Андрей Колесник - История Темного Властелина

— Нет. Саламандра жаловался на волхвов, что и близко не подпускают к Пасти огненных змеев и прочую небесную нечисть. Только Драконьи Вороны, а они, сам знаешь, от огненной опеки Семаргловых прихвостней сильно слепнут.

— Зато Солнцево Знамя подозрительно закопошилось, — буркнул я. По дороге навстречу исчезающему вдали отряду двигалось четыре запряженных мулами повозки. Весь день возят и возят. Надо бы Бобра все-таки казнить в целях злого воодушевления. Мало ли…

— Там вероятнее всего случится отвлекающая нас атака. Или провокация.

— Как думаешь, Яромир снизойдет до объявления войны? — полюбопытствовал я.

Внезапно моё внимание привлекли яркие сполохи зеленого огня во дворе. Загрохотала опускная решетка. Над двором сгустилась черная, как смоль, туча, из которой во все стороны начали лупить фиолетовые молнии.

— Не понял. Это еще что такое? — мне стало любопытно, неужели покушение?

Лис без интереса покосился вниз.

— Прикладные занятия у пестунов Саламандры. Судя по характеру магии, одни имитируют нападение другие, сейчас будут отрабатывать защиту.

Пожженная молниями брусчатка вдруг исторгла из себя сияющий огненный столп, пронесшийся мимо нас в открытое небо. Люди бывшие во дворе уже давно вжались в стены, не рискуя получить магическую оплеуху.

— Эй, да они же так замку ущерб причинят, что еще за самоуправство…

Но я уже и сам видел, что занятие у магов вышло больно размашистым. Внезапно во дворе вспыхнуло ослепительно белое сияние, развеявшее остатки тучи. Я нахмурился, моментально почуяв своим заточенным темным чутьем магию иного порядка. Это не была адаптация светлого заклинания, даже я, посредственный теоретик в магии, это уразумел.

Колобродящий на верхушке бастиона ветер обдал нас своим свежим касанием и метнулся к жемчужному сиянию. А дальше я не без удовольствия наблюдал как «светило» заметалось по двору, пытаясь вывернуться из свистящих оков.

Длилось это не долго. Примерно до тех пор, пока не выросли посреди двора два темных силуэта в одежде черных магов классического покроя. Даже с такой высоты я опознал в одном Саламандру. Вторым был седой старик — преподаватель ритуальной магии и энвольтирования Келькут. Маги о чем-то горячо спорили, пока обезумевший «светлячок» носился по двору. Потом Саламандра махнул рукой и Келькут, извлекши из кармана какой-то предмет вроде камня или яблока, швырнул его в светлое марево.

«Светило» потонуло в иссиня-черных щупальцах тьмы, моментально поглотившей возмущающий спокойствие моей крепости свет. Ветер, почуявший угасание магической «искры» порывом взмыл в небо, лишаясь своего подобия разума.

— Все-таки покушение, — с затаенным удовольствием отметил я. — Пойдем, Лис, посмотрим.

… Спуск по крутым ступеням занял у нас около пяти минут. К этому моменту во дворе появился десяток закованной в вороненые доспехи охраны и семь фигур в темных одеяниях с серебряной вышивкой. Маги Саламандры. Точнее ученики.

«Светлячок» измождено лежал на почерневшей от копоти брусчатке. Над ним стоял Саламандра. Келькут вполголоса выказывал недовольство ученикам.

— Что здесь случилось? — негромко вопросил я. Лежащий на камнях мужчина вздрогнул и сделал попутку встать, но тут же наткнулся на алый блеск в глазах Саламандры и смирненько затих.

— Мой Дракон, нет повода для беспокойств. Всего-навсего…

— Вторжение в мою Крепость. Вторжение магическое, — кивнул я с пониманием. — Как получилось?

— Во время практического занятия, — бросив выразительный взгляд на группку побледневших аколитов, пояснил маг. — Приводя в действие темные заклятья стихийного толка, эти бездари не учли вектор. Как раз в это же время мною с почтенным Келькутом было произведено разъятие одного из сторожевых заклинаний Цитадели. Ну и, в общем, этот смертник вырвался.

— Может, не вырвался, а прорвался? — съязвил я. — Какой отчаянный самоубийца. А если бы он меня задел?

— Вы не совсем поняли, мой Дракон…

— Я не понял? То есть я, по-твоему, дурак? Я ничего не понимаю в происходящем? Саламандра, так получается?

— Вы не…

— Не зли меня, маг! — я упреждающе поднял руку.

— Нет-нет, — перспектива быть наказанным (особенно прилюдно) Саламандру не радовала. Он спешил объясниться. — Это не было вторжение. Напротив. Волхв пытался вырваться из Крепости…

Я взглянул на лежащего. Одежда его была изорванной, во множестве мест грязной от крови. Сам чернобородый волхв выглядел заморенным, одуревшим и каким-то пришибленным. Впрочем, худобу можно было бы объяснить аскезой, а все прочее следствием магического спектакля.

Только глаза смотрели затравленно как у дикого зверя, попавшего в ловушку. И когда я взглянул на него, и ухмыльнулся отработанной специально ради подобных случаев зловещей ухмылкой, в глазах волхва проснулся ужас. Нет, это не герой-самоубийца, выжидавший момента, чтобы пробиться в Цитадель и умереть, убивши меня. И не случайно попавшийся в тенета шпион.

Он очень боялся всего грядущего, потому что оно было бы повторением уже случившегося.

Саламандра же продолжил объяснять:

— У нас были занятия по прикладной боевой магии. А вот он один из тех смертников, что ранее попались в Синетрии.

— Это когда они пытались утащить всю мою подать? — я вспомнил тот случай, когда в моей третей крупнейшей ставке Триградья завязался бой между перевозчиками и волхвами-налетчиками. Они за какую-то свою реликвию, еще Тьма знает когда утащенную мной, хотели мстить. Чуть полгорода не спалили, паразиты.

— Я думал они все «того».

— Нет, мой Дракон. Четверо полегли, но нападающих было десять. Двоих вы показательно казнили, а этих четверых мы используем для отработки боевой магии. Их экранируют, но часть сил оставляют — чтобы наши не зевали. Вот и получилось, что этот соколик вырваться пытался.

— То есть у нас на практических занятиях по боевой магии полный бардак твориться? — возмутился я, искренне не представляя как оные занятия проходят. — Лети куда хочу?

— Это случайность, — пролепетал Саламандра. — Он же не…

Тут он вспомнил, что темному магу не к лицу оправдываться, ибо он выглядит жалко и умолк. А у меня возник соблазн провести еще одну показательную казнь.

— Не радуешь ты меня, маг, в последнее время. Ой, не радуешь, — я подчеркнуто не смотрел на ёжащегося колдуна и не обращал внимания на холодеющий воздух. — Промахи делаешь. Стареешь, наверное. Ты учти, Саламандра, еще один подобный промах… при всех говорю. Ну, ты меня понял, да?

Он поклонился, пряча взгляд, но я и так видел все его помыслы насквозь.

— Этого баламута обратно. И чтоб больше без накладок, иначе… — я выразительно повел глазами и аколиты согласно закивали. Волхв на камнях тихонько застонал, когда крепкие руки в латных перчатках ухватили его подмышки и поволокли внутрь Дасунь-крепости. За охраной потянулись, боясь оглянуться на меня аколиты. Следом независимо двинул Келькут, слегка поддерживающий плетущегося Саламандру. Ой, наживаю я себе врага!