Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 5

Опустившись на стул, Брат вытянул ноги к огню:

— Мороз — это хорошо.

— Что же хорошего? — Людвин соединил ладони, прижал к губам. — Сибла в плащике. Совсем замёрзнет.

— Если уши резал кто-то криворукий, заложники истекут кровью. Холодно — это хорошо. Для них хорошо. Кровь не так быстро вытекает.

— Не мели ерунду, — скривился Людвин и зашелестел бумагами. — Еды на три дня. Если выпустить волков в поле, хватит на неделю.

— Сибла расстроится. — Выпрямив спину, Брат воздел глаза к потолку. — Верую в тебя и верю в чудо.

— Чудо произойдёт, если стражи войдут в город, а бандиты не заметят.

В кабинет влетел воспитанник:

— Там стучат.

— Где? — подхватился Брат.

— В колодце. Мы лампочку меняли. И вдруг слышим: стучат!

Духовный отец последовал за Братом и воспитанником, бормоча под нос:

— Ох ты ж Боже мой… Прозевали…

Брат оглянулся:

— Ключ!

Людвин ринулся обратно. Трясясь и причитая, вытащил из сейфа связку ключей и побежал по коридору.

В подвале уже собрались сектанты.

— Я по нужде отошёл, — оправдывался караульный. — Меня не было пять минут. И как назло, в эти пять минут…

Из тёмной ямы доносился мальчишеский голос:

— Сейчас откроем. Подождите. Сейчас-сейчас.

Вскоре из колодца выбрались защитники, в грязи и хвое. Окинули толпу жёсткими взглядами:

— Где Людвин?

— Я. — Духовный отец выступил вперёд. — Это я.

— Посторонние в доме есть?

— Все свои, — заверил Людвин. — Только братство и слуги.

— Крикни в колодец.

Духовный отец склонился над краем:

— Это я, Людвин. Крикс, это ты?

Мглу в яме прорезал луч фонаря.

— Моруна… — прошептал духовный отец и, опустившись на четвереньки, воскликнул. — Малика! Господи…

Взирая на светлое пятно над головой, Эйра промолвила:

— Я не залезу. Мне нельзя разжимать кулак.

— Мебо, Талаш, вперёд! — приказал Драго. Повернулся к Эйре спиной и слегка присел. — Обхвати меня за шею. — Когда она обвила шею руками, начал карабкаться по скобам. — Сколько ты весишь?

— Не знаю.

— Вернёмся в замок, я тобой займусь.

Драго взбирался быстро, будто бежал. Не прошло и минуты, как Талаш и Мебо вцепились в Эйру и вытащили из колодца. Она зажмурилась от яркого света.

— Малика… Эйра… — Людвин взял её под локоть. — Идём, милая, идём.

Щурясь, она побрела через толпу сектантов, опасаясь на кого-то налететь. Свет белый, одеяния белые, стены белые, в напольных плитах искристое отражение ламп. Рай да и только. И лишь камень в кулаке напоминал, что это ад.

Людвин предложил Эйре пройти к нему в кабинет. Она отказалась. Села на ступени лестницы, окинула взглядом огромное помещение с витыми колоннами. Скамейки сдвинуты к стенам, на помосте трибуна, сбоку скрученный ковёр. Двери забаррикадированы столами.

С Эйры сняли пальто, накинули на плечи вязаную кофту, дали кружку с горячим чаем.

— Думаешь, Хлыста это удержит? — спросила она, глядя на баррикаду.

— Не удержит, но на душе спокойнее. Ночью налётчики так и шныряют. — Людвин сел рядышком, покосился на её стиснутый кулак. — Сибла у них.

— Мне жаль. — Эйра поставила чашку на ступеньку и громко проговорила: — Кто знает, где находится улица Штанов?

С десяток Братьев вскинули руки.

— Ты, — указала Эйра на белобрысого человека. — Беги туда и узнай, есть ли в домах терпимости Сосунок. И возьми деньги. Заплати ему за ночь.

