Андрей Колесник - История Темного Властелина

Совсем отвратительно дела шли на фронте войны идеологической. Лис, куда более опытный в провокациях ежедневно устраивал такие выходки, что командиры застав, коменданты городков и лояльные Эйстерлину градоправители брались за головы. Одновременно Эйстерлину костью в горле были собственные горожане, подогреваемые самыми разными байками со стороны неизвестных. Префект Грейбриса писал уже третье письмо, в котором сообщал о растущих беспорядках среди жителей бедных районов города. Эйстерлин терзал бороду и страстно желал развешать наглеющую чернь по всем столбам, но сделать ничего не мог. Он ведь не Дракон, чтобы, одним словом заставлять целые города падать ниц. Если сейчас учинить резню это очень плохо скажется на его образе в глазах народа. Того самого народа рекруты из числа, которого сейчас ему очень нужны.

Вот после победы…

— Есть что сказать? — насупив изгиб бровей, сразу же строго спросил Наместник, складывая руки на столе. Зебарий взглянул сначала на тенью стоящего за спиной Эйстерлина альбиноса, потом на самого Наместника.

— Можешь говорить. Ассимур в курсе, — разрешил бородач, заметив неуверенность советника.

«Кто такой этот Ассимур?» — угрюмо удивился Зебарий. — «Что я пропустил?»

— Мы нашли Дракона, господин. Точнее его след. Отправленный на поиск специалист в более чем полной мере отработал свой гонорар как это не удивительно ведь…

— Ведь она баба? Надо смотреть на вещи реально, Зеб. Есть бабы, которые запихнут малохольных мужиков в такую задницу, что не сразу и рассмотришь.

— Я хотел сказать иное, — выкрутился Утрихт, неловко чувствуя себя под взглядом альбиноса. — Хотел сказать «ведь условия очень затруднены». Дракон пользовался любой возможностью сбить след и запутать нас. Но специалист сумел отыскать ниточку — некий Оплетала к услугам которого обращался Дракон. Живет почти в пригороде Хёргэ поэтому сыскать его было весьма сложно. Но я… мы справились. Дракон покинул Триградье, мой господин. Предположительно он отправился в местечко Каллигрум. Эрц. Наши люди уже отправлены — и предупреждены, что при встрече их обязанность всего лишь дать нам знать. Не ввязываться в передряги — Дракона охраняют. Вчера мы получили письмо, в котором сообщают, что Дракон, в самом деле, был в Каллигруме. Но уже покинул его и двигается на северо-восток. Предположительно возвращается в Триградье. Наши люди его ведут. Мы же вместе со специалистом вернулись в ваше распоряжение для дальнейших указаний.

— Вполне закономерно. Стало быть, вам нужны дальнейшие указания? — хохотнул Наместник. — Есть у меня одно. Вы получаете еще нескольких «специалистов». И Дракон таки отправится во Тьму. Ассимур, справишься?

Альбинос все так же невозмутимо кивнул и добавил необычным голосом:

— Все же я считаю, что моё место поблизости вас.

— А это уж пока оставь решать мне.

— Как скажете, — смиренно склонил голову альбинос. Смирение не очень-то вязалось с его обликом.

— Занимайтесь, — потеряв всякий интерес, буркнул Наместник.

— Что прямо сейчас? — вырвалось у Зебария. — Мы ведь только что прибыли. Можно нам хоть немного отдохнуть?

— Прямо сейчас, — спокойно подтвердил Эйстерлин. — Отдыхать станете, когда Дракон умрет. Мне дышать станет чуть легче. Собирайтесь и выезжайте.

Альбинос ровно пошел к выходу. Ему кажется, было все равно. Зебарий же впал в панику.

«Он отсылает нас. Больше шансов не будет. — Перед глазами встал текст недавно полученной записки. — Сейчас или никогда. Иначе я пропал окончательно».

Зебарий низко поклонился, слыша, как отворяется дверь и Ассимур выходит. Дентайр [35] Дентайр — нож с особыми зазубринами мешающими извлекать лезвие из раны. плавно скользнул в руку. Нет времени думать. Зато есть возможность сбежать. Время для советника замедлило свой бег. Вот ничего не понимающий бородач только-только открывает рот, чтобы подогнать медлительного Утрихта. Вот он уже наваливается на стол, видя перед собой бесконечное удивление в расширяющихся глазах. Нож летит в незащищенную шею. Касается кожи. Почти касается ибо необоримая сила сметает Зебария в сторону как пушинку отклоняя выпад. Острие лишь касается Наместника, но даже не оцарапывает его.

Рука взрывается болью и немеет, щека больно ударяется о холодный пол. В спину с нечеловеческой силой, почти ломая позвонки, упирается острое колено.

— Ну вот. А вы сомневались в моей полезности, — рассмеялся, надежно блокируя движения распластавшегося на полу Утрихта альбинос, снисходительно глядя на даже не шелохнувшегося Наместника. Эйстерлин с величайшим недоверием потрогал шею, рассчитывая нащупать кровь.

— Быстрый. Я и не думал, Ассимур, что ты такой быстрый, — только и сказал он. Секунду помолчал, глядя на валяющийся возле ножки стула дентайр. Мысль о промахнувшейся на пол ногтя смерти только сейчас дошла до бородача.

— Охрана! Сюда!

Когда одетые в кирасы охранники ворвались в помещение и обнаружили странную картину, их ждало только одно, необычайно сдержанное требование:

— Этого предателя во двор.

… Во дворе Зебарию связали за спиной руки. Тщательно и осторожно. Никто его не бил и странно спокойный Наместник раздавал свои указания:

— Веревку привяжите к «грифу», — грифом Эйстерлин называл «Т» образное деревянное сооружение возле каземата. Оно было вкопано специально по его требованию. Миг и руки Зебария оказались задранными. К ногам его быстро повязали мешок с чем-то тяжелым. Советник все еще не верил, что промахнулся и бессмысленно смотрел в лица людей. Переброшенный через перекладину конец веревки повязали связке из двух пригнанных меланхоличных мулов. Двор был полон людьми, но все они чем-то занимались не обращая на происходящее почти никакого внимания.

— Понимаешь, Зеб, — вдруг обратился к Утрихту Наместник. — Ты должно быть ждешь от меня истерик, но мне такое нелепое расточительство собственных сил кажется преступлением. Так же как глупые уговоры покаяться. Ты друг мой, находишься сейчас в глубочайшей заднице. И диктовать условия не можешь по определению. Эхо будет мешать.

— Я все скажу, — тихо прошептал Зебарий. — Не надо пыток. Не надо этого.

Наместник подошел к нему, поигрывая дентайром.

— Эээ, да ты не понял. Ты все мне скажешь в любом случае. Но если я стану сейчас играть во всякие безделки вроде банального избиения, у тебя появится соблазн утаить часть правды. Или солгать. Ты ж понимаешь, что после содеянного ты уже труп?

— Да, — все так же тихо сказал, опуская глаза Утрихт.

— Это ты головой понимаешь. Мозгами. Но не телом. Тело твое еще находится в полете через мой стол. Оно не верит в поражение. А значит, будет подсказывать тебе заведомо неверные вещи. Что я должен сделать, чтоб ты сразу сказал мне правду, лишаясь последних иллюзий? Тряпку мне!