Джесс Кидд - Магия на каждый день [litres]

Алфи снял рюкзак и отдал его девочке.

– И если я решу попросить помощи у тёти Прунеллы, то я это сделаю, – продолжала Калипсо. – Уверена, она мигом Нову вытащит.

– У «тёти Прунеллы»? Ничего себе! Ты забыла, как она поступила с твоей мамой? Урсула её ненавидела!

– Они же были детьми! Все в детстве терпеть не могут своих сестёр!

– Но ведь ты свою сестру любишь! – закричал Алфи.

– Это другое! – закричала Калипсо в ответ.

Алфи шумно вдохнул и попытался говорить как можно спокойнее:

– Калипсо, вспомни, что сказала Зита. Прунелла имеет отношение к исчезновению твоей мамы!

– Разумеется, они болтают о ней всякие гадости! Блэкстаки и Морроу всегда были врагами, – сказав это, девочка резко повернулась и пошла к своему автобусу.

Алфи молча смотрел ей вслед.

Что ещё он мог сделать?

Он немного подождал, надеясь, что Калипсо вернётся.

Стало темно и холодно.

Мальчик пожал плечами и поплёлся в Свизербрум-холл.

Он был так расстроен, что не обратил внимания на едва заметное движение в тени у изгороди. Там прятался некто, кто умел оставаться незаметным даже лучше, чем Алфи.

Когда мальчик ушёл, тёмная фигура подняла голову и на секунду стало видно её бледное худое лицо с повязкой, натянутой до самых глаз. На нём была недобрая усмешка.

Наступила ночь, но ведьмы, собравшиеся в поместье, и не думали расходиться. Возможно, они стали вести себя чуть тише, но всё равно продолжали от души веселиться. Наконец Верховная ведьма сообщила всем, что собирается лечь спать. Как только за ней закрылась дверь самолёта, трап тут же убрали, но сам самолёт так и остался стоять на лужайке перед особняком.

Распространился слух, что Прунелла собирается задержаться на несколько дней. Остальные ведьмы, казалось, очень этому обрадовались и тоже решили не уезжать. Никто не хотел пропустить заварушку!

За несколько минут вокруг поместья вырос палаточный лагерь. Ведьмы деловито вбивали колышки, разводили костры и грели воду в котлах. Они готовились ко сну не только снаружи, но и внутри Свизербрум-холла, где к этому времени были заняты все кровати, диванчики и даже подоконники. Гости праздника ложились даже на пол, расстилая чёрно-зелёные полосатые спальные мешки.

Призрак крепко запер дверь библиотеки, боясь, что пронырливые колдуньи решат заночевать и там.

Но Алфи о сне и думать не мог. Мальчик лежал и пялился в потолок, пытаясь разобраться во всём произошедшем.

Калипсо расскажет всё Прунелле?

Верховная ведьма поможет им освободить Нову?

Его отправят на остров к Пенни Блэкстак?

Спустя некоторое время Алфи вдруг понял, что дом погрузился в тишину. Ему всё ещё нужно было вернуть бутылочку с универсальным магическим порошком, который он стащил с кухни. Мальчик понадеялся, что все уже уснули, и выбрался из кровати.

Алфи крался на цыпочках, как можно более осторожно переступая через храпящих ведьм. Две летучие мыши гонялись друг за другом по коридорам, но тут послышался тихий свист их хозяек, и ночные дебоширы тут же послушно повисли на карнизах.

На кухне всё ещё горел свет. Алфи заглянул внутрь. За столом сидели его тёти со своими фамильярами. Все четверо упёрлись взглядом в большую миску, стоящую перед ними.

Лирохвост дремал на насесте.

Алфи чуть подвинулся, дверь скрипнула. Гертруда подняла глаза и заметила племянника. Она приложила палец к губам и жестом подозвала мальчика.

Зита гадко ухмыльнулась, а потом снова уставилась в миску.

Алфи тоже заглянул в неё и с ужасом понял, что внутри налита вода, в которой копошатся черви. Они складывались в узоры. И не просто в узоры… они составляли слова!

Зита карандашом дотронулась до поверхности воды в миске.

Мальчик прочитал:

Нас слушают.

И не только лирохвост.

Прунелла что-то задумала. Почему с ней была Калипсо?

Алфи нахмурился.

Зита снова дотронулась до воды:

Выкладывай!

Мы поняли, что это Калипсо, маскировка была ни к чёрту.

Гертруда дала племяннику карандаш. Он озадаченно оглядел его, не зная, что делать дальше. Зита закатила глаза и снова дотронулась до воды:

Подумай о том, что хочешь сказать, и черви это напишут.

Олух!

Сначала вороны приносят письма, потом имп пишет послания из зачарованного шара, а теперь магические черви! Почему нельзя говорить нормально, если замешана магия?

Тем временем Зита написала:

Почему ты ещё здесь?

Гертруда забрала карандаш у Зиты и дотронулась до воды:

Алфи, возможно, тебе лучше уехать. Пока в поместье гостит Верховная ведьма, мы все находимся в опасности.

Зита выхватила карандаш у Гертруды:

Хватит сопли размазывать! Что здесь делала эта циркачка?

Алфи как следует обдумал, что он хотел сказать, а что говорить совсем не хотел. Он дотронулся карандашом до воды. Черви зашевелились и сложились во фразу:

Калипсо знает, что Прунелла – её тётя.

Новость явно их ошеломила. Лица Зиты и Гертруды вытянулись, Магнус захлопал крыльями, а Сумбур озадаченно почесал лапой за ухом. Алфи снова дотронулся до воды:

Но Верховная ведьма не знает, кто такая Калипсо. Она думает, что её зовут Китти.

Зита вздохнула и написала:

Пусть так и остаётся.

Прунелла превратила почти всех своих родственников в гальку.

Алфи ответил:

И маму Калипсо?

Зита снова дотронулась до воды:

Скорее всего.

Мальчик с тоской подумал, что должен попытаться ещё раз поговорить с Калипсо. Предупредить её об опасности. Правда, девочка больше не хотела с ним дружить, если когда-нибудь вообще хотела. Он опустил глаза и увидел, что случайно дотронулся карандашом до воды.

У меня нет друзей.

Щёки Алфи вспыхнули от стыда. Зита отвернулась, её летучая мышь сунула голову под крыло и принялась хихикать. Гертруда мягко дотронулась до руки племянника, а Сумбур лизнул его щёку.

От их сочувствия Алфи стало только хуже.

Уже поздно ночью Алфи разбудил странный шум за окном, как будто о стекло билось что-то большое и мокрое.

Он вылез из кровати и отодвинул занавеску. В тусклом свете луны мальчику сначала показалось, что в комнату пытается пробиться зонтик. Красные глаза, чёрные кожистые крылья, ужасающий вид – это же Магнус!

Алфи прыгнул обратно в кровать и с головой укрылся одеялом, надеясь, что летучая мышь оставит его в покое.

Но удары становились только громче.