Виктор Хант - Охотник за воспоминаниями

По площади шел, пошатываясь, мужчина, одетый как фермер, в грязную робу и широкую соломенную шляпу, из всклокоченной бороды торчали соломинки, запах застарелого перегара распугивал встречных прохожих.

– Эй, осторожнее! – возмутился пожилой джентльмен, в которого врезался Калиган.

– Иди себе! – прокричал Роб. – Не видишь – горе у меня? Я друга вчера схоронил! А всем наплевать! Таких волкодавов, как у нас с Дерриком больше нет и не будет! Как я без него?

Калиган высморкался на мостовую и сфокусировал мутный взгляд на рейнджерах.

– О! Правосудие и порядок, да? Нашли волчицу, что загрызла моего ик-компаньона? Требую справедливости! Требую возмездия!

– Дело расследуется, Роб, – спокойно ответил Эндрис. – Что-то не помню, чтобы мы обязывались давать тебе отчет. Иди проспись.

– Да к гремлину вас и ваше расследование! – завопил Калиган. – Я и так знаю, что его убила эта… Сиг! Вы просто боитесь лезть к родне Ларка. Все, все в этом городе подлые трусы! Вы терпите этих волосатых ублюдков, этих лесных оборванцев, которые шастают по Мидлтону как у себя дома! Они в любой момент могут напасть на вас и ваших детей. Если мы не уничтожим их – они уничтожат нас!

– Калиган, за решетку захотел? – рявкнул Джонси. – Пошел вон, и чтоб я тебя не видел в городе сегодня, пока не протрезвеешь.

Калиган смачно сплюнул себе под ноги и поплелся прочь от рыночной площади. Рейнджеры хмуро переглянулись.

– И кто же выболтал имя волчицы? – проговорил Джонси.

– Я молчал, клянусь, – поспешил заверить их Ланс.

– Гремлин, – выругался Джонси, – если Элиза не заговорит, мы не сможем долго сдерживать волнения. И чего Ральф с ней так нежничает?

Эндрис вздохнул:

– Срыв соглашения с оборотнями нам ничем хорошим не светит. В последний раз, когда такое было, мидлтонцы боялись сунуться в леса, а половина города живет охотой. А сколько жизней было загублено… Хватит с нас одного Салливана. Раске хитрец, как первая крыса сбежал с корабля едва запахло жареным.

– А он женат второй раз? – спросил Ланс.

– Кто ж его знает, а с чего ты взял? – удивился Джонси.

Ланс рассказал, что видел его с другой супругой полгода назад.

Эндрис нахмурил лоб.

– Вот что, Джонси, давай-ка поищем графиню. Надо с ней переговорить. Может, для побега Раске из Мидлтона была совсем другая причина.

Но даму в розовом найти не удалось, на вокзале обнаружился только мобиль с наемным шофером, графиня, как выяснилось, уже укатила на Пифоне.

Рэдди резво прыгал по барной стойке в новом ошейнике с круглой медной подвеской, тянул шею и любопытно заглядывал в стаканы. Ржавый мастерил для него крылья из стальных пластин.

Ланс пил воду из стакана через соломинку и рассказывал Ржавому о прекрасной капитанше паростата и двух женах графа Раске. Никакой другой напиток не утолял его жажду, да и вода помогала не очень.

Все-таки странно говорить с тем, чье лицо не выражает эмоций, но Ланс решил, что наверное еще ни с кем ему не было так легко и интересно, как с Ржавым Джо. Механоид умел внимательно слушать, задавая редкие, но очень точные вопросы, не читал нотаций. Зато любил изрекать всякие философские сентенции. Лансу часто казалось, что перед ним не бармен-механ, а профессор из Роксбриджа.

– Я выходил посмотреть на "Шпатц", – прокомментировал рассказ Ланса Джо. – Необычная конструкция. Если эта Холден сама собрала его, у нее незаурядный дар техномага. Самоучка, конечно, а жаль. Хотя отсутствие шаблонов зачастую позволяет сделать то, что до этого считалось просто невозможным. Не скованный догмами интеллект способен на великие открытия.

Закончив с крыльями дракончика, Ржавый Джо отложил инструменты. На барную стойку перед Лансом легла кожаная перчатка с металлическими вставками и крупным круглым кристаллом на тыльной стороне ладони. С первого взгляда – полезная вещь, вроде универсального ножа. Согнуть палец, нажать – и вылезет складное лезвие, или отвертка, или тонкая спица. Но истинное предназначение этой вещицы было в ином.

– Я смогу – как ты? Видеть воспоминания? – с восторгом спросил Ланс, примеряя перчатку.

– Сможешь, если постараешься. Я смотрю память не людей, а предметов. Лучше всего запоминают механизмы, особенно те, что с кристаллами. Но сойдет и любая другая вещь, которая была с хозяином достаточно долго, касалась кожи, впитывала его переживания. Хорошо, если была с ним в тот момент, который нужно вспомнить. Помнишь, как я заглянул в твою историю?

– Помню, – кивнул Ланс. – Я держал в руках хронометр.

– Верно, – отозвался Джо. – Я задал тебе вопрос, заставил подумать о нужных событиях и коснулся хронометра. Запомни – бери предмет прямо из рук владельца. Не касайся человека серединой ладони, где встроена пластина для считывания, иначе он тоже увидит воспоминания, как ты тогда. А такое не каждый перенесет легко – тебя это едва не прикончило.

– А что ты потребуешь у меня взамен? – спросил Ланс. – Такая вещица стоит немало, а я не богач.

– Ты будешь приносить мне то, что я собираю и храню, – ответил механоид. – Воспоминания.

– Воспоминания, – задумчиво повторил Ланс. – Ну и работенка. А как я пойму, что стоящее, а что – мусор?

– Поймешь, – заверил его Ржавый. – Ты ведь – Охотник. Это и в самом деле твоя суть, тут ты не ошибся.

– И чьи воспоминания ты хочешь получить?

– Исповедника, Кристофера.

Ланс удивился:

– Зачем? Что интересного можно узнать про этого святошу? Хотя он неплохой парень, но…

– Принеси мне его воспоминания, Ланс Сварт. Кристофер – один из самых странных людей каких я видел, и я бы хотел знать, что делает его таким особенным.

Лансу трудно было поверить, что очкарик-Пастор в самом деле такой уж особенный, но если Ржавому нужны воспоминания Криса, что ж. Это нетрудно, они видятся почти каждый день.

– Мне нужно будет принести тебе что-то, какую-то вещь исповедника?

– В этом нет необходимости. Эта перчатка удержит воспоминания сама, пока я не выгружу их оттуда во что-нибудь подходящее для хранения.

Ланс кивнул. Плата за обладание перчаткой не показалась ему чрезмерной.

Значит, теперь он станет Охотником за Воспоминаниями. Сойдет на время, пока он не найдет способ стать настоящим Охотником, такими как те, что ходят в пустоши.

Справившись с оравой грифонов, Ланс отпросился у мадам Моррис и отправился в Мидлтон. Питомцы Моррисов привыкли к Лансу, терлись о его ноги, садились на плечи и требовали почесать им шейку. А когда разминал им крылья, довольно урчали. Мадам отпустила Ланса с условием что он отнесет в починку ее очки, оправа уже совсем сломалась.

Ланс отдал очки пожилому ворчливому мастеру и отправился бродить по городу, размышляя о том, как осторожно подобраться к Элизе и применить подарок Ржавого. Хорошо бы сначала потренироваться на ком-то. От мыслей его оторвал оклик: