Кирико Кири - Мир, где меня ждут

— Мог, — не стал скрывать антигерой. — Но и ты тоже мог спасти того мальчика, разве я не прав? Они все умерли по твоей вине. Потому что ты должен был увидеть это сам, чтоб понять наконец, что есть добро на самом деле, и что на самом деле есть зло. Ты спрашивал, почему я убиваю героев. Оглянись вокруг — они не борются за добро, они борются за сторону. И если надо, добрые люди замараются по локоть в крови детей, борясь со злом. Потому и ты не лучше других героев, которых я убил, Митсуо, ни капельки. Ты стоял и смотрел, как убивают мальчишку, ничего не сделав, потому что это были люди с твоей стороны. Но будь это разбойники, ты бы их всех перерезал.

— Я остановил их, — это звучало жалко, даже для самого Митсуо.

— Да неужели? — усмехнулся антигерой. — Ты прекрасно знаешь, что такое добро и зло, но позволил им убить парня и никак их не наказал. Это называется лицемерие, Митсуо. Кричать, что борешься со злом, но когда оно происходит на твоих глазах, молчать, так как это делают твои люди. Значит вот какое лицо у добра? Лицо солдата, что отдаёт приказ убить ребёнка, стоя в блестящих доспехах. За такое добро ты борешься?

— Не тебе меня судить. Ты сам принёс боли не меньше в этот мир! — неожиданно громко ответил Митсуо. — Ты сам убил столько людей, а теперь читаешь мне нотации про добро и зло!

— Но я никогда не строил из себя хорошего парня. Я зло, страшное зло. Я подонок, братоубийца, детоубийца, грабитель, насильник, садист и всё самое худшее, что есть. Но я не лицемер и не пытаюсь приписать своим поступкам праведный положительный смысл. И всё, что случилось в прошлом, двадцать два года назад, произошло по вине героев.

Митсуо не поверил ему. Естественно, не поверил тому, кто до этого убил столько людей.

— Ты врёшь мне.

— Сними шлем, пожалуйста. Я не убивать тебя сюда пришёл, иначе ты был бы уже мёртв. Разговаривать с консервной банкой то ещё удовольствие.

Митсуо снял шлем. Не потому, что ему сказали, просто было уже плевать после всего. Казалось, что слова антигероя бьют его в самые больные места.

— Говоришь, что я вру тебе? Хотя чего удивляться, отрицание — естественная реакция на любую критику.

— Герои спасали этот мир веками. Они погибали за людей, сражались за людей и принесли в мир много чего хорошего. Сколько выжило благодаря им? Сколько людей сейчас растят детей благодаря тому, что герои однажды встали на их защиту?! Сколько герои спасли жизней?! Ты говоришь, что все герои плохие и гнилые, но многие из них были достойными людьми. Ты просто свалил всех в кучу и под одну гребёнку. Да, бывают ублюдки, которые делают гнильё, ренегаты и прочие подонки, но таких меньшинство! А остальные лишь помогали людям и исполняли свой долг!

— Перед кем?

— Перед королевством!

— И это самое королевство отправило убивать обычных людей солдат. Тебе не кажется это странным?

— Герои не такие!

— Да неужели? Тогда почему ты не убил солдата? Не спас ребёнка? Где твой геройский поступок? Ты говоришь, что герои не такие, но они верны королю. И если король скажет, что кто-то зло, они слепо бросятся его убивать.

— Нет! — с жаром выкрикнул Митсуо.

— Пидора ответ. Знаешь, в чём проблема всех солдат и тех, кто обязан слушаться государство? Тем, что зачастую у них нет своего мнения. Только настоящий солдат сможет сказать командиру «нет», видя, что война вышла за рамки, что творится не борьба, а обычное насилие. Сильнейшим из нас дана возможность сказать нет злу и пойти против всех. Хватит ли смелости на это у тебя?

— Герои никогда не пойдут на это! Они знают, где проходит граница и смогут сказать нет!

— Но ты же сам сказал это. Герои верны королевству и спасают людей. Но трупы под твоими ногами не люди. И если королевство скажет, что они зло, твои дружки с удовольствием пойдут их убивать, ведь они борются со злом и верны королевству. Пардон, пошли бы. Может и были среди них нормальные люди, что смогли бы сказать нет произволу, но прости, каждого расспрашивать я не стал. И именно такое зло есть я. Ты же, наверное, знаешь, откуда появился я, так, Митсуо? Или об этом так же умолчал твой король? Ну ещё бы, станет он рассказывать, что лично создал врага народа.

— О чём ты? — спросил Митсуо, уже зная, что ему сейчас расскажут душещипательную историю.

— Спроси у него сам, — отрезал антигерой. — Этот любитель бутылок наверняка попытается скрыть всё, однако спроси его про шар истины и что тот однажды ему сказал. Однако чо мы языком чешем? Ведь собрались ради другого, верно? Погоди-ка…

Мэйн отошёл в сторону за дом, откуда выволок маленькую спотыкающуюся фигуру с мешком на голове и завязанными руками за спиной. Практически выволок на середину улицы, толкнул, заставляя встать на колени, и сдёрнул мешок.

— Силь-силь… — выдохнул Митсуо.

— Митсуо! Ми… — Силь-силь может быть и прокричала его имя, может быть и попыталась его о чём-то предупредить, но Мэйн отвесил ей затрещину, заставляя заткнуться.

— Прикрой рот, Силь-силь, ещё успеешь покричать, — сказал он ей с безразличием. — Итак, Митсуо, вот твоя ненаглядная девушка. Однако у нас есть одна нерешённая проблема. И это, как не печально, ты.

— Отпусти её, она не причём! Это только…

— Завались пожалуйста с этим пафосным бредом. Здесь все причём. И она тоже, так как помогает тебе. Потому у меня один вопрос.

— И какой же?

— Ты присоединишься ко мне?

Митсуо ожидал чего угодно, но только не настолько банального предложения, которое поступило от Мэйна.

— Нет… Нет, никогда этого не будет! — выкрикнул он.

— Да неужели? — усмехнулся тот и подтолкнул Силь-силь вперёд на встречу Митсуо. Она не могла бежать, её ноги были перевязаны верёвками и не позволяли делать широкие шаги.

Он не верил, что Мэйн просто так отпустил своего заложника, предчувствуя беду. И оказался прав.

Едва Митсуо успел выкрикнуть: «НЕТ», тот вытащил револьвер и выстрелил. Пуля пробила ногу и из голени вылетел фонтан крови и костей. Силь-силь вскрикнула, упала, схватившись за простреленную ногу, и заревела. Маленькая арахна взвизгнула и пулей шмыгнула в ближайший дом, где забилась в самый дальний угол под кровать, описавшись и дрожа от страха.

— Мы все в ответе за то, что делаем, Митсуо. И каждому придётся ответить рано или поздно за свои решения, тут мы не в силах ничего изменить. Однако у нас есть выбор. Это единственное, что у нас оставили. Поэтому выбирай — присоединишься ко мне или она умрёт.

— Я… я не стану… — слова застревали в горле у Митсуо, потому что они были приговором ей. Он был готов броситься к ней, но подозревал, что это и есть ловушка.

— Выбор, Митсуо! Каждый из нас выбирает, чем пожертвовать! И именно это делает из нас тех, кто мы есть!

Силь-силь немного приподнялась, и следующий выстрел прошёл около её головы, оторвав ей ухо. Она взвизгнула, кровь начала заливать её одежду. Но Митсуо ничего не мог сделать, зная, что дёрнись он и, скорее всего, уже не добежит.