Тимур Рымжанов - Слуги ветра

— Спасибо, но я уже сыт.

— Я человек благородный и не привык к подобному обращению! Выбирай, как ты хочешь, чтоб тебя убили или, может, просто покалечить?

— Думаю, лучше убить, но объятьями молодой прелестницы, календарей эдак через сто.

Внезапно из вороха подушек поднялся здоровяк Азар, будто медведь из берлоги. Одну из подушек он держал в руках словно щит, другую как кистень.

— А ну! Кто первый зубов себе поубавить? — заревел небоход, глядя на удивленную толпу выпученными, покрасневшими глазами.

Во всем зале повисла могильная тишина, и только здоровенная муха прожужжала над всей этой немой сценой, разгоняя струйки дымного воздуха. Еще через мгновение капитан разошелся раскатистым смехом, задорным и веселым. Из-под других пологов стали выглядывать любопытные лица завсегдатаев, прервавших на время свою игру. Всем было интересно, чем закончится этот странный и налепый конфликт.

— Друзья мои! — пробасил Таус сквозь судороги смеха, сотрясающие его живот. — Нам посчастливилось встретить в этой дыре смелого и достойного игрока! Вот удача! Сыграешь с нами, смельчак?

— Сыграем, коль золота не жаль, — буркнул я, оставаясь все таким же невозмутимым, как и был.

— Эй, куратор! Подай-ка нам кости! Да только смотри, чтоб новые были, не тертые!

Вся команда капитана неохотно задвинула обратно оружие и стала подтягиваться к пологу. Сомневаюсь, что кто-то из них сам собирался играть со мной, они, хоть и выглядели бывалыми, в чужом городе с завсегдатаем игорного дома за один стол не сядут.

Азар, все еще стоящий на изготовку, вооруженный подушками, резко бухнулся на задницу и опустил руки.

— Так вы что ж, только играть собрались? А я уж было подумал что ставку поделить не сумели. Кто играет? — спросил Азар заплетающимся языком.

— Все, кроме тебя, мой друг и защитник.

— У меня все равно даже меди нет. А ты, Брамир, кого на этот раз решил обчистить?

— Обчистить? — снова загрохотал капитан, сдерживая смех. — Обчистить старину Тауса! Нет, ребята! Вы слыхали что-нибудь подобное?

Стены просто трещали от натуги, когда слаженный хор луженых глоток ответил ему хохотом и улюлюканьем.

Куратор шел медленно, как и подобает человеку его авторитета и положения. К этому времени вся команда и сам капитан удобно устроились на настиле, подложив себе под спины плотные травяные валики. Азар так и остался с двумя подушками, которые он водрузил на колени и облокотился сверху, наблюдая за всем происходящим осоловелым взглядом.

— На что играем? — спросил капитан в тот момент, когда куратор уже стал перемешивать кости в мешочке. — На медь для начала или сразу на золото?

— Я на медь не играю, — процедил я сквозь зубы немного надменно.

— Что ж, это должно быть интересно. Ставлю пять грифов. Смотри сам без штанов не останься.

Куратор протянул мешочек с костями капитану. По правилам игры, тот, кто делает первую ставку, тот и берет кость первым. Хотя не все соблюдали это правило. Были некоторые вариации, которые назывались по-разному. В одних правилах разрешалось брать сразу четыре кости, в других только по одной, соблюдая очередность.

Я сделал свою ставку на кон и, допив остатки настойки из кувшина, показал прислуге жестом, чтобы тот повторил заказ.

— Играем по четыре? Магический расклад?

— Давай попробуем, — выдохнул капитан, принимая из рук прислуги большую кружку медового вина. — Но только с черной костью.

— Согласен.

Таус положил перед собой замшевый лоскуток с вышитым жреческим благословлением и первую фишку. Прикрыл ее огромной ладонью, выказывая полное недоверие ко мне. Я невольно оглянулся за спину и, убедившись, что там никто не стоит, протянул руку к мешочку. Брать первую кость всегда очень волнительно, словно бы прикасаешься к чему-то очень таинственному и загадочному. Словно дверцу в грядущее пытаешься приоткрыть. Проворные пальцы нащупали костяшку, чуть более теплую и гладкую, как мне показалось, чем все прочие. Положив ее перед собой, на замшу, я, как и капитан, тоже накрыл ее рукой. Всякий раз, когда мои пальцы опускались в мешочек с шуршащими фишками, я невольно находил одну теплую костяшку. Прежде со мной такое случалось только один раз, и то тогда я был сильно пьян и потому не придал значения такой странности, когда костяшки просто жгли руки. Сейчас я тоже немного выпил, но этого явно было недостаточно, чтобы у меня начались какие-то видения.

Все пять костей лежали передо мной рисунком вниз. Одну крайнюю фишку я сразу отложил в сторону, не переворачивая, теперь она стала моей черной костью, той самой, которая в конце игры, когда положение будет безнадежным, станет для меня спасительным шансом. За то, чтобы вскрыть эту костяшку, придется побороться, повысить ставку так высоко, чтобы противник решил, будто это мой единственный выход. «Узел судьбы» — так еще называли эту загадочную косточку, которую не каждый решался переворачивать, как бы плохи не были его дела.

Пришло время смотреть свой расклад. Если дела обстояли не так уж плохо, то можно было увеличить ставку, давая тем самым понять противнику, что ты намерен играть очень крупно. Это вовсе не значит, что расклад действительно так хорош, это просто игровой прием, запугивание противника. Здесь все имеет значение: и выражение твоего лица, и жесты, самые незначительные мелочи, которые порой человек не замечает за собой в обыденной жизни.

Первой пришла костяшка с символом стихии «Лед», очень крепкий знак, сильный и безжалостный, он имеет полную силу потому, что представляет стихию в целом, как самостоятельную и существующую вне зависимости от воли смертных. Вторым выпал «Шут». Самое интересное то, что костяшка с этим смертным ставилась всегда выше «Короля». Очень таинственная и непредсказуемая фишка. Третьей пришла опять же чистая «Стихия воды». Это просто замечательно, так как мне уже достался «Лед», вода только усиливала их общее значение и не вступала в противоречие. Последней выпала кость с символическим изображением «Ласточки». «Благая весть» — так читалось ее значение. Находящаяся в симметричном, не противоречащем раскладе, она вдвое усиливает значение всех стихий, которые представляет персональная кость, то есть персонаж, смертный. Таких персонажей было всего пять — шут, король, маг, рыцарь и горный король.

Итак, у меня был таинственный, коварный и загадочный персонаж — «Шут». Он главный в этом раскладе. Если не было персонажа, то в ход пускались духи, они конечно же слабее, но тоже могут править стихиями. Расклад на заклинание всегда вызывал уйму споров и толкований. Самый трудный и запуганный расклад всегда судил посторонний человек, не заинтересованный в выигрыше, чаще всего сам куратор или кто-то из авторитетных зрителей.