Андрей Дашков - Страна слепых, или Увидеть свет

После этих слов Дымок истек наружу и окутал «брабус» облаком, похожим на плотный туман. Роза вылезла из машины и растворилась в мглистой пелене.

Я остался один. Терять мне было нечего. Я загасил косяк, раздавил ампулу и наполнил шприц. Сделал себе укол в плечо. Заснул вскоре и спал спокойно — впервые за много ночей.

Дымок не подвел, и я дожил до утра. Проснулся с рассветом, когда на востоке занялась заря и схоронившая меня пелена сделалась розовой, как собачье брюхо. Чувствовал я себя самую малость лучше, так что сделал себе второй укол. И плевать на срок годности. Кстати, плюнуть я мог только на словах — в глотке до того пересохло, что хотелось вылизать покрытые росой стекла. Вода и жратва были за Лорой, и я на нее рассчитывал — а для чего еще нужны напарники?

Как только я завел двигатель, Дымок сполз с машины и слинял. Над землей и без того стелился самый обычный утренний туман. Дом Розы на противоположной стороне улицы был едва виден. Впрочем, фигуру старухи на веранде я все же разглядел. Она будто так и просидела ночь напролет в своем кресле. Прямая и неподвижная, только руки сновали туда-сюда. Похоже, вскоре у новорожденного Дымка появится колыбель. Изо рта у «мамочки» торчал косяк. Картинка настолько умиротворяла, что меня снова стало клонить ко сну. Но тут из зарослей каннабиса появилась Лора, которая тащила две наполненные доверху пятилитровые пластиковые бутыли, сумку и туго свернутые спальные мешки. Девчонка неплохо справлялась. Все-таки приятно, когда есть на кого положиться. Хотел бы добавить — во всех отношениях, однако это было бы явным преувеличением. Даже для Счастливчика.

Я выехал на дорогу и вылез из машины, чтобы помочь Лоре загрузить багажник. Мы с ней внимательно присматривались друг к другу, выискивая признаки изменений. В том, что эта ночь не прошла для меня даром, я лично не сомневался. А вот по Лоре трудно было определить, насколько ее полечили . Может, младшенький Дымок и впрямь оказался слишком слаб. А может, старуха всю ночь рассказывала ей, как девушка должна держаться с попутчиком, чтобы, не дай бог, не забеременеть до того, как попадет туда, куда ей надо.

По крайней мере, Роза не пожалела для нас еды и воды. Судя по тому, что сумка была плотно набита, у старушки имелся неплохой снабженец, и я был бы не прочь узнать, кто это и где находится неиссякающий источник. Но иногда благодарность состоит в том, чтобы не задавать лишних вопросов. Да и в любом случае я уже не успел бы ни о чем спросить. Пришлось в очередной раз спасать свою продырявленную шкуру.

Странное дело: выражение «много огней, но нет света», оказывается, имело и буквальный смысл. Внезапно стало гораздо темнее, будто тучи заволокли солнце, хотя никаких туч не было, и при этом я мог без боли смотреть на сегмент всплывающего солнечного диска. Потом он как-то затерялся, превратился в грязноватый тусклый огонь — один из множества беспорядочно разбросанных в тумане и ничего не освещавших.

Сказать, что это сбивало с толку, значит ничего не сказать. И первое, что пришло в голову, это Красная Ртуть с ее обещанием «долгой-долгой ночи» . Я очутился в окружении ложных маяков, красные и синие огни которых вспыхивали и гасли в ритме моего сердцебиения, и от этого очень скоро стало казаться, что сжавшееся в точку сознание «видит» изнутри фосфоресцирующие окраины неимоверно раздувшегося тела. Каждое движение сопровождалось мельтешением измельченных и размазанных огней, словно моя кожа покрылась сыпью мигающих светодиодов. Предательское дрожание на периферии всех органов чувств и тревожная пульсация вызвали усиливающиеся конвульсии, а затем и судороги.

До полной дезориентации оставалось совсем немного. Спасало замкнутое пространство внутри «брабуса», где я нашел укрытие — должно быть, инстинкт самосохранения втащил меня туда, — и обращенное на себя же всепоглощающее внимание. Я пытался отождествить себя с плотью, из которой вынимали разум без скальпеля и пока без боли. Но даже воссоздать образ человеческого тела стоило неимоверного напряжения. С трудом сосредоточившись, я представил себя черным ящиком, в котором спрятано оружие, — после чего еще надо было до него добраться. Найти скрытый замок. Вспомнить код. Или сломать ящик — он уже не понадобится… Как только я поднимал глаза, начинало казаться, что машина окружена неслышно подкравшимися, явившимися из тумана манекенами с мигающими лампочками вместо глаз. Это идиотское подмигивание словно намекало на какое-то веселое продолжение, которое будет иметь наша встреча, — надо только прекратить сопротивление и отдаться гипнотическому ритму.

— Дави их! — закричала Лора, чем окончательно выдернула меня из-под влияния порабощающей силы. Я обнаружил у себя в руке пистолет, однако стрельба по мелькающим огням выглядела делом абсолютно безнадежным даже при наличии авиационной пушки. Судя по всему, Лоре тоже пришлось нелегко, но она пока справлялась. Стробоскоп красно-голубых вспышек выхватывал из темноты стоп-кадры, на которых сквозь ее череп прорастали белесые, словно оголенные сучья, пальцы, и далеко не при первой вспышке я понял, что она просто скорчилась на сиденье и сжимает обритую голову сведенными судорогой руками.

«Брабус» рванулся с места. В ту минуту ко мне еще не вернулись в полной мере ощущения собственной материальности и больной плоти. Сам себе я казался чем-то вроде соломенного чучела, которое едва не выдул наружу набегающий поток и не подожгли искры от коптящих огней. Голоса в моих соломенных извилинах издавали лишь жалкий нечленораздельный писк, даже Счастливчик тихо и потерянно поскуливал.

Между тем все громче звучал скользкий, набирающий силу, пропитанный темнотой чужой голос: «Ты хочешь закончить, как твой дружок Санта? Обрести мудрость в психушке? Хватит с тебя этих игр, дурачок. Возвращайся по-хорошему…»

Услышав шепот Красной Ртути, Безымянный тоже вылез из своей норы. Надо сказать, подсаженная тварь выбрала удачное время для издевательства — никто из старожилов не мог ей помешать: «Слепой и вдобавок кастрат — идеальная комбинация. Я уже хочу к мамочке! Она сделает шарики для медитаций из наших глаз и еще пару из наших яиц — что называется, на все случаи жизни…»

И в этот момент последовал первый удар. Чье-то тело, снесенное кабаньим рылом «брабуса», дважды перевернулось в воздухе, прежде чем в него врезалось верхнее переднее ребро кузова. На лобовом стекле появилась кровь. Мертвец рухнул на крышу, его перевернутое лицо возникло прямо перед Лорой. Голова болталась на сломанной шее, челюсти были раздроблены, а пустые глазницы придавали зловещий смысл словам Безымянного, прозвучавшим за секунду до столкновения.