Мария Снайдер - Прикосновение Силы

Не говоря ни слова, мужчина вышел из комнаты. Я в шоке уставилась на закрытую дверь. Я ожидала лекции. Я ожидала наказания за свои действия.

Не упущу единственную возможность уйти. Я выскользнула из кровати и стала искать свою одежду или хоть что-то, чем можно прикрыться, что-то, в чем можно убежать. Ничего. Я завернулась в простыню и проверила окно. Ставни были заперты, но они открылись без проблем. Моя комната была на втором этаже с видом на лес. Отлично, я могу спуститься по водосточной трубе. В простыне? Я засмеялась. Могло быть и хуже.

Кто-то постучал в мою дверь. Я закрыла ставни и нырнула в кровать, когда женщина с седыми волосами ворвалась в мою комнату.

— Слава. Господин Керрик был прав. Так рада видеть, что вы проснулись. О, вы заставили нас всех так волноваться, у вас получилось, — она держала сверток на руках. Опустив его на кровать, поспешила к окнам и распахнула ставни. — Оденьтесь, и я принесу вам немного еды. Вы должно быть проголодались. Такая худенькая девушка, как вы, несколько дней без еды, — она упорхнула, направляясь к двери.

— Дней? — вскрикнула я. — Сколько?

— Четыре или пять дней. Мальчики принесли вас сюда.

— Где я?

— В Менгеле, дорогая, — дрожь прошлась по моему телу, но быстро исчезла.

Из того количества времени, которое мы провели в пути, я думала, что мы дошли дальше, чем Менгель. Что ж, отлично. Это не моя проблема. Я просмотрела одежду, которую оставила женщина. Длинная темно-зеленая юбка с тонким узором из миниатюрных светло-желтых цветков, растущих словно на лиане. Светло-желтая туника, нижнее белье и черные шерстяные леггинсы. Не получив ничего другого, я оделась, надеясь, что моя собственная одежда скоро найдется.

Увидев свое отражение в зеркале, я уставилась на странную женщину в отражении. Мои волосы отросли до плеч. Темные каштановые корни выделялись от окрашенных белокурых прядей. Они слиплись с одной стороны и были взъерошены с другой. Я прочесала пальцами и поняла, что мои волосы чистые. Кто их помыл?

Любопытно, я подняла тунику и спустила повязку, осматривая живот. Уродливые красновато-фиолетовые круглые шрамы изрешетили кожу вместе с ожогами от кислоты. Я вспомнила, как Тара показала мне свои шрамы, отметив, что каждый из них был источником гордости, а не порицания. Поскольку я была учеником, у меня был только один шрам, когда я исцелила Ноэлль. Так вот, эти у меня были из-за Белена.

Женщина вернулась с подносом. Я поспешила прикрыться. Она воскликнула над моей одеждой.

— Твоя одежда была испорчена. Этот мерзкий кабан разорвал ее на куски. Ребята проделали хорошую работу, подобрав подходящий для вас размер. Ваша обувь внизу, — она поставила поднос и потянула стул. — Я принесу ее, но такая милая девушка, как вы, должна носить что-то более… женственное. Я могу отправить Мелину?

— Нет. Спасибо вам, миссис…

— Зови меня Матушкой. Все так делают. Когда ты останавливаешься в гостинице Фонарный столб, я забочусь о тебе, как твоя мама.

— Спасибо, Матушка.

— Добро пожаловать. Я так рада, что вы выжили. Честно говоря, когда господин Керрик привел вас, я собирался позвонить гробовщику. Это чудо, что вы выжили, — Матушка посадила меня в кресло.

По крайней мере, она не подозревала, что я целительница. Мой живот проворчал, когда я унюхала еду. В подносе стояла миска дымящегося супа и кусок хлеба с сыром.

— Пальчики оближете, — Матушка ждала, пока я не начала есть. — Я вернусь позже. Мы что-нибудь сделаем с вашими волосами.

Я заправила прядь за ухо.

— А что случилось? — но она уже ушла. Разные вопросы приходили на ум, но я наслаждалась едой и одиночеством. Я была одна три года и привыкла к тишине. С людьми Керрика я пробыла всего лишь последние двадцать пять дней. Может быть и больше.

Матушка вернулась с ботинками, двумя бутылками, полотенцем, ножницами и помощницей, неся таз и большой кувшин. Матушка позвала молодую девушку Мелину, которая выглядела примерно в возрасте Блохи. Она наполнила таз водой и ждала приказов.

Я встала.

— Вы не обязаны…

— Господин Керрик хочет, чтобы ваши волосы были одного цвета, чтобы вы не выделялись так сильно.

Господин Керрик может поцеловать меня в задницу. Я попыталась возразить, но Матушка не моргнула и глазом. Она обошлась со мной так же легко, как с сердитой двухлетней девочкой. Прежде, чем я смогла возразить, она держала меня там, где она хотела, опустив голову в таз.

— Рыжая или блондинка? — спросила женщина.

— Никаких указаний от господина Керрика?

Она проигнорировала мой сарказм.

— Он сказал, что предпочитает ваш естественный цвет, но вы можете решить.

Боже, какой классный парень.

— Красновато-коричневый красиво оттеняет ваши глаза цвета морской волны, — сказала Матушка. — Но если вы выберете блондинку, я дам вам осветлитель, чтобы вы смогли осветлить корни.

Я представила, как пытаюсь осветлить волосы во время путешествия в Девяти горах и почти рассмеялась вслух.

— Мой естественный цвет прекрасен.

Было приятно, когда о тебе заботятся. После того, как Матушка покрасила мои волосы, вернув натуральный цвет, Мелина обрезала концы ножницами.

Когда они закончили, Матушка отступила.

— Намного, намного лучше, моя дорогая. Вы прекрасно выглядите. Мальчики тебя не узнают.

Хорошо. Может, на этот раз я смогу сбежать по-настоящему.

— Я позову их, — сказала Матушка, разбивая надежду. — Они хотели прийти, но я не позволяла им, пока вы не поправитесь.

Ее слова натолкнули меня на один вопрос.

— Это вы, э… вы..?

— Не беспокойтесь. Мы с Мелиной сняли окровавленную одежду и сделали все, что могли для вас. Было несколько страшных ночей, когда я клялась, что мы потеряем вас, но господин Керрик оставался рядом все ночи.

Это объясняло раздражающий буксир. Керрик не мог даже позволить мне отдохнуть в покое. Но насколько бы я не хотела обвинить его в том, что он не оставил меня в загробной жизни, у магов земли не было никакой целительной силы.

— Спасибо Матушка, и спасибо Мелина.

Мелина покраснела. После того как они ушли, я обулась и подошла к окну. Мой плащ и сумка все еще отсутствовали, но я могла…

Дверь распахнулась. Лорен, Блоха и Квейн хотят обвинить меня. Я отступила, пока не поняла, что они улыбались и, похоже, были рады видеть меня.

— Сказал же, что она выживет, — произнес Лорен. — Ты должен мне пятнадцать серебряных.

— Ты сказал в кратчайшие сроки. Я считаю, что ей потребовалось пять дней для выздоровления. Это не «в мгновение ока», — запротестовал Квейн.

Блоха расплылся в улыбке.

— Ничего себе, ты выглядишь как… девушка!

Белен протолкнулся через них, расталкивая всех. Он крепко обнял меня, приподняв.

— Полегче, Белен. Мои ребра…