Антон Агафонов - Лабиринт II [СИ]

Этот отличался.

Он мало того, что был чуть крупнее, так у него ещё в руках был крупнокалиберный пулемёт.

— Виктор, — заговорила Алисия. — У нас проблемы, да?

— Это ещё мягко сказано…

Я бездумно шагал по канализационной трубе, оставляя за собой кровавый след. По нему меня могли найти, но плевать. Сейчас мне было совершенно не до этого…

Тело лихорадило. Одна пуля застряла в плече, еще одна где-то рядом с позвоночником в пояснице. Парой сантиметров левее, и меня бы парализовало…

— Виктор, уходи… ты должен… — дядя Уоррен крепко сжимает мою ладонь окровавленными руками.

Болезненное воспоминание в очередной раз бьет в самое сердце подобно пуле.

— Прости меня… — шепчу я себе под нос. — Прости…

Силы изначально были не равны, и шансов на успешный побег почти не было. Вот только мы это поняли слишком поздно.

Вначале нас атаковали со всех сторон в зоне лифта, а затем к атаке подключились и типы в доспехах с сервоприводами и кучей бронированных пластин. Но что хуже — их вооружение: крупнокалиберные пулеметы. В один миг наше укрытие стало попросту бесполезным, заставив нас отступить.

Я успел прикончить нескольких противников. Меня прикрывал Эмроуз, за что и поплатился жизнью. Прямо на моих глазах тело старика прошила пулеметная очередь, заставив его рухнуть на пол.

Мне казалось, что в одиночку я способен победить их всех. Ранили? Плевать, боль продлится лишь до того момента, пока я не убью ещё одного. Я получал раны и регенерировал с такой скоростью, что стал считать себя чуть ли не бессмертным.

И забыл про остальных…

Эмроуз был не первой жертвой, но и не последней.

Я в очередной раз рухнул на каменный пол, полный нечистот, сделав несколько глубоких вдохов, борясь с болью и желанием просто вырубиться прямо тут. Сил продолжать двигаться вперед не было…

Сейчас бы услышать голос Алисии, но та уснула. Именно благодаря девушке я ещё жив.

Но не дядя…

В итоге остались только я и дядя Уоррен. Он был уверен, что если мы доберемся до западной части комплекса, то сможем выбраться. Где-то там должен был быть выход в канализацию.

И мы действительно смогли его найти, более того, он был достаточно большим, чтобы в него без особых проблем пролез человек. Пока мы разбирались, как открыть массивную железную крышку, которая закрывалась гидравлическим поршнем. Пуля перебила ему бедренную кость и повредила артерию. Даже не смотря на оказанную мной первую помощь, он на глазах терял силы.

Картины прошлого плыли вместе с моим сознанием.

— Дядя Уоррен… — бормотал я.

Кровь.

Кровь.

Кровь…

Злость.

Ярость.

И вновь кровь…

— Они заплатят. Все они заплатят… — рычал я, раз за разом ударяя кулаком по грязному каменному полу. — За моих близких, за мою семью…

В другую руку что-то больно вонзилось и, повернув голову, я с удивлением обнаружил крысу. Её явно привлекла кровь, вот только к несчастью для этой гадины, я был ещё жив.

— Тварь…

Крепко стиснув зубы, я быстрым движением выхватил из-за пояса кинжал и вонзил его в мерзкого грызуна. В тело тут же хлынули жизненные силы, но едва ли этих крох было достаточно, чтобы заживить множество ран. И все же, душа грызуна немного притупила боль и придала достаточно сил, чтобы вновь подняться на ноги.

— Надо идти… нельзя останавливаться…

Вслед за одной крысой появились и другие, чем я и воспользовался. Нуорру души грызунов были не интересны, так что вся их жизнь шла исключительно мне. После пятой я уже мог более-менее уверенно шагать, да и голова немного прояснилась.

Но это не отменяло того факта, что я плохо помнил последние несколько часов. Скорее всего, это из-за не слишком удачного падения в канализационный сток. Я тогда неслабо приложился головой и, кажется, даже вырубился на несколько секунд, но затем, ничего толком ещё не соображая, побрел вперед.

Хотелось пить и есть, и это было очень хорошим знаком. Куда хуже, если бы я ничего при этом не ощущал, а так я четко знал, что организм идет на поправку и требует питательных веществ для полного восстановления.

Вначале я услышал крики чаек совсем рядом, а затем не прошло и двух минут, как я вышел на берег реки Бер. Задрал голову. Втянул носом свежий морской воздух.

Думаю, любой другой на моем месте сейчас бы не таращился в голубое небо, а бежал, сломя голову, опасаясь преследования. Пройдет немного времени и враг поймет, что один из бежавших заключенных все ещё жив.

Да, мне стреляли в спину. Да, я рухнул с высоты как минимум десяти метров на бетонный пол, и наверное лишь по этому на выходе из стока меня ещё никто не ждал.

К тому же это не единственный канализационный сток, а лишь один из десятков или даже сотен, разбросанных по всему городу. Разве что мой кровавый след был способен сузить поиски.

Но, не смотря на это, внутреннее напряжение никуда не делось. Мне все так же казалось, что вот-вот по мне откроют огонь.

Сделав несколько шагов вперед, заходя в воду, я падаю на колени и начинаю смывать кровь и нечистоты. На пару мгновений окунул голову в ледяную воду, а вынырнув, почувствовал как разум окончательно проясняется.

— Виктор, — шепчет дядя Уоррен. Из его рта течет кровь. — Я спрятал… все доказательства, что собирал твой отец… в Коске. Дом на улице Франка, оформлен на Юджина Грейва… — он явно многое хотел сказать, но с каждым словом ему было все сложнее и сложнее говорить. Он кашлял и задыхался от крови. наполняющей легкие из-за пулевого ранения в груди. — Под… половицей…

Это я помнил хорошо. А ещё стекленеющий взгляд дяди Уоррена и застывшую на его лице улыбку.

— Я рад, что ты жив… — шептал он тихим голосом. — И ты не должен умереть тут…

— Не умру…

Сердце ломило от боли из-за утраты, но холодная вода неплохо отрезвляла. Злость и обида полностью не прошли, но уже не заглушали здравые мысли.

Я сбежал. Более того, есть призрачный шанс, что остался инкогнито, учитывая, что большую часть времени я находился в маске, убрав её в пространственный карман, только оказавшись в канализации. Но не стоит на это слишком полагаться. Слишком серьезные люди вовлечены в это. Так что все, что я могу — выиграть немного времени для себя.

— Снова тяжелая ночь? — послышался легкий насмешливый голос, заставивший меня резко дернуться и выхватить из-за пояса револьвер.

Метрах в пятнадцати на большом камне сидел бездомный, улыбаясь мне беззубой улыбкой. Пару мгновений я смотрел на него, пытаясь понять, откуда его знаю, а затем вспомнил.