Олег Балханов - Крысобой

Вот она, точка невозврата для технологического развития Империи. Сами упустили свой шанс. Ж — жадность.

— И сейчас мы с ними не общаемся? — уточнил я.

— Про них вообще с тех пор не слыхать, — кивнул Зоран. — Далеко ушли.

Понятно, подальше от загребущей Империи благоденствия.

Ладно, история — это интересно, но не до этого сейчас.

А надпись потому и проявилась, что в шлеме технология та же самая.

Давай рассуждать логически, что такого мог написать здесь тролль? На камне, рядом с которым нет никаких дверей.

Я слез с Армы и подошел вплотную к скале. Ощупал все выступы и понажимал на возможные кнопки. Ничего.

Наверное надо прочитать какое-нибудь заклинание или воспользоваться каким-то ключом.

Придется завтра пораньше вернуться, как рассветет.

Я повернулся, чтобы сесть в седло, как вдруг что-то щелкнуло внутри скалы.

Марвин открыл рот и показал пальцем. Остальные просто замерли, прислушиваясь. Но больше ничего не произошло, потайные входы не открылись, скала не стала прозрачной. И никаких звуков.

Но не могло же всем показаться?

Я снова стал щупать и осматривать стену. Бесполезно. Тролли оставили эти горы давно, может все сломалось. Никто же тут петли дверные не смазывает оружейным маслом.

— Поехали, — я махнул рукой. — Завтра попробуем.

Мы шагом поехали назад.

Но я все-таки на что-то нажал.

Расщелина слева расширилась до четырех метров, в высоту она стала метра три, так что можно было ехать верхом.

Мы переглянулись. Открывать дверь за шестьдесят метров от нее? Тролли — они такие хитрые, что даже чересчур.

Ждать до утра никакого смысла не было. Внутри все равно темнота, хоть глаз выколи.

Я направил Арму в проход. Она аккуратно перешагнула через камень на земле. Похоже, он не дает каменным воротам полностью закрыться. Если его убрать, расщелина превратится в сплошную стену, когда сработает механизм в скале.

Итан слез с лошади и попробовал пошевелить этот камень-подпорку. У него ничего вышло.

— Крепко лежит, намертво, — сказал он.

Скорее всего тоже где-то секретка есть, чтобы легко убрать. Будь я троллем, непременно так бы и сделал.

Кажется, прошло сто лет с той ночи, когда мы вот так же ехали по пещере на другом конце горного хребта. Марвин тоже вспомнил, судя по тому, как он держит копье. Мокрицу или крокодила ждет, приготовился.

Гоблинскими колдунами здесь не пахло.

Вообще ничем не пахло, если не считать запах металлической стружки. Причем свежий. Такой горячей стружки, только что из фрезеровочного станка. Тролли сделали вид, что ушли, а сами тихо сидят и не высовываются? Работу работают.

Или кто здесь токарем?

Проход завернул градусов на двадцать влево. Длинный коридор прямо уходил вдаль. Тогда чем и откуда пахло? Наверное сквозняком выносит или вентиляция хорошая. Мне пришла в голову мысль, что это может быть тролличий ароматизатор, освежитель воздуха, который держится десятилетиями. Забавно, если так. «Вонючка» с запахом металлической стружки, хай-тек, купите две, третья даром.

А еще это может быть ловушка.

Я остановился и подозвал Люка.

— Возьми двух бойцов, вернитесь наружу и будьте у входа, на всякий случай.

Люк кивнул.

Разделяться, может и не стоило, но в проход по ширине все равно больше трех всадников не входит и толкаться вдесятером ни к чему.

Неожиданно справа обнаружился отворот, который под углом уходил вниз. Сложный выбор, куда ехать — прямо или направо, разрешился быстро. Продолжив ехать прямо, мы через сотню метров оказались перед черной пропастью. Внизу не было видно абсолютно ничего, слишком глубокая пропасть.

Итан нашел на земле большой камень и бросил. Ждали мы напрасно. Тишина. Пришлось развернуться.

Мы поехали по наклонному туннелю, который вскоре свернул направо под углом девяносто градусов и через двадцать шагов заканчивался широкой лестницей с черными гранитными ступенями.

Мы спешились и взяв лошадей под уздцы, спустились в просторное помещение, которое было заставлено большими станками. У дальней стены высились четыре доменные печи.

Горячий цех троллей был заброшен, толстый слой пыли покрывал все вокруг.

Но в дальнем углу пробивалась полоска света из щели внизу двери. Там за дверью кто-то был.

Мы бесшумно и очень осторожно приблизились к двери. Двум бойцам Марвин сделал знак присмотреть за лошадьми. Мы с ним и Зораном подошли к двери, Итан и Раян прикрывали нас с тыла.

Я тремя пальцами слегка надавил на створку, она отворилась внутрь, но при этом слегка скрипнула. Мы с Зораном ворвались, обнажив сабли, Марвин с арбалетом наизготовку.

Их оказалось двое. Оба были в сварочных масках. Высокий и грузный что-то вытачивал на станке, маленький и худой наблюдал за процессом. Из-за шума работающего станка они не услышали, как мы вошли.

Обернулись, когда мы уже подошли вплотную.

Старший выставил вперед руки, растопырив ладони. Пальцев у него было шесть. Он что-то сказал молодому, и тот тоже поднял руки.

— Снимите маски, — приказал я. — Кто вы и что тут делаете?

Они медленно сняли маски и положили на верстак.

— Это тролли, — шепнул мне Марвин.

Не знаю почему, но я представлял троллей двухметровыми здоровяками. Эти были обычного роста, телосложения и больше походили на людей, чем на каких-нибудь гоблинов или тоширунгов. Только кожа пепельно серая, в носу золотое кольцо и глаза горят зеленым огнем, ну и пальцев по шесть.

— Меня зовут Трогер, — сказал старый. — Это мой сын Ретас. Мы пришли проверить, все ли в порядке.

Бритые наголо, одетые в широкие штаны с кучей карманов и короткие теплые куртки, они походили на хулиганов. На ногах такие же высокие ботинки на шнуровке, как и у всех нас.

— А вы сами кто будете? — спросил Трогер.

Я пропустил его вопрос мимо ушей. Дал знак парням проверить, нет ли еще кого дальше по коридору, а сам сел на большой табурет и предложил присесть троллям.

— Сначала до конца ответьте на мой вопрос, — приказал я строго.

— Ну я увидел пару незаконченных вещей и руки сами взялись до ума их довести, — сказал Трогер.

Марвин подошел к верстаку и посмотрел, что там за вещи.

— Ничего особенного, — он махнул рукой. — Украшения какие-то.

— Хочешь сказать, тридцать лет здесь какие-то заготовки лежали, и ты решил их допилить? — недоверчиво спросил я. — Когда вы пришли?

Вернулся Зоран с парнями.

— Поблизости больше никого не нашли, — сказал он. — Но там дальше по коридору много других помещений за закрытыми дверями.

— Мы вдвоем с сыном. Пришли час назад. А заготовки — моего отца, мне тогда семнадцать было, я ему помогал. Он давно умер, но я хочу, чтобы Ретас увидел, что делал его дед.

Допустим. Но вернуться издалека спустя тридцать лет! и сразу начать что-то там сверлить и обтачивать? Не могу это понять. Ностальгия?