Саша Зайцева - Госпожа Марика в бегах [СИ]

— Сорок фальконов! — девушка вскинулась и с недоверчивой улыбкой посмотрела на айна, а потом всплеснула руками, будто не он выкорчевывал два года крестьянские замашки и сельский прононс.

«Да, Бошан, здесь нужен учитель посерьезнее. Ты лепил себе подругу в тихом скромном городке, где ни светских раутов, ни салонов… Демей не Арнген, тут простецкие манеры будут поводом для сплетен… Но ты не торопись, выпиши ей гувернантку, а тем временем капитан с пламенным взором обскачет тебя».

— Что же он не сказал! А я голову ломаю, как вернуть вещи, за квартиру-то не уплачено…

— Признаться, — играть в чужие ворота не хотелось, но и смолчать было не по совести, — капитана ругать не стоит. Об этом они позаботились еще в субботу, оплатив неделю вперед.

— Боже, что там все обо мне подумают…

— Что вы попали в беду.

— Да какая разница, что подумают, — Марика его и не слушала, лихорадочно перескакивая с мысли на мысль. — Надо будет вернуть ему… Как только найду новую работу… Вряд ли старая меня ждет. Боже, о чем я говорю! Какая старая?! Сорок фальконов — это же состояние!

— Святая простота, сорок фальконов ей состояние! — сказал в сторону айн.

Хотя, если вспомнить апартаменты у мадам Шаллии, то, конечно, баснословная сумма. Любуясь взбудораженной девушкой, господин Бошан позволил себе ласково улыбнуться. Нет, не одно только таинственное прошлое привлекает тебя, любопытный храмовник.

— Да, состояние, которое позволит мне… да все позволит! О, господин Бошан, вы вообще не представляете, что можно провернуть с сорока фальконами!

— Отобедать в районе Пале Руаяль с вином и закусками и не отравиться?

— Это же месяцы аренды! — на безобидные поддевки барышня даже не реагировала, ее несло. — Или… или продуктов и дров на шесть недель! Это три локтя лучшего шелка и лент…

— Шелк? Ленты? — расхохотался айн.

И с ней так всегда: минуту назад в ее глазах была вся боль скитающегося по континенту народа Антуи, а сейчас она уже потирает руки, предвкушая… Ленты и шляпки? Пожалуй, там что-то другое, но какая разница? Все хорошо, все правильно. Ей всегда было достаточно небольшого толчка, стимула, и дело начинало кипеть в ее руках. Будь то весенняя уборка или каллиграфические прописи. Она больше не убивается по черствому господину Клеберу, а видит впереди возможности.

— Я вижу, что за вас больше не нужно беспокоиться. И все же Де Санж дешево отделался. Вы рисковали жизнью, здоровьем, которое, между прочим, пришлось-таки латать… Я поговорю с ним.

— Оставьте. Пусть. Я этих денег не ждала, и грызться за пару монет… — с сомнением возразила девушка.

— А если не пару? Марика, простите, но я видел, как скромно вы жили, и сам хотел бы предложить, — он протестующе поднял руки, видя, что девушка готова начать гневаться и спорить. — Понял-понял, не возьмете. Но позвольте мне хотя бы помочь получить то, что ваше по праву. Вы просто не в курсе сумм, которые выплачивают людям за подобные… акции.

— Как хотите, господин Бошан. Наверное, в моем положении глупо отказываться от денег, — и строго глянув на храмовника, погрозила пальцем. — Но не ваших!

— Хорошо, финансовый вопрос мы с вами прояснили. И пусть для меня останется загадкой причина отказа от дружеской поддержки. И раз уж я могу помочь вам только содействием… А вы не думали…

«Что же ты мнешься, как студент? Где же вся твоя убедительность и велеречивость, айн? Вот и девушку сконфузил своей нерешительностью».

— Я бы хотел попросить вас не торопиться обратно в Маро, — как всегда издалека начал Бошан.

— Господин Бошан, может моя комната…

— Дорогая моя, это вопрос безопасности. Вы придумали такую чудесную схему для защиты героя дня Клебера, но о себе совершенно забыли. Думаете, что вам как одному из основных свидетелей ничего не угрожает?

Девушка молчала, мысль явно была не из приятных. Пожалуй, не стоит запугивать ее еще больше. И он, и вся храмовая стража прочувствовала собственной шкурой каждую эманацию, что прошла через нее там, на площади, но айны не боги, ауры сличать не умеют, потоками не управляют. Опознать ее может только маг. Почуять и заинтересоваться. Святые уберегите!

— Я уже дала все показания.

— Которые так легко обесценить, если у обвинения не будет живого свидетеля. Поэтому я и в раздумье… Маро для вас не самое безопасное место, по крайней мере, ближайшие месяц-два…

— Куда же мне податься? — Марика нахмурилась, не иначе как расставаясь с радужными планами на поход к модистке. — Я, конечно, могу эти деньги потратить на район поприличнее. Эх…

— Мадемуазель, вы могли бы остаться здесь. В этом доме. На тот срок, какой сочтете нужным… — и не без внутреннего страха добавил. — Насовсем.

Пока они молчали, его преподобие успел обругать себя последними словами — и старым идиотом, потратившим отведенное им время на обучение анселе и географии, и нерешительным глупцом, полгода ходившим вокруг да около, но так и не сказавшим главное, и, в конце концов, собакой на сене, не готовой отпустить, когда видно же…

А еще господин Бошан с удивлением для себя отметил, что с большим страхом ожидает согласия, нежели отказа.

— Вы не представляете, насколько это заманчиво — вернуться к вам, такому знакомому и родному, — мягко начала барышня. — Не думать о тяготах и трудностях, жить по старому, в тепле под вашей опекой. Дорогой мой господин Бошан, вы мне как семья, которую я… Но… насовсем, нет.

«Семья… Кажется, не понимает. Это даже к лучшему, что не понимает. Ведь и так все ясно».

— Милая Марика, — сохранять привычный ровный тон заботливого дядюшки было крайне сложно. — Я не призываю вас принимать судьбоносных решений сейчас, немедля. Просто знайте, что где-то в этом мире есть люди, которым вы небезразличны.

— В этом мире, — протянула Марика, задумчиво разглядывая огонь, и снова погружаясь в меланхолию.

Айн тоже замолчал, но тишина действовала на нервы, лишь усиливая ощущение неловкости.

— Пожалуй, вы правы… — продолжил он, совладав со своим разочарованием. — Я все пытаюсь вас спрятать, а вам и в Чимене было тесно. А уж тут, где возможности сами прыгают в руки… Небо зовет.

— Иногда мне кажется, что здесь возможностей-то и нет… В том, как их понимаю я.

— Ну, что вы. Женщина с хорошим образованием и положительным опытом службы всегда найдет место — при лавке ли, при почтенной даме.

Девушка хотела было возразить, но он не дал ей вставить и слова — замолчать было страшно, хотелось говорить-говорить-говорить, дабы заглушить ненужные мысли.

— О рекомендациях не беспокойтесь, я дам вам превосходную характеристику…

— Я не…

— И никто не отменял замужества, — с энтузиазмом добавил айн. — Вы вполне можете рассчитывать на хорошую партию.