Марина Суржевская - Наследник огненной крови

Трис, у которого я частенько проводил время, рассказывал, что такого вопиющего безобразия Кайер еще не знал. Но когда у него стащили какой-то семейный амулет, сам же и обратился в эту контуру, мерзавец!

— Лекс, я хотел попросить тебя, — развел руками некромант. — Но ты был слегка… не в форме. Уж прости. А эта Ллойд ничего, мигом отыскала мою пропажу, представляешь?

Я скрипнул зубами. И от предложения Триса отметить событие отказался. Покинув «Подворотню», я бесцельно побрел по улице, запрещая себе сворачивать на угол Ведьминской и Озерной. Я запрещаю себе это каждый день. Да и что я там не видел? Завитушки на табличке и бронзовый колокольчик я изучил вдоль и поперек. А внутрь входить не буду — много чести.

Проклятая Одри!

Остановился возле витрины цирюльни. Из стекла на меня смотрел обросший и небритый бродяга в мятой одежде.

— Эй, вали отсюда, — возмутился хозяин, выглядывая с крыльца. — Всех посетителей распугаешь! Шляются тут всякие…

Я потер подбородок, размышляя, а не спалить ли этого урода. Хотя… снова посмотрел в стекло на свое отражение. Кайер изменился. Мир изменился. Может, и мне пора? Самую малость, конечно.

— Меня побрить и подстричь, — велел я, заходя в цирюльню. К тому же хелль в меня уже просто не лезет!

Осмотрев надпись на латунной табличке и проигнорировав бронзовый колокольчик, я толкнул дверь. Внутри оказалась просторная комната, в которой стояло два стола, диван для посетителей, изящный чайник столик и прочие мелочи, которые делают помещение красивым. Даже цветы в пузатой вазе на столе. Интересно, кто их принес? Я щелкнул пальцами, незаметно спалив желтые бутоны. Ну, почти незаметно.

— Вам назначено? — гаркнул знакомый голос, и я сдержал желание протереть глаза. Ко мне шел Здоровяк, но без привычного мундира ловца его было не узнать. Теперь на парне красовался бархатный синий жилет, щегольская рубашка и даже шейный платок. Картину окончательного падения завершали брюки и модные сапоги с белыми носами.

Я присвистнул, глядя на это невиданное зрелище, Здоровяк радостно оскалился, узнав меня.

— Лекс! Неужели это ты?!

— Я, а вот насчет тебя сомневаюсь, — буркнул, обходя по кругу бывшего ловца.

— Так я ж того… больше не в Бастионе. Решил открыть свою пекарню, а пока вот помогаю Одри, — он слегка покраснел. И оживился: — Зато Ник теперь — эскандор, ты знаешь?

— У нас посетитель? — из-за дверей выглянула Лира и, увидев меня, округлила глаза.

— Лекс? Это ты?

Меня начинало слегка раздражать такое удивление при виде моей персоны.

— Нет, верховный демон Грох, — буркнул я.

— А мы думали, ты в Эрре, — смутилась девушка. — Ну, ты же этот… ну, в общем… Ник сказал, кто ты.

— Кто? — полюбопытствовал я.

Лира снова покраснела и бросила мучительный взгляд на Здоровяка. Тот откашлялся, бесталанно изображая приступ удушья.

— А ты зачем пришел? — прекратив мучиться, спросил парень. — Найти надо чего или просто так?

— Нашел уже. Одри здесь?

Лира и Здоровяк слаженно встали плечо к плечу и одновременно сказали «Нет».

— Кто-то пришел? — поинтересовалась Одри, собственной персоной появляясь в приемной. Приветливая улыбка застыла на ее губах при виде меня, Лира и Здоровяк побледнели.

— Ну, хорошо, что зашел, Лекс, заглядывай как-нибудь… — забормотал Здоровяк, тесня меня к выходу. — Годика через два…

— Отойди, — ласково посоветовал я ему. Кончики пальцев обожгло пламенем, Лира тихо взвизгнула.

— Не надо, — сказала Одри. — Пропустите его.

Здоровяк сдвинул кустистые брови. Я хмыкнул и прошел за мелькнувшей синей юбкой в дверь. Здесь был небольшой кабинет с бордовыми панелями и светлым столом. Одри уже устроилась за ним, настороженно следя за моим приближением. Указала на стул напротив.

Желает увидеть меня на месте просителя? Ну уж нет.

Я отошел к окну, присел на подоконник. Златовласка поморщилась и пожала плечами.

— Кофе не предлагаю, думаю, ты не задержишься. Зачем пришел, Лекс?

Я внимательно всмотрелся в ее лицо. Выглядела Одри… прекрасно. Ясные глаза сияют, волосы, кажется, стали еще ярче, теперь в них искрился живой огонь. Губы так соблазнительны, что я слегка потерял нить разговора. Ах да, его и не было — разговора.

Похоже, златовласка злится.

— Пришел сказать тебе кое-что, — улыбнулся я.

Она подняла бровь, копируя мой жест.

— Серьезно? Ну надо же.

— Три слова, Одри, — я отлепился от подоконника и подошел ближе.

— Да что ты! — она откинулась в кресле. — И что это за слова?

Я обогнул ее стол и сел на столешницу, рассматривая девушку сверху — вниз. Грох, приходящийся мне родственником! Я соскучился. Я просто ужасно соскучился по ней!

Ах, да слова. Три слова.

— Мне нужен напарник, — нежно произнес я.

Одри застыла. Моргнула.

— Тебе нужен напарник?

— Ну да, — беспечно махнул я рукой. — Армон в этой ужасной Пустоши, а мы с тобой отличная команда, разве нет? Контора уже есть, так я что готов взять тебя в напарники.

— Ты пришел сделать мне одолжение? — она снова моргнула и начала медленно подниматься. — Ты ждал месяц, поселил в своем доме фиалку, пьешь целыми днями и ночами, а теперь желаешь взять меня в напарники?

— Ты за мной следишь? — обрадовался я.

— Размечтался!

— Точно, — ухмыльнулся еще радостнее. — И по-моему, напарники — это отличная идея!

Пощечина обожгла мою щеку с такой скоростью, что можно заподозрить Одри в постоянных тренировках!

Выругался сквозь зубы.

— Тогда у меня тоже есть для тебя три слова! — рявкнула Одри, глядя мне в лицо. — Ты станешь папой!

— Э-э? — сказал я.

— Да, Лекс Раут, — ехидно добавила Одри, уперев руки в бока. — Ну и в дополнение еще несколько слов! Убирайся из моей жизни, хренов придурок, чтобы ноги твоей не было около моего дома, а если я тебя увижу, то велю Здоровяку всадить в твой зад парочку стальных болтов, а потом подвесить на какой-нибудь ветке и…

— Охренеть! — я сгреб ее и прижал к себе.

Увы, женщины никогда не держат свои обещания. Ведь обещала всего три слова! И порой заткнуть этот поток ненужного красноречия можно лишь самым верным способом — языком.

Это я и сделал, хотя Одри и пыталась сопротивляться. Но надо признать, на этот раз Одри сделала меня. Окончательно.

Пробуждение мне не понравилось.

Конечно, трудно прийти в восторг, когда по вам скачет двухгодовалое чудовище женского пола и требует изобразить лошадку. Я изобразил умирающего червяка и снова заполз в нору из одеяла и подушек.

Но чудовище не унималось, так что я тихонько сплел аркан и, не открывая глаз, отправил его по назначению.

Блаженная тишина воцарилась в комнате, а я вздохнул, вытягиваясь на кровати.