Кирико Кири - Мир, где меня ждут

В итоге у нас осталось так же почти четыре тысячи пехоты и две тысячи из конницы.

Для обороны такого количество хватит.

Единственная проблема — провиант. Сидеть в городе мы очень долго не сможем, а перетягивать сюда войска — это время и риск ослабить границы на других направлениях. Всё-таки, если они нашли силы нанять такое подкрепление, то вполне возможно, что найдут силы нанять и ещё столько же.

Причём при таких потерях им точно надо будет доказать свою пригодность, и нет ничего лучше, чем победоносная атака. Особенно когда мы отведём войска с ключевых точек. Поэтому оставим пока их, а здесь своими силами справимся.

Я даже не хочу вспоминать, сколько раз кривлялась Мамонта, объясняя мне всё это, пока Рубека меня исцеляла. Но с задачей она справилась — я получил общее представление об обстановке.

Пока мы получили время передохнуть и возможность частично ввести в строй ту оглохшую тысячу. Что касается противника, из пушек могли бы мы и там достать гадов, но мощность была так себе, а загонять их слишком далеко необходимости у нас не было. Наоборот, чем ближе подойдут, тем будет лучше для нас. А в остальном… Пусть пока они сами разбираются, зря что ли я их нанимал?

Когда я наконец услышал что-то, сквозь щели между досками уже сочился желтоватый, словно обоссанный, свет. А ещё через минут двадцать звуки для меня стали вновь отчётливыми. Щелчки Рубеки как издалека, так и вблизи звучали в пределах нормы, неотличимо от состояния до потери слуха.

А ещё я слышал, как за стенками этого сарая шумела толпа. Предположу по тому, что я видел, шумела она куда сильнее до этого, так как сейчас был удивительно спокойный ровный гул голосов, что создавал умиротворяющую обстановку. Разговоры, смешки, звон металлической брони, приказы… спокойно, одним словом.

— Да, я слышу, — кивнул я Рубеке. Та улыбнулась, как улыбается человек, который видит достойно выполненную работу. — Спасибо, Рубека, ты отлично постаралась.

Она поклонилась, после чего смахнула со лба пот, чего-то ожидая. А я тем временем немного пощупал себя. Ну вроде ничо не болит, да и пробитая губа затянулась, и зуб вырос. Одним словом, Рубека восстановила мне всю голову.

— Ты просто чудо. Если бы не исцеление, я сейчас был бы похож на кусок фарша, серьёзно, — встал я с колоды, разминая плечи. Моя броня уютно пристроилась на дровах, так как сидеть в ней так долго я не собирался. Слишком жарко и слишком неудобно. Надо бы попросить Мамонту найти мне броню поменьше или помочь подогнать как-нибудь эту, иначе это просто издевательство, болтается как яйца у минотавров. — Теперь нам надо найти Мамонту и остальных, посмотреть, как там дела. И Эви, естественно, она чуть ли не самая важная в моём коварном плане, который созрел у меня в голове. Пошли…

Я потянулся за бронёй, когда Рубека меня подёргала за рукав.

— Чего тебе? — с интересом взглянул я на неё. Рыжая не часто что-то просит у меня.

Она слегка стыдливо посмотрела куда-то в угол, после чего начала жестикулировать.

— Устала? Ну… иди, отдохни тогда… Что, нет?

Она опять начала жестикулировать.

— Можешь дальше работать? Тогда… чего ты хочешь? — не понял я.

Рубека была хорошим кадром и очень важным. Она исцеляла быстро и сильно, уже натренировавшись на мне. Потому её стабильность и счастье было ну очень важно для меня. Да для всех оно было важно, если уж так брать. Потому оказать ей услугу я уж мог.

Рубека принялась мне объяснять просьбу.

Объяснила.

Вообще, на какую ещё просьбу я мог рассчитывать? Особенно от Рубеки? Ведь если ко мне и обращаются, то за частую им требуется…

— Секс? — приподнял я одну бровь. — Может тебе выделить десяток солдат, уверен, что они согласятся. Или там девок из местных притащить. Минотавры, ты бы видела их хозяйство.

Но она покачала головой, потыкала в кулачок пальцем, что значило половой акт и показала на меня с жалобным лицом, после чего последовал ещё ряд жестикуляций, которые объясняли мне причину выбора.

— Это тебе другие рассказали? — нахмурился я, и Рубека вновь отвела взгляд. Ну ещё бы, кто мог рассказать о том, насколько сильно и быстро я довожу до оргазма, если не другие?

Рубека прожестикулировала, мол она хочет расслабиться от работы, получить наслаждение, тоже хочет попробовать мои силы, которые дадут заряд бодрости и хорошего настроения для работы.

Короче, Патрик-проститутка. Хочешь секса — попроси у Патрика. Хм… хотя похуй, это всего лишь секс. Как массаж или кофе сделать человеку. Ведь если ты делаешь человеку кофе или оказываешь какую-либо услугу, тебя не называют шлюхой или проституткой, верно?

— Ладно, понятно, — вздохнул я.

Подошёл к ней, повернул спиной, загнул раком, задрал юбку, спустил её панталоны до колен и пальцем нащупал её влажную мохнатку. Провёл членом, прицеливаясь и запердулил ей хорошенько, не сильно церемонясь, да так, что она на цыпочки встала. А потом хорошенькая долбёжка несколько минут со звуком того, как я хлопал телом по её заднице, и оргазм. Такой, что она подкосилась и опала на колени.

— Довольна? — спросил я, подняв её на ноги, и одев обратно. — Давай, мне надо… чего? Опять?!

Рубека жалобно посмотрела на меня и шмыгнула носом. Теперь она принялась вымогать у меня ещё, только уже не словами, а лицом, типа не оставь меня одну, подари мне ласки. Да так, что мне даже жалко её стало немного. Всё-таки девки — опасные создания. Как не крути, но милыми они могут быть, когда захотят, тем самым ударяя в самые слабые места.

— Блин… ладно, — сдался я, — давай, затрахаю тебя по быстрой.

Рыжая просветлела, легла на кучу дров, подставив задницу, задрав юбку и спустив панталоны. Хм… панталоны с ангелочками… тоже себе хочу такие.

Пришлось потрахать Рубеку ещё немного. Зато её сиськи второго размера потрогал и подёргал за них. Потягал её за волосы хорошенько, она всё равно немая, кричать или возмущаться не может, а мне хоть какое-то удовольствие. Да и губки её малые помял, которые в отличие от худой Рубеки были довольно длинными и увесистыми. Прямо рукой хватаешься и радуешься. Оттого потягал её за них, хотя ей самой, по виду, понравилось.

Короче, выебал её хорошенько. Потом ещё на пол положил спиной и выебал более классически, полюбовавшись на Рубеку полностью. А ведь тело было у неё, и сиськи, и мохнатка необычная, мощненькая, и талия, а всё к нечеловеческим существам домогается.

— Ну, рыжая-бесстыжая? Натрахалась? — спросил я, даже не вспотев, Рубеку. Та расстелила свои шмотки на пол, и теперь лежала на них, широко раздвинув ноги и не спеша слезать с моего хуя. Вся мокрая, её грудь медленно поднималась и опускалась, дыхание немного свистело, а на губах играла расслабленная улыбка.