Станислав Янков - Прорыв

Протупила. Нужно было игнорировать этого типа. Вот вечно вступаю в ненужные беседы! Даже голова начала болеть от их тупости.

*

До поздней ночи я разбирала целительскую технику. Основной принцип ее применения заключался не в сложных чарах, а в их понимании и интуитивном использовании. Как я уже заметила, для лечебных техник был необходим особый талант.

Как бы я ни старалась, для меня это задание было сродни написанию реалистичной картины без четкого пространственного мышления. Много раз слышала от художников, мол, это все труд и старания. Лицемеры. Без соответствующей почвы нормальное здание не постоишь, да и паршивое — крайне трудно. Талантливые люди, как богачи, утверждающие, что деньги — не главное в жизни.

Так и с исцеляющим заклинанием, которое я все никак не могла понять, как единое целое. Поэтому приходилось сначала разбирать по фрагментам и отдельным частям. Словно я препарирую мышку.

За разбором заклинания я просидела до поздней ночи, но так до конца не поняла. Пришлось оставить заметки и наброски на планшете. К сожалению, человеческий мозг не был способен к продолжительному умственному напряжению и требовал отдыха.

Зайдя в духовное пространство, я первым делом попыталась вызвать базовую структуру заклинания, но доступ был только к сравнительно скудной информации по Школе Океана и тем обрывкам, что задержались в моей памяти.

Поэтому я психанула и отправилась в тур по сновидениям. К кому-то заглянула со своими маленькими братишками кошмарами, а к кому-то с весьма приятным сюжетом.

— Привет, — улыбнулась я Аску в своей человеческой форме.

— Ты мне вчера не снилась? — с сомнением и досадой спросил он. — Потому что я не запомнил.

— Ох, прости меня, пожалуйста, — мои руки мягко обняли его, переплетаясь за спиной. — Вчера немного увлеклась одним делом. Но сегодня я с тобой.

Он радостно улыбнулся в ответ.

Эх, снова про глаза забыл.

Об этой упущенной детальке я не стала упоминать. Судя по моему опыту, спящие не часто уделяли внимание точной передаче деталей. Особенно в своих аватарах. Их сны были скорее воплощением того, как они воспринимают мир. Например, у мамы — яркие и текучие образы, у папы — выцветшие практически до монохрома, но очень детальные и реалистичные. А у Аска всегда все колебалось, съезжало с положенного места и в любой момент могло превратиться в совершенно другую картину. Словно, разводы на мыльных пузырях.

Но я старалась поддерживать относительную стабильность, иначе, наш разговор мог случайно оборваться сменой локации и сюжета. Игривые у Ясеня оказались сны. Но очень послушные, если их правильно приласкать.

— Как прошел Соллаль? — мягко спросила я, зарываясь пальцами в его волосы.

Обычно прохладные, мягкие и гладкие пряди брата не были похожи на эти. Сейчас они ощущались, как вата или кисель.

Образ самого Аска я не поправляла, так как это грозило пробуждением. Во сне можно было и потерпеть расхождения с реальностью.

Как же сильно я по нему скучала.

— Да тут и не отпразднуешь. Соседям по камере как-то не до того. У всех свои проблемы, — он отвечал честно.

Во сне трудно соврать. Можно даже сказать настолько истинную правду, до которой человек в реальности бы не пришел.

— Мы можем отпраздновать сейчас.

Я сменила декорации, призывая чудесный пейзаж с домом и террасой на берегу реки. Все это покрылось теплым светом от праздничных огней.

Но Аску не было дела до окружения. Он продолжал крепко меня обнимать, утыкаясь носом за ухом.

— Так скучаю, — он прижал меня к себе еще крепче и тоскливо вздохнул.

— Тоже по тебе скучаю, — я по привычке пыталась вдохнуть его запах, но во сне Аск о такой детали не задумывался.

Или я снова не ощущала запахов. Будучи в сновидении, такое часто случалось.

Стало как-то совсем грустно и одиноко.

Спрашивать в очередной раз, помирились ли они с папой, было бессмысленно. Этот вопрос уже набил оскомину. Не хотелось еще больше портить ему настроение.

Они находились в соседних камерах короткого заключения, и довольно часто виделись в общих залах.

Я уже была согласна жить в городе всем вместе. Тем более, что нашла примерный путь решения моей проблемы с Якорем.

Да, это было опасно ввиду более пристального наблюдения правительства, чем в просторных селах. И места в городе куда меньше, а свидетелей куда больше. И шумно, что тоже здорово отвлекало во время медитаций и разбора заклинаний. Да и родители под боком — не тот фактор, который можно было игнорировать, в то время как жизнь кардинально изменилась, и в ней появилась магия и множество секретов. Но и бес со всем этим! Как-то выкрутилась бы.

К сожалению, после той ссоры отец уперся во мнении, что мы с братом обязательно должны жить раздельно. Я — с родителями, а пасынок — где хочет, но только не с нами. И видеться нам разрешалось только в их присутствии.

Аск же — напротив. Не хотел отпускать меня и настаивал на лишении опекунства, приводя вполне себе весомые аргументы с недавним полугодичным игнорированием.

Как ни странно, судья именно из-за этих аргументов зашел в тупик. По законам Империи, пренебрежение к несовершеннолетнему, отсутствие времени на личный эмоциональный контакт и воспитание, могли служить причиной отлучения от родных родителей. Даже несмотря на обеспеченность. Тем более у меня был заботливый брат, лояльный государству.

Выбор вердикта судьи был очевиден. Но внезапная смена отношения родителей ко мне, а также конфликт между сторонами делали его уже не столь однозначным. Первым решением судья уже хотел назначить опекунство Аску, но отец на это начал спорить, а брат уже спорить с ним. На повышенных тонах. Оба при желании могли кричать довольно громко, и совершенно не разбирали выражения.

Вот так они и добились собственного ареста. Тем более, что судьей была весьма культурная дама.

Назначая наказание обоим, она надеялась, что это поможет им достичь консенсуса. Но, как оказалось на деле, они еще даже не разговаривали и были весьма агрессивно настроены друг к другу. Благо, что больше не пытались устроить драку. Но это скорее заслуга отца. Все же он менее импульсивный, чем Аск, и умел оценивать свои шансы.

Поэтому все просто дожидались конца этого ареста и следующего заседания с окончательным вердиктом.

*

— Это же сон? — Аск, водил носом по моей шее.

— Конечно.

Раз ему было все равно на праздничную атмосферу, я добавила других декораций. Сменила сезон на летнюю ночь. Для большего уюта постелила мягких ковров на террасу и установила несколько жаровен с горячим пламенем. Мое тело не мерзло, но Аск вполне был способен ощущать фантомный холод и дискомфорт во сне.