Юрий Ижевчанин - Книга 3. Южный мир [СИ]

— Другие мастера, купцы. Городские патриции. Может быть, дворяне.

— А теперь ты — Великий Мастер.

— Всё понял.

— А кто мои враги — ты сам видишь.

— Но ведь и сейчас демоны могут быть твоими врагами, так не трусость ли твоё решение?

— Если злой демон захватит власть, ведь новое поколение уже не так чуждается людей, должны же быть у народа вожди, чтобы это иго скинуть?

— Но ведь ты мог бы сам взять власть, а я тебе помог бы с радостью.

— И превратил бы мою победу в пиррову! Я бы потерял несравнимо более важное: свою душу. Её я и храню, и развиваю.

— Тогда я скажу тебе прямо и грубо. Ты втюрился в свою сестрицу-охранницу и понимаешь, что на новом уровне тебе её придется оставить.

— Отец, ты несчастный человек. Дважды в жизни тебе выпадала настоящая любовь, и дважды ты её отверг из-за суеты. Я твою ошибку не повторю.

Ответ сына кинжалом вонзился в душу принца. Действительно, так. Но уже через пару дней Клингор, вновь переключив всё на холодный рассудок и ледяную интуицию, установил, что точка невозврата на линии судьбы с Цюацю уже пройдена и исправлять ошибку теперь будет намного хуже, чем довести линию до конца. И что Императором он не сможет стать, если у него будет столь уязвимое место, как по-настоящему любимая и любящая женщина из варваров, а если даже станет, им будет можно манипулировать через эту слабость. И у него выкристаллизовалась ясная цель: стать таким Императором, который будет решать сам, а не сидеть позолоченной куклой. Клингор установил для себя, что это и есть его высшее Предназначение. Ведь лишь такое достижение искупало всё, что он натворил на своем Пути.

Алтиросса, которая медленно восстанавливалась после своих страшных "подвигов" на островке и последовавшего за ними сурового наказания, услышала, что племянник покойного рыбака, из которого она высосала силы и жизнь и отправила его душу к Кришне, зовёт у дверей. Неверная ученица Элир решила не откликаться.

В хижину вошёл паренек лет шестнадцати, черноволосый, невысокий, подвижный, как ртуть. Увидев на ложе кровь, а затем на полу лежащую ничком прекрасную нагую женщину с раной на спине, он остолбенел.

— Что случилось?

Алтиросса, тщательно подбирая слова, чтобы не допустить примитивной прямой лжи, заговорила:

— Ты, наверно, племянник Кинь?

— Да, госпожа, — ошеломлённо промямлил парень.

— Твой дядюшка Тон стал любовником демоницы. Увидев меня, он влюбился по уши, и я допустила ошибку, сжалившись над ним и его искренней любовью и приняв его в себя. Могучая демоница жестоко наказала меня за это. А у дяди Тона любовница выпила кровь и похоронила его в море. У меня повреждён позвоночник, но, кажется, не перебит полностью.

Несколько раз открыв и закрыв рот, Кинь взялся за дело. Старкских детей учили основам оказания медицинской помощи, поскольку это может оказаться критическим для выживания. Парень снял дверь с сарайчика, где висела сухая рыба и складывались вяленые морепродукты, положил эту широкую доску на женщину, аккуратно привязал её ремнями и осторожно перевернул, после чего выволок на улицу, чтобы обмыть. Для гигиенических процедур он приподнял доску, и у Алтироссы отошли моча и кал. Парень без лишней брезгливости вымыл всё морской водой, после чего сполоснул обычной. Затем он помыл в хижине, заварил чай и рис и покормил Алтироссу рисом с рыбой и чаем. Зрелище беспомощно распятой ослепительно красивой женщины соблазнило его, и он стал совершать соитие с Алтироссой.

Гетера-демоница, которая до этого начала уже симпатизировать парню, теперь сразу обратила его в нуль в своих мыслях. Так воспользоваться беспомощностью женщины! Кинь был аккуратен, чтобы дополнительно не повредить красавицу: видимо, он предвкушал, как будет любиться с нею ещё несколько дней, пока не приведёт её в состояние, пригодное для перевозки. Алтиросса столь же аккуратно взяла часть его силы и восстановила ещё некоторые функции таза и ног. Кинь, увидев, что пальцы на её ногах шевелятся, и что женщина, хоть и не отвечала на его поцелуи, не высказывает признаков гнева и не ругается, ещё больше обрадовался:

— Красавица, ноги у тебя живые. Значит, наверняка смогут вылечить тебя так, чтобы ты могла ходить. А я поухаживаю за тобой, пока ты не окрепнешь для перевозки. Заодно соберу всё из домика и сарая. Кстати, как тебя зовут?

— Айтосса, — перевела свое имя на старкский диалект Алтиросса.

Кинь, знавший секрет подводного источника, привёз свежей воды, регулярно обмывал женщину, поил её и кормил, и трижды в день поливал своим семенем. Делать ему было мало что, рыбачить он не планировал, поэтому затраты энергии восполнял глубоким блаженным сном.

На третий день Алтиросса, которую до этого регулярно освобождали от ремней, но вновь привязывали для процедур, одной из которых Кинь, видимо, считал соитие, попросила его:

— Ноги постепенно восстанавливаются. Я хочу попытаться обнять тебя. Ты сможешь удержаться на весу, чтобы не повредить меня в пылу страсти?

— Конечно, смогу! — обрадовался Кинь, а Алтиросса подумала: "Теперь уже твоя тяжесть мне не страшна, а сила твоя ко мне сейчас перейдёт".

И Кинь умер в её объятиях, новоиспечённая демоница выпила его кровь, после чего приподнялась, взяла палку и, опираясь на неё, сделала несколько шагов, выйдя из хижины. Вдали виднелся парус.

Безжалостно тренируя себя, Алтиросса прошлась возле хижины, совсем забыв про корабль, а с корабля в подзорную трубу заметили нагую красавицу возле хижины, и он пошёл к острову. Сев на камень и прислонившись к стене хижины, Алтиросса наслаждалась ветром и превращала полученную силу в энергию регенерации. Она очнулась, когда вдруг в сотне шагов от неё раздалась грубая матросская брань. Сон, который гетера видела, превращался в явь, но на другой линии Судьбы.

Преодолевая боль, Алтиросса отошла к скале, укрывшись от взглядов пиратов, и вдруг сообразила, что сделать. Она вжалась в трещину скалы и создала ментальный образ каменной поверхности, чтобы отвести глаза пиратам. Конечно же, если бы кто-то из них физически протянул руку к ней, "скала" не защитила бы, но как укрытие это могло сработать.

Пираты вышли на берег, вломились в хижину и первое, что им бросилось в глаза: труп юноши с прокушенным горлом, вокруг которого всё залито кровью.

— Лучше уйдём. Здесь, видно, ведьма поохотилась. Или, не дай Судьба, демоница, — задумчиво сказал пожилой пират, явно один из самых авторитетных и умных в этой компании.

— Если ты, Спрут, обосрался, беги за хижину. А если лишь обоссался, садись в лодку и жди нас. Мне ведьма ничего не сделает. Я её не боюсь и трахну. А потом убью. Гей, братва! Кто захочет, сможет её трахнуть после меня!