Лин Рина - Книжные хроники Анимант Крамб [litres]

– Не кричи так, – хихикая, предостерегла меня Элиза. – Он наверняка подслушивает у двери.

Я так ужаснулась этой мысли, что тоже начала хихикать, и мы обе по-девичьи рассмеялись.

Смеяться было так приятно, потому что я чувствовала себя скованно с тех пор, как покинула дом дяди, и моя мама обняла меня, словно мы прощаемся. Я заверила ее, что мы будем видеться очень часто, и она успокоила себя тем, что в любом случае мы останемся здесь всего на две недели, а потом вернемся домой.

Об этом думать я не хотела.

Элиза взяла у меня « Путешествие Джексона Троуга в Индию» и ушла, когда темнота медленно становилась все чернее. Несмотря на то что я выразила беспокойство по поводу наступившего часа, она только отмахивалась, уверяя меня, что уже ездила по городу в совсем другое время. Она заверила меня, что в Лондоне ничего не случится. В конце концов, это был не Уайтчепел [6] Уайтчепел (англ. Whitechapel ) – исторический район Лондона, знаменитый тем, что в конце XIX века здесь происходили убийства, приписанные серийному убийце Джеку Потрошителю. .

Когда она ушла, я впервые почувствовала, как сильно она наполняли мою новую комнату жизнью, и, хотя мне всегда нравилось проводить время в одиночестве на чердаке, теперь я чувствовала себя немного подавленной.

Теперь я по-настоящему была одна.

Я сложила поленья в печку, а потом прошла до конца коридора в ванную, чтобы наполнить чайник водой.

Ванная комната тоже была небольшой, но в целом удовлетворительной. В комнате, выложенной голубой плиткой с цветочным узором, была широкая раковина, зеркало с налетом по краям, унитаз и латунная ванна с ножками в виде львиных лап, которую даже можно было наполнить проточной горячей водой. Конечно, у нас дома давно было что-то такое, но я не ожидала этого в доме для персонала.

Наверное, это было связано с тем, что мы были в Лондоне. Здесь все было на шаг впереди, чему я была очень рада.

Я сделала себе чай, села в кресло, стоявшее на идеальном расстоянии от печи, и взяла с полки, распложенной рядом, книгу о колониях в Африке, которую позаимствовала у дяди.

Я нашла страницу, на которой остановилась в прошлый раз, и начала читать. Но, хотя я знала, что мне никто не помешает, я не смогла погрузиться в повествование.

Дрова в печи потрескивали, пока их медленно пожирал огонь, ветер снаружи иногда заставлял стекла тихо звякать, а когда по другую сторону стены слегка загремело, я даже вздрогнула.

Мистер Рид вернулся домой. Возможно, мы никогда бы не пересеклись в этом здании, и все же теперь я знала о нем подобные вещи. Какая странная мысль. Знала, когда он уходил и когда приходил. Возможно, даже когда к нему будут приходить гости.

Даже если я очень сомневаюсь, что этот человек вообще принимал гостей. В конце концов, он не отличался особой общительностью, и, если судить по его кабинету, можно было понять, в каком состоянии была квартира, то есть абсолютным хаосом, поэтому наверняка он не приглашал гостей.

Стараясь больше не обращать внимания на звуки по ту сторону стены, я прочитала еще одну главу, а потом решила лечь спать.

Оставшуюся, теперь только слегка теплую воду из чайника я использовала, чтобы умыться, а потом переоделась. Все это казалось очень странным, не как у себя дома, а словно тесные стены наблюдали за тобой. Комната выглядела довольно уютной со всеми моими вещами в ней, но на сердце все еще было неспокойно, и мне потребовалось приложить некоторое усилие, чтобы лечь в узкую кровать и, наконец, погасить лампу.

Темнота накрыла меня, и странное чувство усилилось. Только потрескивание огня внутри маленькой печки было знакомым звуком, и я старалась не обращать внимания на то, что мои постельные принадлежности пахли не так, как я привыкла.

Мне потребовалась целая вечность, чтобы уснуть, это было также связано с тем, что мистер Рид не отправился спать и ходил по комнате, скрипя половицами.

Когда прозвенел будильник, я чувствовала, что не выспалась, у меня болели голова и спина, словно я пролежала всю ночь на земле. Я выключила надоедливый звенящий прибор и всерьез задумалась, почему ради всего на свете мне пришла в голову идея покинуть дом моего дяди, чтобы провести ночь без сна.

Только урчание в животе заставило меня покинуть кровать и я, тяжело вздохнув, откинула теплые одеяла. Мои ноги коснулись холодного деревянного пола, и мое тело покрылось крайне неприятными мурашками.

Мне очень срочно нужно было приобрести тапочки или ковер. Это было очевидно.

Я натянула теплые чулки, достала из сумки полотенце и приоткрыла дверь. В коридоре было еще холоднее, чем я думала, и теперь я, наконец, поняла, зачем людям нужен халат. Не каждый мог позволить себе такую роскошь, как отапливаемый целиком дом.

Поскольку в коридоре никого не было, я, дрожа, поплелась в ванную и быстро умылась. Вода была такой горячей, что я чуть не обожглась, в то время как остальная часть моего тела замерзла так сильно, что я не знала, что причиняет большую боль: вода или холод.

Вернувшись в свою комнату, я чувствовала себя так ужасно, что снова легла в постель, чтобы согреться.

Все это казалось мне невозможным, и я от отчаяния уткнулась лицом в подушку. Я хотела чувствовать себя независимой, свободной и сильной. А не разочарованной, обессиленной и замерзшей.

Но возможно, все скоро станет лучше, успокаивала я себя. Мой первый день в библиотеке тоже был далеко не приятным, а теперь я чувствовала себя там очень комфортно.

Это придало мне сил снова оторвать голову от подушки, и я еще раз свесила ноги с теплой постели. Я быстро оделась, расчесала волосы и просто собрала их на затылке. У меня не было настроения для сложных причесок, но я дополнила свой простой внешний вид жемчужными серьгами моей тети, которые она подарила мне с теплой улыбкой.

Я скучала по ее энергичности по утрам. И если честно, я также скучала по своей матери, которая всегда побуждала меня выглядеть лучшим образом. Сегодня я, конечно, этого не сделала и осталась довольна посредственным результатом. Моя мать не была бы этим удовлетворена, и это вызвало улыбку на моих губах.

Наконец я все-таки надела туфли, завернулась в пальто, а затем спустилась по лестнице в столовую.

Это был скорее зал, чем уютная комната, напоминавший старинный трактир и имевший большую кафельную печь, которая отапливала помещение до очень комфортной температуры.

Я сняла пальто и повесила его на крючок на стене, прежде чем меня заметила миссис Кристи.

Вчера я лишь мимолетно посмотрела на нее и пожелала ей доброго дня после того, как мы познакомились друг с другом. Она была невысокой подтянутой женщиной с мягкими чертами лица и бабушкиной добротой в глазах.