Ренсом Риггз - Разрушение Дьявольского Акра

Эмма выглядела смущенной.

— Оставили вас и уехали?

— Они боялись, что их присутствие здесь может привлечь слишком много внимания, — объяснил Джулиус. — Нам не нужны няньки.

— Был еще один мальчик, — сказала Себби. — Но ему надоело ждать, и он ушел.

Нур вытаращил глаза.

— Что значит «ушел»?

— Нам нужно семеро детей, чтобы запечатать дверь, — раздраженно сказал Гораций.

Джулиус махнул рукой.

— Думаю, он вернется.

Нур выглядела так, словно готова была рвать на себе волосы.

— А как насчет остальных троих? — Я сказал. — Где они?

— Софи говорит, они уже едут, — сказала Себби.

— Вы, кажется, очень нервничаете, — сказал Джулиус. — Я действительно думаю, что вы должны пойти с нами наверх и что-нибудь перекусить.

Мне стало интересно, догадываются ли они, зачем их сюда позвали.

— Как много вы знаете о пророчестве? — спросила их Нур.

— Что оно есть, и поэтому мы здесь, — ответил Джулиус.

— Наши имбрины мало что нам рассказывали, — Себби отбросила луч света, блуждавший по ее лицу. — Ты знаешь, что все это значит?

Они были избавлены от подробностей, их имбрины, очевидно, боялись напугать их. Конечно, до недавнего времени пророчество было неизвестно большинству, и очень немногие воспринимали его всерьез.

— Вы никогда не слышали о Кауле? — спросила Эмма.

Конечно, они ничего не знали.

— Что? Его это касается? — спросил Джулиус.

— Я думала, он умер, — сказала Себби.

Они уже начали беспокоиться.

Мы рассказали им короткую версию плохих новостей. Каул оказался в ловушке в разрушенной Библиотеке Душ, являясь большей частью пророчества. Он был недавно воскрешен и теперь был сильнее, чем когда-либо.

— И у него есть новый пустоты, — сказал я.

— И он идет для того, чтобы разрушить наше последние убежище, Дьявольский Акр, — добавил Гораций. — Если он получит контроль над ним и Пенпетлеконом, то ни одна петля нигде и никогда не будет в безопасности, даже самые отдаленные.

Джулиус задумчиво кивнул.

— Значит, все зависит от нас? — Он все еще не казался очень обеспокоенным.

— Очень может быть, — сказал Миллард. — Если не считать того, что вы удержите его и сделаете так, чтобы он ушел, вы семеро — лучшая надежда, которая у нас есть.

— Только нас всего трое, — заметила Нур.

— Остальные скоро будут здесь, — настаивала Себби. — Что касается мальчика, который пошел прогуляться, Софи и Пенсевус сказали, что он не мог уйти далеко. Они отправились за ним несколько часов назад.

— Во всяком случае, у него был характер, как у дикого кабана, — сказал Джулиус.

Нур начала нервничать, перебирая себя за руки.

— Ладно, мы не можем контролировать это прямо сейчас, так что неважно, — сказала она. — Но кто-нибудь из вас вообще знает, что мы должны сделать?

Джулиус склонил голову набок.

— Сделать?

На мгновение мне показалось, что она вот-вот закричит.

— Как мы будем сражаться с Каулом? Как нам запечатать дверь? Никто из вас не догадывается?

— Ну, ответ кажется стал немного яснее, чем час назад, — сказал Миллард.

— Неужели? — сказала она, поворачиваясь к нему лицом.

Он повернулся к Джулиусу и Себби.

— Тот, кто пришел до вас, — кем он был?

— Он был пожирателем света, как и мы, — сказал Джулиус.

— Тогда держу пари, что вы все семеро имеете одинаковую странность. Таким образом, не будет преувеличением предположить, что фрагмент «запечатать дверь» имеет какое-то отношение к поеданию света.

Глаза Нур расширились, и она медленно кивнула.

— Может быть, Каул теперь состоит из света, — предположила Эмма. — А вам просто нужно, ну…

— Съесть его? — спросил Енох.

Бронвин поморщилась.

— Мерзость.

— А как же «дверь»? — спросил я.

— Может быть, это метафора, — сказал Гораций. — Пророчество — это пятьдесят один процент поэзии, сорок девять процентов фантазии.

— Я умираю с голоду на пятьдесят один процент, — сказал Джулиус. — Пенсевус знает, что нам нужно делать. Когда он вернется, мы его спросим. А теперь, если вы не возражаете, мисс Крачка как раз приготовила нам ужин перед вашим приходом.

Когда мы последовали за пожирателями света наверх, мое настроение испортилось. Теперь я был уверен, что для свержения Каула от семерых потребуется нечто большее, чем просто находиться вместе в одной комнате и держаться за руки. Я достаточно долго был частью этого странного мира, чтобы понять, что все редко здесь даётся так просто. Вполне вероятно, что нам придется взять всех семерых с собой обратно в Акр, и в какой-то момент нам придется столкнуться с нашим врагом лицом к лицу, и это будет ужасно. И жестоко. И кровопролития не избежать.

Мне не терпелось приступить к самым трудным делам, не в последнюю очередь к тому, чтобы снова выбираться из петли мисс Крачки. Но поскольку, похоже, у нас не было иного выбора, кроме как ждать прибытия остальных четверых, я не возражал немного отдохнуть. Нервы мои были измотаны путешествием, голова отяжелела от усталости, и, когда дразнящий запах еды ударил мне в ноздри, я понял, что ужасно голоден.

Себби и Джулиус провели нас в чистую, свободную от животных гостиную наверху, где был накрыт настоящий шведский стол. Мы побросали наши тяжелые рюкзаки, пальто и чемодан Бронвин на пол, а затем набросились на буфет, как волки.

Мы ели и разговаривали. В основном говорили Нур и двое других пожирателей света. Между новыми кусками рататуя опускающегося в рот, намазанного свежим хлебом, Нур наклонилась через стол и засыпала Джулиуса и Себби вопросами. На что была похожа их жизнь? Когда они проявили свои способности? Когда их имбрины рассказали им о пророчестве? За ними охотились и преследовали, как за ней?

Они сказали, что их доставили в петлю мисс Крачки их имбрины накануне нашего прихода, по более длительным, но менее опасным маршрутам, чем тот, по которому отправились мы. Мне оставалось только предположить, что они смогли так быстро добраться до петли мисс Крачки, потому что приехали сюда в сопровождении своих имбрин, а не в одиночку, как пришлось нам. Миллард подтвердил это, прошептав мне на ухо, что для имбрин и тех, кто путешествует с ними, есть несколько временных сокращений.

Их звали Джулиус Перселл и Себби Мэйфилд. Оба были пожирателями света, хотя точная природа их способностей немного отличалась.