Татьяна Иванова - Хозяйки Долины-между-Мирами [СИ]

— Я совсем недавно узнал, что ты дочь Элинары Ивондейл, — бесстрастно сообщил Верондир.

Алеся «совсем недавно» обмолвилась об этом принцу, вызвав у него фейерверк эмоций. После чего принц попал в Антидолину, кажется, впервые, хотя и является одним из Хозяев. Учитель определенно связан с Антидолиной. Или, по крайней мере, с ее Хозяином.

— Иногда случайно обнаруженный симптом совершенно меняет всю картину заболевания, — продолжал целитель. — В свое время я не знал, что Элинара — Хозяйка Долины-между-Мирами. А сейчас я не знал, что ты ее дочь. Элинару звали сначала только по имени, или, например, Несравненная Элинара, — проговорил он с явной издевкой. — И очень скоро она стала Элинарой Ивондейл. Я не знал… Но она именно та женщина, из-за которой меня приговорили к пожизненному изгнанию сначала. И к эксперименту по стиранию памяти потом, — безжизненно закончил Эннард Верондир.

Алеся низко опустила голову. Помолчала.

— Я ничего не знаю о пребывании Элинары в Эмеране, — извиняющимся тоном заговорила она после паузы. — Она вернулась в Долину беременная мной и с частичной потерей памяти. Я долгое время не знала даже имени своего отца. Случайно встретила человека, который мне рассказал, с кем Элинара покинула Долину. Потом Харрайн проверил. Я уже тогда училась в академии. Мы решили ничего никому не говорить.

— Потому-то с тобой ее никто и не связал.

— Пока я сама не сказала, что мой отец Ладвик Ивондейл…

Верондир промолчал, соглашаясь.

— Это я ей обеспечил «потерю памяти», — сообщил он после очередной минуты тягостного молчания.

— Харрайн говорил, что эмеранские специалисты не умеют так стирать память, чтобы потом ее нельзя было восстановить.

— Эмеранские специалисты этого не умеют, — с раздражением ответил ей Верондир, — потому что по эту сторону Стены запрещены эксперименты на людях. А по существу в таких умениях ничего сложного нет. По ту сторону Стены эксперименты на людях не запрещены. Поэтому я и умею. Тем более что она и сама хотела все забыть.

Он снова замолчал и, сдвинув густые брови, уставился желтыми глазами на скромно сидящую на стульчике Алесю.

— Послушайте, учитель, — Верондир вздрогнул. — Вся эта история произошла двадцать лет назад, так давно, — сказала Алеся, верно угадав подтекст его напряженного молчания. — Все виновные понесли наказание. Даже для злопамятности это слишком большой срок.

— Для моей искалеченной памяти — это не срок, — тихо ответил ей учитель, отводя глаза. — Но, между прочим, я тогда согласился на экспериментальное наказание именно потому, что вызвал амнезию у Элинары.

Он еще помолчал.

— Я расскажу тебе все, что помню. Если не хочешь, или боишься, вставай и уходи. Но речь пойдет о твоих ближайших родственниках. Ты имеешь право, знать о них. И никто кроме меня тебе этого уже не расскажет. Остаешься?

— Да.

— Тебе наверняка рассказали, что Корвен Раутилар умер в юности, так ведь? Он не умер. Кажется, когда ему надоело находиться в Долине, он перебрался пожить в Найджеру и попал в компанию наследного принца Анварда Эренгайла. А обратно ему уже хода не было. Его высочество, старший брат нынешнего короля вел жизнь разгульную. Но в благочестивой столице он был вынужден удерживать маску благопристойности. Поэтому для своих специфических развлечений принц ездил в небольшой городок в предгорьях Кармалы. Это называлось, охотиться на горных козлов. И в том городке он поселил тайно Корвена Раутилара, организовав для широкой публики его будто бы случайную смерть. Корвен не мог возражать, потому что запутался. Он оказал наследному принцу не совсем приличные услуги пару раз, а потом уже не мог уклониться, опасаясь разоблачения. В столице было достаточно совсем немногого, чтобы стать изгоем в обществе. А его высочеству позарез был нужен зависимый от него, талантливый целитель-диагност. Далеко не всегда развлечения его высочества заканчивались мирно и без травм. Да и сам принц Анвард не обладал к тому времени крепким здоровьем. Разгульная жизнь этому не способствует. Кстати, большинство людей в свите принца были к нему привязаны всевозможным шантажом. Схемы привязки разрабатывал не принц, его высочество бы не смог по уровню своего интеллекта. У него был секретарь по фамилии Линар, который обладал фантастическим умом, безжалостным, решительным и холодным. Это, кстати, тот человек, из-за которого нас вызывали за Стену… Ты знала это, Алейсия…

— Да, совсем недавно я о нем узнала. «Линар» — это не настоящее имя.

— Надо же, мы получаем информацию параллельно. А какое имя настоящее?

— Эридано Ларьен. Сейчас его называют Ларан.

— Зарангонский создатель хронеоров? Так он не погиб?

— Нет.

— Лучше бы он утонул. Вместе со своими хронеорами.

— Согласна. Но я рада, что я буду вспоминать о нем, как о бессознательном больном старике. Иначе… мне бы было нелегко.

— Да, я понимаю. Менталитет целителя имеет свои неоспоримые преимущества.

Он еще помолчал. Затем продолжил так же мрачно, совсем не похоже на свою обычную ехидную манеру общения.

— Кстати, я тогда не знал, что диагност-отшельник — это трагически будто бы погибший Корвен Раутилар. Он выдавал себя за какого-то Раутилара, дальнего родственника центральной ветви. Ты же знаешь, род Раутилар — разветвленный род. Так все как-то тянулось. И вот однажды, на каком-то приеме молодой менталист Ладвик Ивондейл представил столичному обществу свою невесту Элинару. Это было явление. Его высочество тут же заинтересовался красавицей, заинтересовался в своем порочном стиле и приблизил к себе молодого Ивондейла. Тому льстило внимание принца, а чем оно вызвано, он не понимал, хотя и был менталистом. Принц Анвард умел очаровывать, когда хотел. Элинарой увлекся не только наследный принц. Кстати, его сын, тогда еще совсем ребенок, тоже видел юную красавицу, и она сильно его впечатлила. Также попался в сети тогдашний королевский менталист Ортэс Лэндигур. Тот был к тому времени женат. И я тебе говорил, что не слишком удачно, как и большинство менталистов Эмераны. И помимо того, что он тайно увлекся очаровательной красавицей, Лэндигур уже давно подозревал его высочество в сомнительной деятельности. Но доказать ничего не мог. Его высочество постоянно держал рядом меня, а я уже тогда прекрасно мог сбить поисковый импульс менталиста. Кстати, я был среди немногих, кто не увлекся тогда Элинарой. Посчитал ее недалекой красоткой, извини Алейсия, за этот отзыв. Но он объективен.

— Ей было тогда только восемнадцать, или даже меньше.

— Как и тебе. Но тебя нельзя назвать недалекой красоткой. Ты не похожа на мать. Хотя теперь, когда я знаю, я могу найти что-то общее в манере двигаться, в каком-то неуловимом очаровании, наверное, — Верондир оценивающим взглядом окинул сжавшуюся Алесю. — Но это мелочи. Если бы я не знал, не заметил бы. Мало ли в Найджере очаровательных девушек.