Танит Ли - Игроки Зимы (Сборник)

— Ну, хорошо, — сказал Джейсон, — мы все-таки пойдем с тобой. Мы и так хотели. По крайней мере, на Остров.

Мы отправились втроем. У него на шее, у нее на запястье посверкивали полицкоды. Как бы я хотела, чтобы этих штучек не было — я бы их убила. Районы, не отстроенные после толчка, завалил снег. С неба, как снежинки, сыпались звезды. Сильвер! Сильвер!

Египтия, прости меня, но для меня это лишь шанс ускользнуть от этих тварей, до тебя мне дела нет… о Господи, дай мне шанс!

— Пойдем в Южный Арбор к флаеру, — сказал Джейсон.

Над разрушенными зданиями поднялся Астероид. В ледяном воздухе он выглядел более крупным, чем обычно, и в его свечении лица молодых конвоиров казались сине-зелеными, — оптическая иллюзия, не более того.

Со мной они больше не разговаривали, но то и дело перекидывались словами между собой, иногда обо мне.

— Все актеры жутко глупые.

— Да, вечер предстоит неприятный. Но раз так хочет Джейн…

— Как она похудела. Совсем не по схеме.

— Интересно, что скажет мать.

Они знали, что они — мои конвоиры. Но все же по большому счету они просчитались. Я увела их в другую сторону. Да еще придумала для этого вполне разумное обоснование, и теперь они не могли быть уверены, что я кого-то или что-то от них скрываю. Не вполне уверены.

Мы добрались до платформы флаера как раз в четыре тридцать. Когда они втаскивали меня в ярко освещенную тыкву, я попыталась ускользнуть, но они не позволили.

— Идем же, Джейн.

— Я только что вспомнила, что мне нечем платить.

Джейсон заколебался. Они жуткие скряги, несмотря на свои богатства и вороватость, и я надеялась, что это заставит их отступиться от меня, но он сказал Медее:

— Ты ведь можешь за нее заплатить?

И Медея, без всякого выражения на лице, затаив ненависть, ответила:

— Да, я заплачу за нее. И за паром тоже. Джейн ведь теперь бедненькая.

— Помнишь, — сказал Джейсон, — как она предложила оплатить наш счет в Джеггиде и не оплатила, а они добрались до папочки и стрясли с него деньги. Вот смеху-то было.

Мы уселись. Флаер, золотой пузырь с шампанским, медленно поднялся в городское небо, а я готова была заплакать от отчаяния и боли в оттаивающих пальцах.

Сильвер ждал меня. На улицах опасно. У меня не было полицкода. За себя он бояться не может, а за меня?

— Интересно посмотреть отсюда на здания внизу, — сказал Джейсон. Ты только представь, если бы у нас были маленькие бомбочки, можно было бы кидать их туда. Бац. Бац.

— Тогда бы они выглядели куда привлекательнее, — благодушно отозвалась Медея. — В горящем виде.

Будьте вы прокляты. Вот был бы на свете ад, отправить вас туда навсегда, и визжите там, сколько душе угодно.

В ожидании парома собралась большая толпа, и Джейсон взял меня за руку. Он был чуть выше меня. Я подумала, не столкнуть ли его с пирса в воду. Но он ведь выплывет.

Прибыл паром, и мы поднялись на него. Огибая деревья, он поплыл к Острову.

— Спектакль начнется не раньше полуночи, — пожаловался Джейсон. Джейн знает. Больше шести часов придется слушать излияния Египтии.

— Как ты думаешь, — произнесла Медея, — чем мы могли развлечь Египтию? Напустить, например, в коробки с гримом тараканов?

— Тсс, — прошептал Джейсон. — Ты скажешь Джейн, Джейн скажет Египтии. И не будет сюрприза.

— Или налить в колготки клея.

— Какая задушевная мысль. Интересно, что такое задушевные отношения с Египтией?

— О, Джейсон, пожалуйста, поцелуй мне палец на ноге, — простонала Медея, — это такой экстаз, это заставляет меня чувствовать себя женщиной.

Я стояла у поручней, смотрела на водовороты, образуемые паромом, и почти их не слушала. Наконец, мы добрались до пирса, сошли с парома, и на лифте поднялись наверх.

Положение было безвыходное.

Джейсон говорил с дверью Египтии, называя себя и Медею и не упоминая обо мне, а мне было уже все равно.

Мертвые растения вокруг протягивали к нам свои окаменевшие когтистые лапы. Этот ужасный вечер был каким-то странно сверкающим. Я вспомнила, как приходила сюда в последний раз и прикусила язык, чтобы сдержаться. Если бы к двери опять подошел Лорд, это был бы конец.

Дверь открылась, за ней не было никого, кроме наших собственных отражений в зеркалах, когда мы вступили внутрь. Там было очень тихо, и я ощутила запах ладана и сигарин, а также теплый смолистый аромат горящих сосновых шишек.

Никого не было, казалось, и в огромной гостиной, хотя повсюду горели желтые свечи. Все выглядело уютно, роскошно и гостеприимно, и мне стало легче. И тут я едва не вскрикнула.

В камине пылал огонь, а над одним из массивных кресел повернулась голова, и языки пламени образовывали малиновый нимб вокруг темно-рыжих волос. Это был Сильвер. Это был…

— Если вы по дороге сперли что-нибудь, — сказал Кловис, — то, пожалуйста, положите на место. Ради вашей же пользы. Египтия, которая в эту самую минуту накладывает на лице последние мазки, может сама превратиться в Антектру или — хуже того — впасть в истерику. О Боже Всемогущий, если бы нашелся благодетель, который прикончил бы вас обоих.

Я сглотнула.

— Привет, Кловис.

Медленно и элегантно повернувшись, узрев меня и вскочив на ноги, он застыл на месте, и я поняла, почему ошиблась. Вьющиеся волосы Кловиса были отпущены до плеч и слегка подкрашены рыжим. Подражание Сильверу? Кривое зеркало? Нас разделяла недоброжелательность, но, увидев его снова, я испытала огромное облегчение.

— Джейн, это ты? Под белым париком и в серебряном гриме?

— Это не парик. Это мои натуральные ненамолекулизированные волосы. Да, это я. — Мне стало очень жарко, я расстегнула плащ и позволила ему сползти с плеч.

— Боже мой. Дай-ка я на тебя посмотрю. Он пересек комнату, остановился в ярде, разглядывая меня, и сказал:

— Джейн, ты потеряла фунтов тридцать. Я всегда это знал. Ты действительно прекрасный мальчик, примерно пятнадцати лет. С грудями.

Тут из моих глаз неудержимо хлынули слезы.

Джейсон хихикнул, и Кловис сказал:

— А вы оба ступайте на кухню и пошарьте в погребе на предмет вина. Сухого красного — Слаумо, если еще осталось.

— Ты в самом деле полагаешь, что мы так и сделаем? — поинтересовалась Медея.

— Думаю, да, — сказал Кловис. — Если вы не хотите, чтобы ваш папочка узнал, что вы вытворили на прошлой неделе. В который раз.

— Папочке все равно, — сказала Медея.

— Тут ты ошибаешься. Папочке далеко не все равно, — возразил Кловис. На другой день он говорил с моим, и оба согласились, что вам неплохо было бы подучиться. Ваш папаша горит желанием занять вас чем-нибудь вроде того, чем занимается Дэвидид. Заставит изучать что-нибудь вроде ила по цвету и плотности, но с гораздо более мерзким запахом.

— Врешь, — сказал Джейсон.