Юрий Ижевчанин - Книга 3. Южный мир [СИ]

Кашисса после насилия локасникских выродков и благороднейшего поведения мужа влюбилась в него всей душой, а заодно расцвела как женщина и буквально таяла в его объятиях, безоглядно отдаваясь всепоглощающей, полностью законной и такой сладкой страсти. Даже недюжинная физическая и мужская сила Урса была после нескольких ночей с женой на пределе, а жена лишь ещё больше цвела и была такой ласковой, предупредительной и искренне любящей, что оторваться от неё было очень трудно, а оскорбить невниманием или грубостью — смертельный грех. Естественно, что Кашисса быстро забеременела вновь, и столь же естественно, что родила девочку, поскольку её любовь к мужу была намного сильнее ответного чувства. А затем Урс приказал своей дорогой жене на несколько лет воздержаться от новых родов, и та была лишь счастлива, что не будет вновь более чем годичной невозможности слиться с любимым. Хозяйкой агашка оказалась весьма средней, если не сказать плоховатой. Она больше думала, как украсить дом и доставить непосредственное удовольствие мужу, чем о всевозможных мелких, необходимых, текущих делах. Пришлось нанять ей домоправительницу из Древних, которая быстро сумела поставить себя так, что жена не могла без служанки ни шагу ступить и прибегала к ней как к лучшей подруге, чтобы изливать свои чувства и бурлящие скрытые страсти. Агашка не допускала никаких внешних признаков ревности ко второй жене, но порою плакала, когда узнавала, что Урс вновь посетил Киссу либо эта своенравная особа приезжала к ним. Но от упрёков мужу она воздерживалась даже в такие моменты, и муж чувствовал себя виноватым, хотя, может быть, и без вины. Ведь ответить столь же глубокой и искренней любовью на беззаветную верность и нежность жены он не мог: сердце его, по сути дела верного однолюба, было навсегда захвачено его первой глубокой и настоящей страстью. А эта любовь то дарила его ласками, то пускалась в новые приключения.

Лазисса относилась к мужу спокойно, как к главе семьи и хозяину в своей стране и в доме. Она была несколько холодновата, и Урс порою специально разогревал её, чтобы получить исключительно приятный момент, когда в ней вдруг просыпалась мягкая и сладкая страсть. К Киссе она относилась спокойно и почтительно, как к старшей подруге и учительнице, права которой неоспоримы. Это стало результатом месяцев, проведённых у гетеры во время первой беременности. При разговорах о второй жене глаза её иногда загорались огнём ревности, но сдерживалась она безупречно. А вот обязанности владычицы Лазики и хозяйки своего поместья Лазисса исполняла с громадным удовольствием и хорошо. Она тоже понесла вторично и родила второго сына — Лая.

Неожиданностью оказалась для Урса годовщина "покорнейшей и вежливейшей" петиции лазанцев царю Атару. В результате мирного схода и разумных требований народа год назад вся Лазика была отдана Урсу. В этот день его дом в Аякаре оказался "осаждён" тысячами лазанцев, разворачивавшими под окрестными деревьями столы с шашлыками, лобио, овощами, фруктами, лавашами, зеленью и громадным количеством лучшего вина.

— Лазика празднует день твоего всенародного избрания на престол, царь… — произнёс как бы по ошибке столетний старейшина Бесико. — Владетель Урс! По нашим обычаям, окончательное утверждение властителя производит весь народ, раньше это были азнауры, старейшины и отличившиеся джигиты, а ныне все полноправные крестьяне и ремесленники. Теперь ты до конца жизни обязан служить нам, рассуживать нас и повелевать нами, назвать и подготовить преемника-сына или другого члена рода своего, которого, если он окажется достоин, народ признает и изберёт. А мы должны служить тебе, говорить тебе правду в лицо, если ты неправ, и повиноваться тебе на поле битвы беспрекословно, а в мирное время во всех твоих законных распоряжениях. Надо было устроить пир и наставление в прошлом году. Но тогда была большая война и большие опасности. Прими от нас сапоги царя… ой, владетеля.

И старец преподнёс Урсу пурпурные сапоги, изготовленные лучшими мастерами из отличной кожи. Честь и интуиция подсказали Урсу, что делать. Он уселся на своё кресло, и пара девушек надела ему сапоги. А затем он выпрямился и строго произнёс:

— Я благодарен народу Лазики за высокую честь. А ты, почтенный Бесико, сегодня два раза допустил непростительную ошибку, титуловав меня царём. Царь у нас один — Атар Тронэу Основатель.

— Прошу простить меня за оговорку, — пряча в усах улыбку, сказал старец. — Атар достоин быть царём царей гораздо больше, чем эта ссарацастрская кукла. И он уже титулован великим царём. Так что я не умалял достоинства правителя Лиговайи.

— Не отговаривайся от вины, как какой-то презренный горожанин-стряпчий, — не смог сдержать улыбки Урс и вновь посуровел. — А раз велели рассуживать, то я присуждаю тебе за твою нераскаянную вину пять плетей или быть немедленно изгнанным с пира.

Единодушное одобрение лазанцев подсказало Урсу, что он поступил правильно. А гордый старец предпочел получить пять плетей, зато потом почётное место за пиршественным столом напротив Урса. Больше старейшина графа даже в пьяном виде "царём" не называл, но Урс понимал, что отныне лазанцы будут порой (не в присутствии чужих) называть его "наш царь", и что они намекнули ему: хотят видеть преемником сына от лазанки.

С этого дня Урс начал внимательно прислушиваться к разговорам старейшин и воинов на лазанском и сам учиться у них и у жены языку своего народа. Но "старшего" сына он изолировал от лазанцев, окружив его старкскими и агашскими монахами и наставниками, и сам говорил с ним лишь по-старкски.

Невидимая гильдия продолжала свою работу по воспитанию супер-ниндзя Юга. Порою в какой-то из семей смердов или слуг пропадал ребёнок, или куда-то исчезало дитя-раб. Трибун невидимых сокрушался, что частенько такие исчезновения он не может расследовать, и платил компенсацию пострадавшим, но зато пойманных похитителей детей уничтожали безжалостно, не доводя до суда и оставляя таблички, за что они убиты. В большинстве случаев это оказывались "гастролёры" из других стран, в одном случае гражданин сбился с пути и похитил мальчика для сексуальных извращений, а в одном ухитрился попасться Невидимый. Единственное послабление, которое сделали ему свои, "украв" из подземелья, где схваченный содержался до суда: его, как следует отругав, вначале убили, а затем уже на его теле проделали всё, что творили с другими подонками.

Прошли следующие выборы. Преторы и трибуны прошлого года, кроме трибуна воров, наблюдали за их проведением и, соответственно, сами не могли быть избранными вновь и даже проголосовать. В большинстве случаев выдвигались по два-три кандидата. На Форуме перед голосованием ставили переносные ограды, каждый из кандидатов занимал свой отсек и в него входили голосующие граждане. Народное Собрание созывалось раз в месяц, чрезвычайных собраний понадобилось лишь одно, для рассмотрения закона о женском суде чести. Сенат тоже собирался ежемесячно, но дней на 5–7. Его чрезвычайные заседания случались почаще: примерно четыре за год. Атар был доволен тем, что гражданское общество постепенно входит в область стабильности.