Лин Рина - Книжные хроники Анимант Крамб [litres]

– Мисс Крамб, вы рано, – поприветствовала меня мисси Кристи и показала мне место на скамейке рядом с печкой, где я могу сесть.

– Мне нужно много времени на завтрак, – объяснила я, и миссис Кристи тепло рассмеялась.

– Как удачно, – отозвалась она, перечисляя мне все деликатесы, которые она уже приготовила этим утром и из которых я легко выбрала.

Когда спустя короткое время передо мной стояла полная тарелка, я не могла решить, стоит ли сначала попробовать абрикосовый компот, яйцо, бекон, свежеиспеченный хлеб или все же лучше кашу.

Я начала с компота и поняла, что мой день спасен. Еда была вкусной, а миссис Кристи – подарком небес, смилостивившимся над моим жалким видом. Добрая женщина поставила мне еще большую чашку чая и кувшин молока, и я с радостью бросилась бы ей на шею. Но к сожалению, у меня все еще не было на это сил.

– Вы мне нравитесь, мисс Крамб, – сказала миссис Кристи, когда моя тарелка наполовину опустела, и я внимательно посмотрела на нее. – У вас здоровый аппетит, – объяснила она, и вокруг глаз образовались морщинки. – Не то что у мистера Рида. Если бы я не приносила ему время от времени что-нибудь наверх, то он бы наверняка уже умер с голоду, – пожаловалась она, а затем поздоровалась с джентльменом, который только что вошел в столовую и который был представлен мне как мистер Хайнц.

Мистер Хайнц был научным помощником одного из профессоров Королевского университета, он казался довольно немногословным и пил только черный кофе, как это было принято у более бедного слоя общества.

Когда я закончила есть, мой желудок приятно наполнился, и я поблагодарила миссис Кристи за еду. На завтрак в зал вошли еще три господина. Я быстро попрощалась, взяла пальто и избавила себя от необходимости запоминать с утра столько имен.

Воздух на улице был ледяным, но кафельная печка так хорошо согрела меня, что холод на улице стал по-настоящему спасительным.

Я не торопилась, так как слишком рано встала, и потратила минутку, чтобы рассмотреть дорогу перед зданием и часть университетского парка в свете медленно восходящего солнца. Это был не самый красивый уголок кампуса, но, когда солнце ярко-оранжевым сияло с безоблачного неба, здание выглядело как лучшее место, в котором можно оказаться.

Погода в Лондоне была поистине непредсказуемой. Постоянные тучи и туман, дождь и непогода, и потом эти редкие моменты, когда солнце пробивалось сквозь облака, это и делало город самым красивым в мире.

– Доброе утро, мисс Крамб, – поздоровались со мной, и мне удалось скрыть свой испуг.

– Доброе утро, мистер Рид, – поприветствовала я в ответ, посмотрев на него. Он шел рядом со мной, натягивая перчатки и поправляя шарф, а я смотрела на него в утреннем солнечном свете.

Он выглядел уставшим, и теперь я не удивлялась этому, потому что знала, что он почти не спал и не позавтракал. И все же в его чертах прослеживалась неожиданная сила.

Мысленно я сравнивала его с великими историками, о которых так много читала. С полководцами, изобретателями и провидцами из книг, которые тоже должны были иметь такой взгляд.

По крайней мере, я представляла себе это так.

Люди, которые, несмотря на тяготы, всегда смотрели вперед. Которые хотя и не знали, что принесет им их жизнь, все же были готовы ко всему.

Я решила взять с него пример. Я тоже не позволю сломить себя, несмотря на прошлую ночь. Потому что я тоже останусь непоколебимой, чтобы идти своим путем.

Утро пятницы пролетело быстро, и, хотя мама еще не до конца простила меня, обед с ней и тетей был не таким уж неприятным.

Я рассказала им о своем новом месте жительства. Хотя мама иногда не могла скрыть шока на лице, ей польстило, когда я призналась, что с ней было легче, и это не была ситуация, в которой я хотела бы находиться постоянно.

Единственное, о чем я не упомянула, – невероятно хороший завтрак, чтобы не испортить мамино веселое настроение. Она великодушно заверила меня, что такой опыт – это часть жизни, хотя я точно знала, что, если бы что-то зависело от нее, мы бы скучающе проводили время в нашем пригороде. Однако я ей этого не сказала, а лишь улыбнулась и позволила погладить себя по руке.

После обеда мистер Рид снова исчез, а я тем временем изнывала от любопытства. Должен был быть простой способ узнать, куда он уходит. Или нет?

Я не могла тайком проследовать за ним. Но возможно, нашелся бы кто-то другой, кто мог бы незаметно проследить.

Примерно к трем часам дня у меня не осталось работы. Ни одной нерассортированной книги, ни одной ненаклеенной этикетки, и ни одной другой вещи, которую нужно было проверить. Кабинет мистера Рида был в безупречном состоянии, письма вскрыты и рассортированы по важности, с которой ими необходимо заняться. Приглашение на бал я положила на его стол так, чтобы он всегда его видел, когда брал перьевую ручку.

Я скучающе блуждала между разными книжными разделами, заходила даже в те уголки, где никто никогда не останавливался, и всякий раз ставила книгу на нужное место, если замечала, что она стоит не на том.

Без мистера Рида не появлялось ничего нового, и я удивилась, как такая ситуация вообще возможна. Сначала я не верила, что дела когда-нибудь закончатся, а теперь я стояла здесь, и все было сделано.

Мои пальцы сомкнулись вокруг нового экземпляра книги и вытащили его, потому что тому по истории нечего было делать между политическими дискуссиями.

«Курдско-османские войны» — так называлась эта работа, и я заинтересованно приподняла бровь. Я не так много читала об Османской империи. И в конце концов, сейчас я была совершенно не занята.

В верхней части кольцевого прохода стояло много маленьких столиков для занятий, которыми никто никогда не пользовался, потому что площадь стола была крайне маленькой для обычного студента. Впрочем, кресла были чрезвычайно удобны, и я села так, чтобы меня никто не видел, но мне при этом открывался хороший обзор через арки ворот на вестибюль на случай, если Коди понадобится от меня что-нибудь.

Я положила книгу на стол, села в кресло, и покалывающее чувство предвкушения охватило меня. Я так давно этого не ощущала. Ожидание книги, слишком большой, чтобы прочитать ее за раз, на тему, в которой я почти не разбиралась. Я открыла первую страницу.

Только когда на меня упала тень, я снова испугалась столкновения между османами и сефевидами. У меня кружилась голова, болела спина, и я совершенно не знала, сколько прошло времени.

Коди стоял передо мной, поджав губы, и показывал рукой вниз.

Я подняла голову, и мне потребовалось немного времени, чтобы понять, что он хотел мне сказать. Внизу, в вестибюле, стояла моя мать. К счастью она молчала, но выглядела недовольно. Я перевела взгляд на часы, и, словно обжегшись, в шоке вскочила с кресла.