Майкл Салливан - Эра войны. Эра легенд [3-я и 4-я книги серии] [сборник litres]

– Самый тяжелый? А остальное?

Малькольм указал на восток.

– Остальное возьмут на себя гула-рхуны.

Нифрон покачал головой.

– Невозможно. Сигнальный огонь так и не зажегся.

– Правда? Я сказал, что из-под развалин вылетит дракон и выиграет за тебя битву, а ты не веришь только тому, что гула-рхуны придут на помощь?

– Я не верю ни в то ни в другое.

– Все произойдет в точности, как я описал. Тогда ты убедишься, что это случилось благодаря мне, и будешь обязан исполнить наше соглашение. Идет?

У Нифрона не оставалось времени на раздумья. Мосты росли с невероятной скоростью. Малькольм прав: штурм состоится не утром, а гораздо раньше.

– Идет. Надеюсь, ты говоришь правду.

Падера и Малькольм были первыми, кто вошел к Персефоне после ухода Нифрона.

– Этого фрэя внизу лечить невозможно, – проворчала знахарка.

– Ты про Сэбека?

– Значит, вот как его зовут. Зла на него не хватает. Спокойно лежать не хочет, меня не слушает. Даже когда тот парнишка переводит мои слова, – старуха указала на Малькольма, – толку никакого. Упрямый дурак. Истечет кровью, и поделом ему. – Она улыбнулась Персефоне. – Ну, а у тебя как дела?

– Все хорошо, но мне нужна помощь.

Падера взглянула на нее одним глазом.

– Я и так помогаю, меняю твои повязки. Погоди, с кем из нас ты разговариваешь?

– С вами обоими. Малькольм, ты знаешь, где находится голубятня?

Тот кивнул.

– Я хочу отправить послание.

Персефона замолчала, припоминая слова Арион, сказанные несколько месяцев назад, когда заклинательница пришла в Кэрол и попросила послать весть фэйну. Арион объяснила, что система знаков, которую фрэи используют для передачи сообщений, очень ограничена. У них нет обозначений для слов вроде «красота», «шмель», «счастье» или «орел». Этот язык приспособлен только для военных донесений и приказов: им удобно описывать численность войска, количество запасов, даты рождения и смерти. Для каждого слова придуман особый значок, чтобы послание получилось коротким и его можно было свернуть в трубочку и привязать к лапке птицы.

– Я не помню, как именно выразилась Арион, но смысл был такой: «Рхуны не животные. Они могут владеть Искусством. Нам нужен мир. Ты хочешь найти способ прекратить войну?» Только теперь я поняла всю мудрость ее предложения. Фэйн не получит сообщение вовремя, но, может быть, увидит его, когда вернется домой. Как только он получит свою крепость обратно и мы не будем представлять угрозы – возможно, тогда он прочтет мое письмо. Я надеюсь, его сердце смягчится и он не станет убивать остальных людей.

– Я умею обращаться с почтовыми голубями, – сказал Малькольм. – Я сам отправлю письмо.

– Хорошо. Так будет лучше. Не уверена, что инстарья смогут точно записать послание Арион. Это очень важно, Малькольм. Спасибо тебе. Ты всегда был рядом со мной.

– И я буду с тобой. До самого конца.

Персефона улыбнулась. Иногда он говорит странные вещи. Дело не в том, чтó он говорит, а как он это говорит. Словно ему известно то, чего я не знаю.

– Дай-ка взглянуть на твои швы, – велела Падера.

– Нет, мне нужно, чтобы ты нашла Рэйта. Скажи ему, что я хочу видеть его прямо сейчас.

– Хорошо, хорошо. Почему бы и нет? Идет война, знаешь ли, кругом разбросаны камни. Может, мне заодно и крепость отстроить заново?

Падера и Малькольм ушли. Персефона откинулась на подушки. Она сделала все, что могла, чтобы спасти свой народ. Эта часть ее жизни закончена. Перед смертью осталось еще одно дело. Нужно сказать правду человеку, которому она солгала.

Рог затрубил сразу после полуночи.

Тэш уже привык к колокольному звону, возвещающему о нападении, но все колокольни рухнули вместе со стеной. Теперь об опасности предупреждали трубы, и благодаря им он пробудился от кошмара, в котором Брин погибала, замурованная в Кайпе, а он не мог до нее добраться. Сколько бы фрэев он ни убивал, на их место прибывали новые.

Тэш не собирался спать. Он пообещал себе, что закроет глаза лишь на секундочку, однако шестнадцать часов перетаскивания камней сделали свое дело, и юноша мгновенно провалился в сон.

А теперь Тэш бежал по двору. Перепрыгивая через обломки Мерзлой башни, он взглянул вниз и увидел семь мостов, которых еще недавно не было. По ним шли колонны солдат. Во дворе метались защитники крепости, пытаясь найти своих командиров.

– Кто-нибудь видел Рэйта? – крикнул Тэш.

Ему никто не ответил.

Он мог бы присоединиться к воинам, строящимся в нижнем дворе. Сверху было хорошо видно, как разрозненные шеренги медленно выстраиваются в одну. Харкон и Тэган выкрикивали приказы. На этот раз Рэйт не сможет запретить ему сражаться. Теперь выбора нет – каждый должен идти в бой. Тэш оглянулся на купол Верентенона и на Кайп. Кошмарный сон еще не вполне забылся, и ему отчаянно хотелось повидаться с Брин.

Я должен быть с Рэйтом.

– Рэйт! Рэйт! – позвал он, приподнявшись на цыпочки, чтобы лучше видеть.

– Вот ты где! – крикнула ему женщина с ведром воды. Ее звали Тресса. Тэш почти ничего не знал о ней; когда она проходила мимо, все плевали ей вслед. – Рэйт в кузнице. Он хочет с тобой поговорить.

– Ты идешь туда? – спросил Тэш.

Женщина кивнула.

– Давай ведро, помогу.

Тресса ошарашенно взглянула на него, но ведро отдала.

Во дворе было не протолкнуться из-за огромных камней. Расталкивая снующих людей локтями, Тэш добрался до кузницы. В горне пылало пламя. Роан и гномы возились у верстака, Рэйт и Сури сидели в противоположных углах, Малькольм стоял у двери.

– Штурм начался, – сообщил Тэш.

Все вздрогнули, но никто не пошевелился.

– Рэйт… – позвал Тэш.

– Я знаю, – ответил тот.

– Люди строятся во дворе. Что мне делать?

Рэйт встал и медленно подошел к нему. Тэш готов был завопить от нетерпения, ведь каждая секунда на счету.

– Надо поговорить.

– Что? Прямо сейчас? Враг штурмует Алон-Рист. Они навели мосты и уже идут сюда. Семь колонн!

– Да, я знаю.

– Знаешь? – Тэш не понимал, как Рэйт мог узнать о мостах, сидя в кузнице.

– Это ненадолго.

– Что ненадолго?

Рэйт положил здоровую руку Тэшу на плечо.

– Хочу, чтобы ты знал: я горжусь тобой. Ты мне как сын. Если бы у меня был сын, я хотел бы, чтобы он был похож на тебя.

– Ты считаешь, мы проиграем… – Тэш увидел в глазах Рэйта поражение. Он уже сдался.

– Нет, – тот покачал головой. – Я думаю, мы можем выиграть войну.