Майкл Салливан - Эра войны. Эра легенд [3-я и 4-я книги серии] [сборник litres]

– Нет, невозможно.

– Ничего вы не знаете! – рассердилась вдова Коннигера.

Мьюриэл пристально взглянула на нее.

– Ты считаешь, что можешь вернуться? Почему?

– Не ваше дело.

– Вы заявились ко мне домой, и теперь это мое дело. Почему ты не хочешь рассказать? Или тоже считаешь… – Она покосилась на Брин, – будто я – вселенское зло? Боишься, как бы я не засунула тебя в котел?

Хранительница покраснела. Тресса лишь покачала головой.

– Он велел не говорить.

– Парень по имени Малькольм?

Тресса кивнула.

– Который знал, где я живу, и послал вас ко мне за помощью?

Тресса снова кивнула, правда, уже не так уверенно.

– Он велел тебе удержать что-то от меня в секрете?

Тресса замялась, однако кивнула.

– И ты мне не скажешь?

Тресса промолчала.

Мьюриэл вздохнула.

– Ну хорошо, так кто же он, этот ваш Малькольм? Откуда он меня знает? Откуда ему известно, что я живу здесь, на острове? Я не объявляла об этом во всеуслышание.

– Малькольму ведомо все на свете.

– Ах да, я забыла. Выходит, он – пророк?

– Не пророк, а бог.

– Надо же, ни разу не слышала о боге по имени Малькольм. Наверное, из новых. И чему же он покровительствует?

Тресса злобно зыркнула на нее, скрестив руки на груди.

– Не знаешь? То есть, ты уверена, что он – бог, но не знаешь, чего именно?

– Я уверена, что ты – ведьма, хотя почти ничего о тебе не знаю.

– Рыбак рыбака видит издалека, – съязвила Мойя.

– Вы фрэя? Поэтому живете так долго? – уточнила Роан, будто не слышала перепалки.

– Нет, хотя помню, как последователи Феррола перебрались в Эриан. Думаю, примерно в то же время, когда я пришла сюда.

– Не может такого быть, – возразил Тэкчин. – Фрэи поселились в Эриане примерно девять тысяч лет назад.

Мьюриэл кивнула.

– Да, около того. Я давно перестала следить за временем: слишком уж тоскливо. – Она снова перевела взгляд на Трессу. – Все считают меня ведьмой, потому что я живу в хижине на уединенном острове и помню времена на заре мира. С чего ты взяла, будто ваш Малькольм – бог? Допустим, он хорошо осведомлен о делах других людей, только это не повод считать его богом. Почему он – бог, а я – ведьма? Так нечестно.

Тресса задумалась.

– Он сам назвался богом?

– Нет.

– Тогда как ты поняла?..

– Малькольм предсказывает судьбу, знает прошлое и будущее каждого, даже, что мы здесь, сидим и разговариваем с тобой.

– Ну конечно, такое только божеству под силу, – заявила Мьюриэл, непонятно, в шутку или всерьез.

– Малькольм не бог, – вмешалась Мойя. – Высокий долговязый парень, ходит с копьем по имени Нарсирабад, что по-фрэйски означает «меткое». Какой из него бог?

Мьюриэл вздрогнула, едва не расплескав чай, и потрясенно взглянула на воительницу.

– Что я такого сказала?

– Значит, этот Малькольм послал вас сюда?

– Вроде бы да. – Мойя кивнула на Трессу. – Мы поверили ей на слово. Он разговаривал только с ней, а она соврет – недорого возьмет. Малькольма не видели уже несколько лет, так что переспросить не у кого.

Брин ожидала, что Тресса возразит, но та молча смотрела на ведьму.

– Зачем он вас послал? – с подозрением спросила Мьюриэл, мгновенно растеряв все свое дружелюбие.

– Чтобы ты показала нам секретный путь, – повторила Тресса.

– В Пайр?

Та кивнула.

– Бессмыслица какая-то. Чтобы попасть в Пайр, достаточно умереть, не обязательно являться сюда.

– Мы должны попасть в Пайр через омут.

– Почему?

– Чтобы потом вернуться.

– Но это же невозможно! – воскликнула Мьюриэл. – Как вы собираетесь вернуться?

Тресса не ответила и потупилась, лишь бы не встречаться взглядом с хозяйкой хижины. Странно: обычно она не избегала ссор.

– Что у тебя на шее? – спросила Мьюриэл.

Вдова Коннигера тревожно прижала руку к груди. Ведьма нахмурилась и медленно покачала головой.

– Он не мог отдать это тебе. А если бы отдал, то не стал бы отправлять… ко мне .

– Что происходит? – забеспокоилась Мойя.

– Этот Малькольм, высокий долговязый парень с копьем, никогда не упоминал, что у него есть другое имя?

– Он называл нам свое первое имя, – кивнула Роан.

– Не нам, а Рэйту , – отрезала Тресса.

– И каково же его первое имя?

Роан взглянула на Брин, потом на Мойю, потом на Трессу и, не дождавшись поддержки, промолвила:

– Турин.

Мьюриэл вскочила на ноги так резко, что все вздрогнули.

– Поверить не могу…

Она отошла в дальний угол хижины, в гневе стукнула кулаком о поддерживающий столб и тут же замахала ушибленной рукой.

– Я так понимаю, вы его знаете, – предположила Мойя.

Все встали, за исключением замешкавшегося Гиффорда.

– О да, еще как знаю, – процедила ведьма сквозь зубы.

– И, похоже, не очень-то любите.

– Я его ненавижу . Всеми фибрами души.

– Но он же… – начала Тресса, однако осеклась, увидев разъяренное лицо Мьюриэл. – За что вы его ненавидите? Как можно ненавидеть человека, назвавшего свое копье «меткое»?

– Этот сукин сын меня проклял, – произнесла Мьюриэл. – Подарил вечную жизнь.

Все молчали. Ведьма пылала от ярости; никто не хотел попасть под горячую руку. До сих пор Мьюриэл не совершила ничего ужасного – никого не засунула в печь, не скормила волкам и не превратила в жабу, однако рисковать все же не хотелось.

Через пару мгновений ведьма принялась молча убирать со стола. Никто не пошевелился и не издал ни звука.

Обыденный ритуал уборки и расстроенный вид Мьюриэл показались Брин до боли знакомыми: точно так же вела себя ее мать, поругавшись с отцом. Страх улетучился; как и в детстве, девушка нашла тряпку и принялась вытирать стол.

– Кто-нибудь хочет еще чаю? – спросила хозяйка, домыв посуду.

– Я поставлю чайник, – вызвалась Брин.

Ведьма пристально взглянула на нее.

– Твои родители живы?

– Умерли.

– Ты хорошая дочь.

– Откуда вы знаете?

– Я не встречала твоих родителей. Значит, ты дала им камни.

– Дала. – Брин подошла к огню. – Каково там, в Рэле?

– Не знаю, я ведь там не была и вряд ли буду. В Пайр попадают только мертвые, а я не могу умереть.

– Так это же хорошо, – ляпнул Тэкчин.

Мьюриэл удивленно взглянула на фрэя.

– Сколько тебе веков? Двенадцать, пятнадцать?

– Одиннадцать.

– Для тебя жизнь еще нова и полна приключений.

– А вам сколько лет? – осведомился фрэй, заслужив недобрый взгляд Мойи.

Ведьма, впрочем, ни капли не обиделась.

– Не знаю, – просто сказала она, снимая чайник с огня. – Когда я родилась, мерять время годами еще не придумали.

Все заулыбались неожиданной шутке, Гиффорд даже засмеялся. «Падера бы выразилась точно так же», – мысленно подметила Брин.

Мьюриэл с непониманием взглянула на них. Гиффорд смущенно закашлялся и сказал: