Сергей Михайлов - Беглецы

Эти трое - они были словно посланниками нижнего мира - такой непреодолимой смертной мощью веяло от них. Как только они появились в лагере орков, его словно накрыло невидимым черным покрывалом. Исчезли все радостные, добрые проявления чувств. Необузданные дикари - орки, больше не ржали во все горло над своими тупыми шутками, теперь если они и смеялись, то смех был злорадный, вызванный какой-нибудь пакостью. Ссоры стали возникать чаще, орки часто беспричинно хватались за оружие и десятникам, разнимая, приходилось по нескольку раз в день пускать в ход свои командирские плетки, с вплетенными в хвосты, кусочками свинца. Радан как мог сопротивлялся, неожиданно наваливавшейся злости, и всю свою ярость вымещал на веревке.

В этой атмосфере, надсмотрщики, скорее всего, скоро забили бы своих пленников насмерть. Они теперь постоянно были озлобленны, и чуть что зверели. Однако, от этого их спасли сами Черные. В самый первый вечер, как только они появились, колдуны сразу подошли к пленникам. Самый страшный из них, колдун, которого другие называли Мазранг, обошел всех, заглядывая в глаза каждому. Когда Радан встретил взгляд этого человека, ему показалось, что тот заглянул к нему прямо в душу.

И, видимо, так было со всеми, потому что когда они ушли, Алмаз выдохнула:

- Проклятый Черный, прямо во внутрь ко мне залез через свои глазищи.

Мазранг оторвался от глаз Соболя и протянул руку к его груди, прямо туда, где под рубашкой висел мешочек с пергаментом, однако прикасаться не стал. Он сузил глаза и несколько секунд думал о чем-то, потом повернулся к Сельфовуру и негромко сказал:

- За этим особый присмотр, и глядите, чтобы не одна его вещь не пропала. Было у него, что-нибудь еще? Орки что-нибудь забирали?

- Сейчас узнаю, - быстро ответил оборотень. Но его опередил шаман. Как только появились колдуны, он как привязанный, шел за ними.

- У него забрали только оружие, саблю.

- Сабля? Может меч?

- Нет, именно сабля.

Мазранг опять глянул на Радана, видно, что-то в этом его заинтересовало, потом приказал:

- Верните. Пусть оружие будет при нем. Не в руки, конечно, но рядом. Засуньте в суму на лошади.

Если кто-тои удивился такому решению, то ничем этого не показал. Ни Сельфовур, ни орки.

Потом он еще раз оглядел всех пленников и покачал головой:

- Впервые вижу такую сильную кампанию. Права Великая, что забирает их к себе.

Уже уходя, он приказал:

- Пленников охранять так, словно вы везете казну Хорузара! Больше не бить и вернуть им все вещи, что забрали. Все!

- А что с этим? - вездесущий Арагуз, раболепно склонил спину и показал на веревки, которыми были связаны руки у Соболя и Алмаз.

- Пусть будут связаны, - усмехнулся колдун. - Я бы им доверять не стал. Особенно этим двоим.

Теперь надсмотрщики, хотя и злились, но не позволяли себе избивать их.

Зачем и откуда взялись эти трое Черных, не знал никто, Марианне иногда удавалось прокрасться к Радану, и он выспрашивал у нее о том, что слышал Горзах - тот так и не стал своим среди соплеменников - но ничего нового, она не приносила. Никто не говорил, куда их везут, похоже, орки и сами не знали об этом.

Однажды она рассказала, что Горзах слышал о нападении каких-то дикарей на колонну, но радости в этом было мало. Даже если дикари и победят орков, вряд ли они освободят пленных. Скорее продадут как рабов. Дети, хоть и были относительно свободны, но тоже чувствовали, что конец пути ничего хорошего им не принесет. Все были подавлены и мрачны. Лишь Марианна старалась всех ободрить. И надо сказать, ей это удавалось - Радан, просто видя, как девочка старается поддержать свою кампанию и даже взрослых, сам оживал. 'Девчушка не сдалась, а я здоровый парень кисну!' - ругал он себя, и с новой силой начинал тереть веревку об седло.

И вот сейчас он рассматривал результаты своей деятельности. К сожалению, веревка была крепкой, и до того, что бы он смог разорвать её было еще далеко. Он поднял голову и посмотрел вокруг. Ничего не изменилось, вокруг все то же - недалеко от него, кивала головой при каждом шаге лошади, задремавшая Алмаз. Чуть в стороне ехали по двое на лошадях дети. Вокруг все те же злые лица орков. Похоже, им тоже надоела бесконечная езда, но они оглядывались на проезжавших иногда мимо колдунов и опасливо молчали.

Немного изменилась только степь - вместо ровного однообразия, впереди показались холмы. Они тянулись ровной цепью, словно были насыпаны кем-то, их бесконечный ряд перегораживал путь колонне.

Однако, ничего примечательного, кроме того, что они расположены ровным рядом, в этих холмах не было - все та же пожелтевшая трава снизу до верху. Радан бы с гораздо большим удовольствием увидел бы сейчас лес и речку, а лучше горы. Такие как дома. Он замечтался, вспоминая, и перестал обращать внимания на окружающее. Иногда, бездумно оглядываясь, он замечал, что голова колонны втягивается в самый широкий проход между курганами, и скоро они тоже проедут по этим природным воротам. Он еще раз бросил взгляд на невысокие вершины и убедился, что смотреть там, действительно, не на что - ни кустика, ни животного.

Радан опять погрузился в свои мечты - ему было только девятнадцать, а в эти годы человек не верит в смерть. Его мысли улетели вперед, в то время, когда он выкрутится из всех этих передряг и опять встретиться с Хазимай. Поэтому он и упустил момент, когда все началось.

Очнулся он от криков - кричали мчавшиеся с вершин обоих курганов, бесчисленные всадники в меховых рыжих шапках. А обгоняя их в воздухе летела туча стрел. Похоже, перед нападением, всадники сначала выстрелили из луков.

Память иглой ковырнула события недавнего прошлого - точно так же кричали те, что разрушили его жизнь, те что убили всех его родных. Он даже на мгновение решил, что это сон - только что никого не было и вдруг со всех сторон несутся убийцы его семьи. Однако, трубный рев орков, ощетинившихся разнокалиберным оружием, вернул его на землю.

Соболь взглянул на Алмаз, та привстала на стременах и крутила головой, рассматривая, что происходит. Она оглянулась, и Радан поймал её взгляд - в нем загорелась надежда. У него и у самого кровь забурлила - может в суматохе, удастся сбежать? Но про них не забыли, почти сразу, как только началась свара, возле пленников оказался колдун-оборотень. Он приказал оркам сплотиться вокруг пленников и двигаться быстрей, чтобы скорей миновать горло между холмами.

Тем временем несущиеся с верху всадники, продолжали стрелять на полном скаку, их небольшие, круто изогнутые луки были отлично приспособлены для такой стрельбы. Появились первые жертвы, воины орков стали падать, замедляя ход всей колонны.

Перекрывая шум битвы, крики воинов и ржанье лошадей, над войском разнесся громовой голос: