьи исходила опасность. Такая, что эстетическая сторона вопроса теряла значение. Я с трудом подавила желание вскочить и кинуться наутек, а еще лучше — поскорее добраться до спальни и забиться под кровать. Подальше от черных глаз.