Стелла Так - Кровь богов [litres]

– Вот она!

Я испуганно вздрогнула и оглянулась. Женщина встала с кресла и с триумфом смотрела на экран телевизора. Я с любопытством взглянула на него и увидела… саму себя? Я резко втянула воздух носом. По моему телу пробежала дрожь, будто телевизор пытался засосать меня внутрь себя. Словно тень я скользнула в старый ящик, слилась со своим изображением в телевизоре и уставилась – на этот раз в анфас – в страшные белые глаза этой женщины. Ее губы дрогнули в улыбке. Они были накрашены фиолетовой помадой.

– Ну и? Что видишь? – Я услышала другой голос. Нетерпеливый, резкий и холодный, словно лед. Пиас. Просто восхитительно. Я посмотрела на него. Словно падший ангел, он прислонился к высокой мраморной колонне, стоявшей посреди пустоты. Его синие кудри сияли от молний.

– Я чувствую ее! Она здесь, не так ли?

Я испуганно отшатнулась назад. Обе фигуры слегка поблекли. Перед моими глазами запрыгали черно-белые искры.

– Да, она там! А теперь заткнись, ты ее пугаешь. Возвращайся, малыш. С тобой ничего не случится. Тантал заткнется, я обещаю тебе это.

– Я не буду…

– Он заткнется! – Ее лающий приказ и раздраженное лицо Пиаса невольно заставили меня рассмеяться. И я увидела их более отчетливо. Женщина улыбалась, обнажая ряд ужасно желтых кривых зубов. Ух, ей стоит прекратить пить эту зеленую ерунду.

– Привет, милая. У тебя такой красивый смех! Будто звон колокольчиков!

– Эм-м, спасибо! – ответила я. Я не была уверена в том, слышит ли она меня вообще. – Мне нравится твое боа. – Я попыталась дать ответный комплимент. Сон это или нет, надо быть дружелюбной.

– Что она говорит? Ты ее видишь? – прервал нас Пиас. Мы одновременно окинули его раздраженными взглядами.

– Я ее вижу, но только схематично. Связь ужасная.

– И что?

– Ей нравится мое боа.

– Что? Ты надо мной издеваешься, что ли? – Его серые глаза сверкали, словно кристаллы льда. Я неуверенно отшатнулась назад, и изображение опять стало нечетким. Взгляд женщины снова обратился ко мне. В ее молочных глазах промелькнуло выражение всепрощения.

– Не бойся, малыш. Он больше ничего не скажет и ничего с тобой не сделает, у нас только пара вопросов к тебе.

Изображение было все таким же размытым.

– Ой, правда? Этот урод бросил меня в пасть цербера! – огрызнулась я, уставившись на Пиаса.

Женщина вздохнула и прикрыла лицо ладонью.

– Я должна извиниться за Пиаса. Он – парень из ада, с большим количеством тестостерона, чем мозгов.

Пиас зарычал, но резкий взгляд женщины заставил его моментально замолчать. Я тут же решила, что она мне нравится, и картинка стала четче.

– Кто ты такая? И где я нахожусь? – с любопытством спросила я у нее. Она убрала руку ото лба и весело мне подмигнула:

– Меня зовут О. Приятно с тобой познакомиться! А насчет того, где ты, я не имею ни малейшего понятия. Вероятно, в своей комнате.

Ее имя – О? Боже ж ты мой! Кажется, когда родители давали ей имя, они были не очень-то вдохновлены. Интересно, как звали ее сестру? У?!

– Ага, и что тогда я делаю в старом телевизоре?

О криво улыбнулась:

– Я искала тебя, и тебя было сложно найти.

– Вы меня искали? Почему?

Сначала О кивнула, а затем сделала глоток из своей чашки, которая тут же нарисовала над ее верхней губой зеленые усы.

– Мы ищем тебя, потому что хотим узнать, кто ты такая.

– И почему вы хотите это узнать? – Теперь я стала подозрительной и в то же время растерянной. И была немного польщена, но совсем чуть-чуть. – Люди не так часто мной интересуются.

О тут же подняла несуществующую бровь вверх:

– Правда? Ты имеешь в виду богов?

Я нерешительно кивнула.

– Мой фан-клуб очень невелик.

О наклонилась в мою сторону. Кожа кресла скрипнула. Она взволнованно заболтала каблуками своих змеиных сапог.

– Боги – дураки, девочка. Они стареют, забудь о них. Я хотела бы познакомиться с тобой. Ты скажешь мне свое имя?

Я задумалась. Я посмотрела на нее, а затем на Пиаса. Но… разве это как-то мне навредит?

– Я Ворриор. Ворриор Пандемос!

– Ворриор! Какое очаровательное и немного необычное имя.

– Знаю. Это папочка его выбрал. – Я смущенно почесала затылок. Афродита даже не хотела давать мне имя, когда я родилась.

О захихикала и весело подмигнула мне:

– Очень интересный выбор имени, а твой отец, если можно поинтересоваться, это?..

– Мой отец – Аид.

Или мне стоило промолчать об этом? По правде говоря, я не видела причины скрывать это. Теперь обе несуществующие брови О поднялись вверх:

– У Аида есть дочь?

Пиас, стоявший рядом, громко выругался.

– Эм-м… Да. Мой отец Аид, а мать – Афродита.

– Твоя мать – Афродита? – В ее голосе послышалось такое недоверие, что мне тут же стало не по себе. Вероятно, мне все же стоило держать рот на замке. Даже если О была мне в целом симпатична, я все еще не доверяла ей, ведь они с Пиасом были заодно.

– Господи! Я знал! Они пытаются использовать ее против нас! – выкрикнул вышеупомянутый юноша. Честно сказать, этот парень конкретно действовал мне на нервы. Он тут же оттолкнулся от стены. Его мышцы угрожающе напряглись, а на натренированных руках проступили темные вены.

– Кто она такая? Она наверняка все видела. Она знает, где это! – Вокруг него появились с трудом подавляемые молнии. Что он чувствовал? Злость, возбуждение? Может, сходил с ума? Я не знаю. В любом случае каждое его слово заставляло землю под ним содрогаться. Пол шатался, а по экрану пошли трещины. Я моментально отшатнулась назад. Изображение обоих стало мерцать, Пиас показался перед О и прижал обе руки к стеклу. Он пялился на меня. У меня снова появилось ощущение, что я смотрю в бездушную пропасть. Эти глаза были бесконечно холодными и жесткими. Из его худых пальцев били молнии, и он оскалил зубы, словно собака.

– Кто ты такая? Неважно, что планирует мой отец и что поручили тебе боги, это будет бессмысленно, как только ты окажешься в моих руках. Скажи Аиду, чтобы он отступил в ближайшее время. Иначе я позабочусь о том, чтобы ты действительно осталась без головы. – Его губы приоткрылись от частого дыхания. Картинка стала нечеткой.

– Что ты делаешь? Идиот, она же сейчас исчезнет! – услышала я крики О.

– Оставайся на месте! – Лающий приказ Пиаса разгневал меня. Я сердито уставилась на его постоянно исчезающее лицо:

– Ты что, сумасшедший урод? Сначала бросаешь меня в пасть собакам, а теперь снова мне угрожаешь? Не связывайся со мной! Я – дочь Афродиты! Твое достоинство отсохнет быстрее, чем ты успеешь сказать слово «Аваддон»! – выплюнула я с максимально презрительным видом.

– Конечно, при таком виде-то точно! – ответил Пиас.

Ого! Мой рот открылся. Проклятие, он слишком быстро нашелся с ответом. Он был хорош, слишком хорош.