Леонид Зайцев - Страж

— Ты меня слышишь? — Спросил я.

Парень, до жути похожий на меня, резво заморгал, ибо кивнуть головой ему мешала вязкая масса, в которой он висел, как муха в паутине. А я смотрел на собственное лицо, искажённое страхом, и невольно испытывал отвращение, хотя, должен был чувствовать жалость.

— Слушай внимательно, если хочешь жить, — медленно произнёс я. — У тебя нет возможности вернуться в свой мир. Это понятно?

Из глаз бывшего стража потекли слёзы. Вот только этих бабских штучек мне сейчас не хватало! Я ему жизнь спасаю, а он по родной конуре тоскует.

— Это понятно? — Повторил я. — Или оставить тебя тут?

Глаза у парня расширились от ужаса. Понятное дело, висеть в паутине до скончания веков — прелести мало. И я немного подождал, пока его собственный выбор отложится в его мозгу, как неизбежность, как плата за его побег. И только тогда продолжил разговор, когда его рука перестала дрожать.

— Ты будешь жить в моём мире, — продолжил я, — не думаю, что тут хуже или лучше, чем там, откуда ты. Мои родители уж точно не заметят подмены. Хотя… твоя леворукость…

Парень изо всех сил скосил глаза в направлении своей правой руки, и часто заморгал. Я понял это, как готовность изображать правшу в повседневной жизни.

— Я тебя правильно понял? — Прямо спросил я. И он снова отчаянно заморгал.

Сколько ж уже там висит этот бедолага, подумал я. Без еды, без воды, без права умереть! Может ли существовать более изощрённая пытка? Уж точно не та, к которой я сам стремлюсь.

— Ты станешь мной, — продолжил я, — у тебя будет всё, даже девушка.

При этих словах, он в панике задёргался, ещё более увязая в пространстве. Первичная Элла явно внушала ужас всем, кто побывал в её объятьях.

— Успокойся, — мне уже надоела роль инструктора, но необходимо было подготовить свою смену, ведь я не желал родителям лишних переживаний, — эта девушка никакого отношения не имеет к Стражу, которую ты знал. Она, лишь её отражение. Совершенно безобидное отражение.

Я подождал, пока парень переварит свалившуюся на него информацию. Хвала его разуму — он понял и принял всё довольно быстро. И только после этого я пожелал ему удачи и рванул на себя за руку, которую держал.

— И снова здравствуйте, — приветствовал меня Старший, когда я опять оказался на диване в зале Врат. — Я потрясён! Мы все потрясены! Хладнокровно убить Старшего, но спасти от вечного заключения простого парня из далёкого отражения! И не просто спасти, а поставить на своё собственное место!

Мой дед по-прежнему был тут. Теперь он скалой нависал надо мной. Выражение его лица меня не пугало, но и не вдохновляло — дедушка был полон скорби. Он находился в привычном для меня обличии пожилого, но ещё полного сил мужчины, однако, был облачён в доспехи и вооружён моим мечом. Поправка — своим мечом. А это значило, что, как и предсказывал Старший, обстановка после нашей маленькой победы накалилась до предела и грозила взорваться событиями в любое мгновение.

— Я чувствовал, что ты вернёшься, — очень тихо произнёс он, — но, зачем ты вернулся? Это не твоя битва. Моя беспечность однажды поставила Вселенную, которую мы знаем, на грань гибели, а значит — мне это и исправлять.

Я спокойно встретил его взгляд. Возможно потому, что здесь — в центре мироздания — взрослеешь гораздо быстрее, и ощущаешь всё гораздо глубже, чем в далёком отражении, где сейчас мои родители безумно радовались возвращению утраченного сына, не смотря на то, что он потерял память и превратился из правши в левшу. Или потому, что для себя я уже всё решил. Не каждому, ведь, суждено родиться прямым наследником двух первичных сил — Света и Тьмы! Не всякому дана возможность своим служением сберегать от гибели миллиарды миров, жители которых живут себе и даже не подозревают о далёком Страже, охраняющем их существование.

— У моих родителей, — ответил я деду, — снова есть сын, а у тебя — внук. Ему нелегко будет обживаться в нашем мире без знающего и доброго советника. А кто может быть лучшим советником, чем родной дедушка? А кто поймёт бывшего Стража лучше, чем Первый Страж?

Дед нежно растрепал мои волосы и присел рядом. Я слышал его дыхание, я видел его такой родной и знакомый профиль, но я не мог знать его мыслей — этого подарка мне не досталось, не смотря на моё происхождение. А сам он молчал.

— Кого-то одного я должен отсюда убрать, — я совсем забыл о присутствии Старшего, и даже вздрогнул от неожиданности при первых звуках его голоса. — Решайте быстрее, напряжённость у Врат возрастает. Старшие Тьмы ничуть не глупее нас, хотя, сейчас они в некотором смятении, но их ответные действия не заставят себя долго ждать. Двух Стражей у Врат быть не может — это станет нарушением Договора.

— Уходи, — едва слышно прошептал дед, — Мой отпуск кончился, а у тебя впереди ещё вся жизнь. Да и опыта у меня больше на десяток миллиардов земных лет. А зная, что в далёком отражении со странным названием «Земля» у меня есть потомки, я вдвое надёжнее стану защищать Врата от напора Тьмы.

Старший стоял неподвижно, но его облик периодически расплывался, что, как я теперь уже знал, свидетельствовало о крайней степени нервного возбуждения. По всему было видно, что он не шутил и не врал, как это не раз случалось — что-то готовится на той стороне.

— Не ты ли, дедушка, сам признал то, что я оказался гораздо сильнее тебя? — Я понял, что надо торопиться. — И это подтвердили Старшие и этой и той стороны!

— Это так, — кивнул он, — но…

— И сейчас наступает критический момент в противостоянии?

— Да, — подтвердил Старший.

— Тогда отдай мне меч и иди, — как можно спокойнее попросил я, — теперь моя очередь. В решающей схватке всегда выставляют сильнейшего бойца.

Дед колебался. Все свои аргументы он уже использовал. Да и не мог он не видеть того, что я прав. Лишь чисто человеческое стремление прикрыть собой своё потомство сдерживало его. Сдерживало его, но не время.

— Но это я — Первый Страж! — Заявил он. — Я создан богами из Света и Тьмы и поставлен здесь у Врат, чтобы охранять границу Света.

Я улыбнулся, поцеловал его в лоб, обнял и прошептал на ухо:

— Иди домой. Каждому стражу полагается смена!

КОНЕЦ