Грин Элис - Алмарэн

Когда наступил полдень, я забил тревогу.

Она не вернулась.

Я испугался, наверное, впервые за время, что я тут.

Не из-за того, что я останусь без еды, или нужных вещей. Из-за того, что вечное правило — Алма обязательно возвращается — было нарушено.

Заставить себя подождать еще пару часов — было невыносимо. Я то и дело подскакивал, чтение не лезло мне в голову, все валилось их рук.

И через два часа я начал искать выход отсюда.

Надо найти ее.

Сколько бы кругов я не сделал, выступов не образовывалось, и земля не становилась менее пологой.

Думай Рэн! Думай!

На северной части этой стены, метрах в двух торчат корень какого-то дерева, причем весьма крепкий по виду. Но даже если бы я хотел, я не дотянулся до него со своим ростом.

В принципе, можно встать на что-то, и схватившись за него, а потом за другой корень.

Из того, что смогло бы служить мне ступенями — были только книги.

Как бы я их не любил, в тот момент я нисколько не оплакивал эту жертву.

Я кипами вынес их, и начал думать, как их поставить. Конструкция выходила не самой внушительной, и упал я раза три. Дело в том, что финальным звеном была кастрюля, в которой я варил себе супы.

И в очередной раз, когда я уже расшиб себе лоб, и поцарапал руку, мне удалось с разбегу забраться на книги, потом оттолкнуться от кастрюли и… схватиться одной рукой за этот корень. Еле-еле я хватился второй, подтянулся, и более-менее устойчиво закрепился на этом корне. До второго было дотянуться проще.

Если бы я порядком не вымотался, то преодолел это препятствие быстрее, но пот заливал глаза, а от страха снова свалиться дрожали руки.

Набравшись смелости, я подался вперед, и схватился за следующий корень, и, еще раз подтянувшись, закрепился на нем. Встав, я оказался на голову выше уровня земли, и наконец, увидел те травы, которые мелькали, когда я был внизу.

Вот уж не думал, что чтение поможет мне именно таким образом.

Последнее усилие и я на воле.

Вот он, ветер! Как давно я не ощущал всем телом. Стало даже холодно. Шелест травы, трепетание листьев. Вот почему я скучал. По тому, что у земли нет края.

Но… что-то было не так. В том, что окружало меня.

Наверняка, будь я чисто лесным жителем, понял бы, но человеческое чутье определяло это не в полной мере. Было очень тихо. Тревожно. Не так, как было, когда я попал сюда. Может это место и зачаровано Алмой, менять погоду там, климат, однако пение птиц, стрекотание кузнечиков и прочие признаки жизни я слышал даже в своей яме.

А сейчас полнейшая тишина.

Благо я догадался взять несколько когтей Алмы для самообороны. Хотя если на меня нападет, скажем, кто-то вроде ее братца — вряд ли меня это спасет.

Однако самовнушение тоже штука хорошая.

Осторожно, без лишнего шума, я двигался в тени деревьев, стараясь не сильно маячить перед местными хищниками и прочими зверьми.

Краем разума я все-таки понимал, что искать чудовище посреди огромного леса — идея так себе, а еще без каких-либо ориентиров. Вообще не факт, что она здесь. И тогда, я додумался. Позвать ее.

Я, конечно, в этом случае буду дураком, и меня, скорее всего, сожрут, однако больше вариантов не было.

— Алма-а-а-а-а-а-а!

С веток взлетели птицы, что-то позади меня шелохнулось. Что-то очень большое.

А я все желал стать закуской.

— Алма-а-а-а-а-а!

Где-то в глубине леса отозвался рев моей знакомой.

Стоило мне сорваться с места, как то, что было позади, бросилось за мной.

В итоге, стараясь спасти Алму, я сейчас сам бежал к ней, в надежде, что она не даст меня съесть кому-то другому.

Назад оглядываться я даже не пытался, пока в этой гонке все равно выигрывал я, тут то мне и помог мой маленький рост, кое-где я уклонялся от веток быстрее, чем мой враг.

Наконец, выдохнувшийся и побитый, я достиг Алмы. И, подобравшись ближе, я понял, почему она не вернулась.

Из ее носа капала кровь прямо на землю. Голую землю вокруг нее. В круге диаметром метров десять, не было ни травы, ни цветов, ни живых деревьев.

Монстр, преследующий меня, тоже будто испарился.

Из крыла торчало копье, еще одно попало под ребро, благо не в стороне сердца. Она тяжело дышала, и, возможно, даже не узнала меня, когда синие глаза резко распахнулись, и она чуть не саданула меня лапой.

— Эй, тише, это же я, Рэн, — я присел на корточки рядом с ней, прямо перед ее мордой, стирая с носа кровь, — что случилось?

Она только тяжело вздохнула, и попыталась поднять голову, что у нее не вышло.

Да-а-а, тащить ее до нашей пещеры я буду очень долго, и то при условии, если стану сразу старше лет на десять и у меня будут носилки.

— Слушай, — я положи ее голову к себе на колени, — ты как-то говорила, что можешь принимать и другие формы. Есть у тебя какая-нибудь самая маленькая?

— Есть… — выдавила она, морщась, — но, копья…

Я осмотрел их. Нужно попробовать.

— Я достану, только будет немного больно.

Своим воем она точно распугала всех вокруг, но оружие из ее тела я вытащил.

Из открытых ран потекла кровь.

— Чем быстрее ты обратишься, тем больше шансов у тебя, давай, Алма.

Собрав все свои силы, она все-таки поднялась на лапы, и, распахнув крылья, с рыком, снова упала на землю, но в это раз в виде белой лисицы. Ее шерстка тут же окрасилась в красный цвет. Я снял рубашку, и замотал ее раны — на лопатке и ребре.

Затем, взяв лисицу на руки, я по памяти пошел к нашей пещере.

Теряя силы, она снова приняла истинную форму черного монстра, похожего на дракона. Кровь из ран хлынула с новой силой, как только лишилась повязки. Соображать надо было очень быстро.

Тогда я пожалел, что мне порядочно отшибло память, и я не смог придумать ничего, чтобы спасти ее.

Кроме книг.

— А ты говорила, бесполезно, — усмехнулся я Алме, теряющей сознание, — ты как-то принесла мне рукописный медицинский справочник. Сейчас… сейчас…

Как назло, страницы этой ветхой книжонки прилипали к рукам и рвались, когда я их перелистывал и громко ругался, зная, что эти словам на человеческом, я ее не учил.

— Ага, вот, то, что нам нужно, — я обернулся на нее. Вроде еще в сознании, — слушай, я видел тут на поляне тысячелистник, если его отварить и протолочь, он остановит кровь. Но ты должна потерпеть и не закрывать глаза. Сейчас я снова сделаю повязку.

В углу как раз валялись мои овечьи шкуры, на которых я спал. Кроме них по размеру ничего не подходило, да и раны там были размером с две мои ладони.

Промыв их водой, под шипение моей похитительницы, я приложил шкуры, и побежал собирать травы, заранее поставив воду на огонь, вернув кастрюлю (недавно служившую мне ступенькой).

Тысячелистника было достаточно, однако для полного лечения нужны были и другие травы.