Рихард Швартц - Глаз Пустыни [ЛП]

— Пожалуйста, подождите немного.

Вскоре он вернулся, осторожно неся свиток, и к моему удивлению надел перчатки.

Он увидел мой взгляд.

— Некоторые старые документы чувствительны к нашему поту, кажется, он разрушает их на протяжении столетий. Вот этот свиток. Не могли бы вы освободить стол? Вон там лежит льняная скатерть. Она чистая, пожалуйста постелите её.

Я встал и сделал, как он сказал.

Он осторожно и благоговейно развернул свиток перед нами. Я посмотрел на него и вздохнул. Я не смог прочесть письмена; и не только, буквы были совершенно мне незнакомы. Это были символы: я различил птиц, лодки, линии, частично даже упрощенные изображения жестов, но не смог понять, читается ли это с лева на право или сверху вниз.

Лиандра тоже нахмурилась.

— Племя Орла очень старое, — объяснил Абдул. Он задумчиво изучал свиток. — В то время некоторые документы особой важности составляли на храмовом языке Астарты, и этот был одним из них. Племя Орла служило Астарте, племя Льва — Борону.

— Когда два человека из этих племён женятся, какие священники проводят церемонию бракосочетания? — спросила Лиандра.

— Оба храма предоставят священника. Если же нет, тогда это должен быть бог невесты, потому что её выдают замуж. Но даже если бы церемонию провёл священник Сольтара, она была бы действительной, — он поднял взгляд. — Однако я слышал, что в доме бога Мёртвых редко проводятся свадьбы. Ритуал там удручающий. Почему вы спрашиваете? Серафину и Джербила обвенчали священники всех трёх храмов.

— Мне было просто интересно, — сказала Лиандра.

— Вы можете читать эти письмена? — спросил я.

— Да. Этот свиток подтверждает, что Серафина прошла все испытания, чтобы её назначили наследницей племени Орла.

— И это всё? — спросил я. Свиток был длинным, а буквы маленькими.

— Нет, — ответил Абдул. — Здесь также написано, какие испытания должен выдержать наследник племени Льва, — продолжив читать, он улыбнулся. — Как это на них похоже. Джербил и Серафина преодолевали свои испытания вместе, и не только, они также выдерживали испытания племени своего партнёра!

— Зачем? Был ли это просто жест доброй воли?

Абдул покачал головой.

— Нет. Этот свиток ясно показывает, что они собирались объединить племена.

— Они оба были наследниками своих племён? — спросила Лиандра.

— Да. Но их обоих пережил другой наследник.

— Есть ли какая-то причина, почему этот свиток может быть важен ещё сегодня?

Абдул задумался и покачал головой.

— Нет. Думаю, нет. Этот свиток лишь подтверждает, что они были способны стать наследниками. Но этого не случилось. Я не могу найти никакой связи, по которой этот свиток был бы важен, — он посмотрел на нас. — Вы думаете, что он подделка?

— А есть ещё другие документы только с одной печатью Серафины? — спросил я.

Он покачал головой.

— Она использовала свою печать только в официальных случаях, но служила ещё в легионе, поэтому таких было немного. Насколько мне известно, её печать можно найти только на этих трёх документах.

— Тогда этот тот самый документ, — заметил я. — Это подделка. Единственный вопрос в том, сможете ли вы признать его как токовую?

— Хм…, - он снова склонился над свитком. — Я держал этот документ всего четыре раза за последние двадцать лет. Как я уже сказал, не думаю, что он сегодня важен. Если это подделка, а у меня есть только ваши слова, чтобы считать так, тогда это очень хорошая подделка, — он выдвинул ящик и вынул из него увеличительное стекло. — Дайте мне немного времени…

Мы ждали, пока он тщательно проверял свиток. Внезапно он насторожился, а его брови сошлись на переносице.

— Что такое? — спросила Лиандра.

— Я не уверен, — сказал Абдул, отложив увеличительное стекло в сторону и выпрямившись. — Я не могу найти ничего, что могло бы доказать, что это подделка. Вот эта трещина, — он указал на сгиб в пергаменте, — моя вина. Я нечаянно опрокинул чернильницу. Чернила текли прямо на свиток, и я поспешно отдёрнул его в сторону. Уже только это должно быть доказательством подлинности. Но…

— Что это?

Абдул указал на одно место в свитке.

— Здесь упоминаются отдельные испытания для племени Льва. Только мне кажется, я помню кое-что другое. Это всего лишь маленькая деталь.

— Что за деталь?

— Насколько мне помниться, наследник племени Льва должен приложить Глаз Газалабада ко лбу, и жемчужина должна остаться белой. Теперь же здесь написано, что она должна светиться.

— Светиться? — спросил я. — Я видел Глаз Газалабада. Он оставался белым, если человек не имел ничего общего с магией и некромантией, и становился чёрным, когда прикасался к некроманту. Принцесса Файлид говорила, что это вся его функция. Он предназначен для выслеживания охотников за душами или некромантов. Если бы он светился при определённых условиях, думаю, она бы об этом упомянула.

— Принцесса проверила, не коснулась ли вас некромантия, — произнёс Абдул. — Если бы коснулась, то вы не сидели бы здесь. Уже на протяжении некоторого времени принцесса взялась и за это наследие племени Льва и охотится на некромантов.

Она нашла четырёх за последние восемь месяцев. Многие думали, что их у нас больше нет, пока она не доказала обратное. Я благодарен богам за то, что они дали нам принцессу Файлид, чтобы предотвратить возрождение охотников за душами, — он осторожно провёл по свитку. — Прежде чем она взялась за это дело, Глаз Газалабада веками лежал в сокровищницы её племени.

— Разве здесь не написано, что это испытание для наследника? — спросил я.

Он кивнул.

— Но только, если в нём сомневаются. Испытания призваны подтвердить, что боги благоволят к наследнику.

— Я думал, что Глаз Газалабада — это подарок Асканнона, а не богов?

— Да, для племени Льва. Он подарил его, когда стало известно, что члены племени часто обладали даром узнавать воздействие тёмной магии. Глаз Газалабада усиливает этот дар. Также говорят, что были ещё две серьги. Тот, кто носил Глаз мог общаться с тем, кто носил серьги и видеть их глазами. По какой-то причине, кажется, было проще найти некроманта, когда эти драгоценности носили три человека, — он вздохнул. — Но об этих серьгах уже давно не упоминается. Считается, что их взяли с собой Джербил и Серафина, когда выступили вместе с легионом. Они потеряны, как и многое другое.

Такой способ общения друг с другом, стоил дороже золота. Я был уверен, что ни Джербил, ни Серафина не стали бы от него отказываться, когда вместе отправились на опасную миссию.

— Как выглядели эти серьги? — спросил я Абдула.

— Вы сами видели Глаз. Они были сделаны в том же стиле. В любом случае имели жемчужину, такую же, как жемчужина Глаза, только поменьше.