Переглянувшись, сектанты принялись оттаскивать столы от дверей.

— Покормите моих ребят, — попросила Эйра. — Только быстро. У нас мало времени.

Поднявшись, взяла чашку и, подойдя к окну, посмотрела на залитый лунным светом двор особняка. По вольерам, установленным вдоль забора, метались волки, взвывая и вгрызаясь в прутья.

— Что с ними? Голодные?

— Сказал бы, что тоскуют по Сибле, — промолвил Людвин, приблизившись. — Но они — звери. Тоскуют по воле.

Эйра сделала глоток чая. Сладкий, как раз то, что надо.

— За волками ухаживал Сибла?

— Ухаживал. Это он упросил Крикса дать нам волков. Видела бы ты, как он нервничал, когда я предложил кормить их объедками из ресторанов. У нас деньги были на исходе. Мне тогда казалось, что о волках он думает больше, чем о Братьях. — Взгляд Людвина стал глубоким, будто устремлённым в себя. — Он называл себя ангелом, а потом стал называть Белым Волком. Дело не в названии Братства. Просто волки защищают своих самок.

Эйра повернулась к Людвину:

— Сибла влюбился?

— В проститутку. — Встрепенувшись, духовный отец затряс руками. — Ты ничего такого не подумай. Между ними ничего не было. И быть не могло. Она умерла, а Сибла… он будто переродился. Вбил себе в голову, что должен забрать у шлюх детей и сделать их настоящими людьми. Он забыл о наследственности и… А вот и наш гонец. Быстро же…

Войдя в зал, белобрысый сектант произнёс прямо с порога:

— В кривом доме есть Сосунок.

— Видел его? — спросила Эйра, ещё сомневаясь.

— Видел, — кивнул сектант. — Молодой. Лет шестнадцать. Может, чуть больше. Худенький-худенький.

— Заплатил за ночь?

— Сделал всё, как ты велела.

— Дайте мне пальто и верёвку, — крикнула Эйра. — Нет, лучше шарф. Верёвка для волка — это унизительно. Талаш, идёшь со мной.

Драго отставил миску с похлёбкой, переглянулся с Мебо:

— А мы?

— У вас на лбу написано: «Я страж». — Эйра закрутилась, озираясь. — Мне нужен ветон. Есть среди вас ветоны?

— Мы, — откликнулись люди Эша, посмеиваясь. — Забыла?

— Только дурак не поймёт, что вы защитники. — Эйра указала на темноволосого человека. — Ты идёшь с нами.

Сектант вытаращил глаза:

— Я не ветон.

— Другим будешь врать, — отрезала она и просунула руки в рукава пальто, очищенного от хвои и согретого теплом камина. Повернулась к Талашу. — Помоги с пуговицами.

— Ты изменилась, — промолвил Людвин, глядя искоса. — И куда вы, если не секрет.

Эйра изогнула губы:

— Спасать мир.

— Это безумие, — покачал головой Людвин.

— Не выходите на улицу, — проговорила она и пошагала через зал.

Братья закрыли за моруной и её избранниками двери, облепили окна.

Эйра приблизилась к вольерам. Скалясь, волки пригнули головы. В свете фонаря засверкали золотистые глаза, влажно заблестели белые клыки, мех замерцал как снег.

— Кто меня поведёт? — прошептала Эйра. — Кто?

Выбрав самого крупного зверя, подняла щеколду.

— Давай я, — еле слышно проговорил Талаш.

— Они непривычные к чужим, — пробормотал сектант-ветон. — Они своих-то не подпускают.

Эйра открыла дверцу и переступила порожек. Зарычав, волк попятился, замотал хвостом и… плюхнулся на пол.

Она погладила его по морде:

— Помнишь Сиблу? По-о-омнишь. Отведи меня к нему.

Ветон стиснул шкуру на загривке. Талаш быстро обмотал мощную шею шарфом и помог ветону вытащить волка из вольера. Через минуту Эйра и его спутники покинули двор дома молитвы.