Марина Александрова - Осколок его души

Я продолжала смотреть в его глаза и картинки… не связные картинки моих снов и видений, вставали у меня перед глазами. Мои обгоревшие пальцы цепляются за чей-то ворот кимоно… Кто-то уговаривает меня дышать… И взгляд… взгляд дракона, его дыхание, которое словно возвращает меня обратно в моё изуродованное тело…

— А-ши? — не веря тому, что осмелилась озвучить свои мысли вслух, сипло сказала я.

Его улыбка стала мне ответом. Казалось, он хотел вновь притянуть меня к себе, когда глухой удар, заставил наследника всем своим весом повалиться на меня.

При всей моей стойкости, ещё и к этому я оказалась не готова. Мои ноги подкосились, а уже через пару секунд я лежала на земле, не видя перед собой ничего и никого из-за копны светлых волос, что теперь закрывала мне обзор. К слову сказать, высвободиться из-под тела мужчины тоже не особо получалось.

— Ты как? — голос, который я уже была в состоянии распознать, заставил собраться и приготовиться к длительным объяснениям того, что произошло. Но, как? Как я могла сейчас говорить с кем-то, пусть даже и с самым миролюбивым эвейем, что я встретила в стенах храма, когда я даже осознать произошедшее не могу.

— Эй, ты живой?

Копна светлых волос исчезла с моих глаз, а вместо них появилось лицо Дилая.

— А? Да, — сглотнула я, пытаясь взять себя в руки. — Конечно.

— Не обращай внимания, — взяв Китарэ подмышки, он начал стаскивать наследника с меня. — Ему совсем нельзя пить. Ну, ты понимаешь, как только выпьет, так совсем, — закатил глаза он. — Не говори никому, ладно? Чтобы он там не наболтал — это всё пьяные бредни, понимаешь? — на миг взгляд Дилая стал пристальным и острым, точно от моего ответа будет зависеть очень и очень многое для моего дальнейшего существования.

— Да, — усмехнулась я, поднимаясь с земли, — он ничего такого и не сказал, — отмахнулась я, выдавливая из себя нервный смешок.

— Ну, вот и ладненько. Поможешь дотащить его? — вновь легко и непринужденно поинтересовался он.

— Конечно, — и хотя я улыбалась, стараясь в точности походить на Дилая, актриса из меня была никакая. Кажется, это понимали мы оба.

«Как же хочется пить», первая мысль, а следом боль. Голова… Его голова решила-таки треснуть. Да, что же это?

Вытащив руку из-под одеяла, но так и не решаясь открыть глаз, он стал ощупывать пространство вокруг. Может быть, завалялся всё же где неподалёку кувшинчик с водичкой? Когда, он всё же осознал, что нет кто-то точно предугадав его мысли, заботливо сунул в его ладонь прохладную влажную кружку. Не успев открыть глаз, он услышал голос, который позволил вновь расслабиться:

— Плохо?

— Угу, — невнятно просипел Китарэ, садясь на кровати и с жадностью выпивая всю воду одним глотком.

Только после того, как кружка опустела, он несмело приоткрыл сперва один, а потом второй глаз.

— Что ты тут делаешь? — пробормотал он, смотря на друга, который уже был одет, причесан и полностью готов к новому дню. Ни следа сна на лице.

— Присматриваю за тобой, что ещё? — фыркнул он, подходя к дверям, ведущим на террасу и распахивая их настежь. — Скажи спасибо, что моя личная жизнь особенно активна по ночам, а женщины считают меня привлекательным, — улыбнулся Дилай, точно объевшийся сметаны кот.

— Что произошло? — спросил Китарэ, рассматривая свою перебинтованную руку, которая немного саднила сейчас. Он потянул за кончики бинтов и стал снимать повязку.

— Ну, — пожал плечами Дилай, — в общем-то ничего страшного, — отмахнулся он. — Ты был немного не в себе…

— Я кому-то навредил?

— Ну, не то чтобы…

В очередной раз попытался отмахнуться юноша, в то время как Китарэ уже снял повязку и с интересом рассматривал едва различимые немного розовые шрамы.

— Это я себя расписал? — серьёзно посмотрел он на друга.

— Расписал? — Дилай тут же подошёл к Китарэ и вместе с ним с интересом уставился на древние иероглифы, которые в настоящее время использовались лишь в магических книгах и для совершения ритуалов. Но, как любые из эвейев они оба владели этими знаниями. — Я надеюсь, шрамов не останется, — из последних сил пытаясь сдержать смех, сочувственно произнёс Дилай.

Надпись из тонких порезов гласила: «Китарэ, ты идиот».

— Прекрасно, — пробормотал Китарэ, — теперь я идиот, — покачал он головой. — Что значит: «ну, не то чтобы»? — вновь посмотрел он на друга.

— Ну…

— Да, говори ты уже! — не выдержав, вспылил наследник.

— Когда я пришел, ты собирался, — замахав руками, вновь замялся Дилай, — ну, ты вроде как целоваться собирался! — прикрыв глаза, выпалил он.

— Чего? С кем?! — уже поднимаясь с постели, выпалил Китарэ, буквально нависая над другом.

— Да, что ты орешь на меня! Я-то тут причем! Не было ничего! Я вовремя появился…

— С кем? — стиснув зубы, вновь спросил он.

Некоторое время Дилай смотрел в глаза наследника, словно бы это могло помочь ему сбежать, но потом прикрыл глаза и просто сказал:

— С Игнэ…

— Что?! — ошарашено опустился он на пол, хватаясь за голову. — Да, я действительно идиот… — пробормотал он.

— Да, брось, всё нормально, я поговорил с ним. Он всё понял, ничего не было и, кажется, ты ничего лишнего не сказал. Он думает, ты был пьян. И, потом, он часть твоего круга теперь…

Китарэ посмотрел снизу вверх на друга. Взгляд его говорил о том, что он готов провалиться под землю, а Дилай знал лишь один способ, чтобы вернуть самообладание его другу, потому он мило улыбнулся и протянул руку, почесав его за ухом.

— Ну, что за щеночек, — сказал, а следом предметом гнева наследника уже привычно стал он.

Ночка выдалась знатной. Все события последних дней были обескураживающими. Но то, что случилось этой ночью, отодвигало на задний план даже моё вхождение в нить жемчуга и природу Рэби. Кстати, стоило мне более-менее привести себя в порядок, и отправиться на традиционную молитву в храм, как на первом этаже моего «дома» меня поджидал разъярённый элементаль. Он сидел у двери, скрестив руки на груди. Почему разъярённый? Ну, когда Рэби злился он очень сильно сопел. Собственно, именно это его обычно и выдавало, когда он пытался казаться злым. Сопение появлялось только в случае реальной угрозы.

— Нам необходимо поговорить, юная Иса, — отчеканил он, поднимаясь на ноги и проходя в комнату.

— Ишь ты, — пробурчала я ему вслед, но игнорировать его требования не стала, хотя и было желание. — О чем ты хотел поговорить? — поинтересовалась я, занимая кресло напротив Рэби.

Грозное сопение, показательная пауза и реплика:

— О твоём безрассудстве, — бросая на меня взгляд сверху вниз.

На ум приходило всё, что угодно к чему бы это могло относиться, но вместо этого он произнёс то, чего я никак не могла ожидать. Казалось, запал холодности и показательной строгости закончился, Рэби заёрзал на кресле и затараторил: