Валентин Юрьев - Новые территории [СИ]

Костюм сняли и на парня надели дешевое тряпьё, которое обычно носят наёмные рабочие. Всё было ясно, оставалось решить, что делать со смертником, потому что казнь оставалась единственным средством лечения для всех мерзавцев во все времена. Однако, что-то мешало произнести такой приговор.

Я вспомнил Айлара, приговорённого к повешению и лишению всех прав за неудавшийся грабёж, на который его подбили «друзья». Что вспоминали другие члены нашей судебной комиссии, не знаю, но молчание затянулось. Уже по приказу отца был принесён костюм казнённого, оказывается, его вели в Тёщино ущелье практически голым, в драной рубахе. В костюме было найдено примерно то же самое, шпионский набор, только добавились иголки с навощёными нитками, палочки золота, видимо, способные заменить деньги, пластина с зазубринами, нужная, как я решил, для того, чтобы пилить решетки…

И всё это происходило молча. Парень не клянчил, не юлил, похоже, что скрывать ему было уже нечего, может быть, молился… Была бы здесь Канчен-Ка или Кайтар, они бы моментально нашли единственно правильное решение, подтвердив его щипками и едкими словами… Но их не было… Оставлять в живых предателя, готового отдать на смерть сотни своих друзей было нельзя… Но он не называл себя другом. Жизнь ковала его в другой мастерской, где подлость была главным компонентом отношений. Он стал воином армии, ведущей тайную войну за власть, причём, не свою. Просто инструмент, закалённый и заточенный. Для нас — пленный. Убить так легко… Но тогда почему я сегодня не убил архаика и его охрану?

Не в первый раз уже сомнения боролись с прямыми решениями и я позвал всех наружу. Первым делом сам же чуть не наступил в темноте, окутавшей вершину холма, на связанного торговца, про которого давно уже все забыли. Он сидел, философски глядя в пространство, мыча бесконечную песню без слов, даже не пытаясь освободиться. Развязав, я поблагодарил парня, как мог, извинился за вынужденный арест, предупредил о закрытой пока дороге, сказал, где найти постоялый двор или дома стеклодувов…

Решение, которое созревало в голове, неожиданно нашло согласие со всеми, даже суровый отец кивнул головой. Возможно, впечатления вчерашней казни ещё переполняли предел восприимчивости организма и новой крови не хотелось. Спустившись в пещеру, мы предложили предателю обменять жизнь на новое предательство. Он напишет признание в том, что принц хотел убить своего отца и в том, что они, представители принца, по его приказу пытались разгромить Белый Город, военный объект объединённого королевства. За это его не казнят, а отправят с партией пленных к Аламан-Сар-Пашу и продадут за десять монет и пусть Судьба решит, что с ним станет. Кинули на пол шкуру, еду, бурдюк с водой, дали пергамент и кости с чернилами. Я поставил ему светильник. Назначили у дежурного охрану… Где-то мог бродить пропавший «Третий», поэтому вход в пещеру я на всякий случай, просто замуровал на ночь…

Город благоухал дымом, горячей едой и весной… Улица, которая когда-то росла только в длину, обзавелась двумя перекрёстками, от которых ровными дугами уходили в стороны боковые переулки, пока что не имеющие названия. Я тихо засмеялся, вспомнив свой первый «проект» из камушков, там всё строения стояли по прямым линиям, но жизнь внесла свои поправки, округлая форма холма закруглила и улицы, как линии сидений в амфитеатре.

Пока шли, поговорили о кладбище. Споров о нём было много, но впервые захоронение стало реальностью и дало повод ещё раз подумать, стоит ли удалять печальное место так далеко от центра? Меня убеждали воспоминания о маленьком городке на Земле, родители почти час шли к «бабушке с дедом», то есть, примерно метку по здешним часам и это никому не казалось странным. Но завтра первая могила должна была появиться в чистом поле, ничем не огороженном. Отец, привыкший к клановой тесноте, ругался, уверяя, что души не стоит удалять от родных, Хатакр спорил с ним о том, что души вовсе не живут в могилах, хоть он и не знал этого точно. Молодой Клер клевал носом, считая, что вся эта возня высосана из пальца.

Потом мы расстались и пошли с отцом в мастерские, где я не был почти восьмушку, озабоченный своими «игрушечными» войнами. Здесь пахло совсем по-другому, горелыми прутьями, железом, калёной глиной, кожей и всякой прочей дрянью, создававшей непередаваемый аромат мужского царства, абсолютно непонятного женщинам.

Светильники с трудом выхватывали из темноты высокие стены складов и прокопченных зданий для сушки, варки и других важных операций, без которых оказалась бы немыслимой наша жизнь. Громкие голоса, перекрикивающие звук ударов молота наполняли пространство общего двора и, приблизившись, я начал даже различать дубасящие друг друга слова:

— Не влезет, хоть аргачьим жиром мажь, не влезет!

— Бей! — блымс!

— Ну, вот ведь, упрямый, слыш-ка, вон, уже загнулось на краю!

— Бей! — блымс!

— Давай, давай… Послушай старика!

— Уйди к Джардуху! Бей! — блымс!

— Железо пожалей… Греть надо…

— Кузнец, уведи его!.. Бей! — блымс!

— Кларон!? Добрый вечер, кларон… А сказали, Вас сегодня не будет…

— Привет, Мастер!.. Ругаетесь? Кузнец, привет, как детки?

— Нормально, господин кларон… Живут, жуют, растут… Давненько Вас не было…

— Ты, брат, куй, не куй, скажи этому, откуда он только взялся, зануда, пусть под кувалду не лезет!..

— Что-то не получается, Мастер?

— Да куда оно денется, тяни его?! Куй, не куй, а влезет…

— Вы уже всё посмотрели, Ларчан?

— Да, господин кларон, только, слыш-ка, скажите этому тугодуму, что колесо надо нагреть…

— Зачем?

— Чтобы налезло на ось, вот зачем… У него отверстие маловато, никакая кувалда не прошибёт, это ведь железо, а не глина!

— Да ладно, грамотей, всегда набивали, тяни его, уж как — нибудь…

— Мастер, ты заменил обода?!

— Ну! Мы ж говорили… Тебя не было, я и заменил… Прутьев, куй, не куй, не хватает… Вот, до'жили! То железа не хватало, теперь прутьев! Уже с гор таскают, всю долину обрезали!

— Как долину?! Вы что же? К хассам ходите?

— Ни к кому мы не ходим, это они сюда шастают, узкоглазые, говорят, опять войско прёт?

— Да… Кайтар побежал…

— Третий раз, значит… Уходить опять придётся? Или ты чего придумал, колдун?

— Придумал… Если получится…Никуда не идём… Если не придётся…

— Ну, пока что всё получалось… Ладно уж, не рассказывай… Говорят, ты теперь за всё войско будешь отдуваться, за три границы?

— Не я… Все вместе будем… А пока готовься… Много оружия переделывать… А колесо-то нагрей, всё-таки, пока поболтаем, хуже не будет, а ось сунь в воду, в холодную…Печь-то работает?

— А куда же без неё? С топливом — беда! Уже и кости жжём, до'жили!