Дарина Стрельченко - Лавочка мадам Фуфур [litres]

– Петля, в которую угодил живой дракон, дестабилизировалась. Там всё вокруг ходуном ходит, поисковики заложили проход и эвакуировались. Дежурят только несколько ликвидаторов. Говорят, одного уже засосало. Так что лучше б вам туда отправиться.

Я похолодел. Голос Веника донёсся как сквозь вату:

– Дайте координаты.

– Разве вам не присылали?

– Видимо, не дошло сообщение. На пути к вам сильные помехи.

Начальник отряда сверился с гаджетом и витиевато выругался.

– Помехи, говорите? Это оттого, что петля с драконом переместилась. – Он поднял на нас глаза и тихо, но отчётливо произнёс: – Теперь она у нас под ногами. – На секунду он зажмурился, а потом заорал на весь тоннель: – Поисковый отряд «Белка», тревога! Сворачиваем оборудование и эвакуируемся. Протокол три-ноль!

Он бросился сворачивать какие-то шланги у нас под ногами и уже через плечо бросил:

– Встретимся, если выберемся!

Мы переглянулись. Веник шепнул:

– Кажется, у меня колени дрожат.

– У меня тоже.

Поисковый отряд исчез в считаные минуты. Только что шуршали проводами и датчиками, и вот уже бегут вверх по тоннелю. Всё это – начиная с новости о дестабилизации петли и заканчивая эвакуацией отряда – произошло так быстро, что я слегка потерял ориентацию и всё ещё размышлял о коллапсе, когда опомнился и заметил, что Веник, ухватив меня за локоть, буксирует куда-то вперёд и что-то втолковывает.

Не в первый раз я подумал, что мы идеальные напарники. Когда кто-то из нас выходит из строя или теряет контроль, второй в это время непременно сконцентрирован и знает, что делать. Это похоже на переходящее знамя: туплю я – Веник непременно делает всё как надо и вытаскивает нас из передряг; тормозит Веник – руководство единолично принимаю я. Так или иначе одновременно вдвоём мы не выключались ещё никогда. Но на этот раз очередь руководить явно была предопределена Вениамину. Ну а мне… Мне была предоставлена шикарная роль возвращенца в детские страхи.

…Ещё до знакомства с Веником, до института, даже до того, как я впервые услышал о профессии технаря, у меня уже состоялась встреча с дестабилизировавшейся временной петлёй. И я никогда, никогда больше и слышать бы об этом не хотел, если бы не Тоша, если бы не Ракушка!

Та временная петля меня раздвоила, если можно так выразиться. Я жил, покачиваясь в пустоте времени от одного своего отражения к другому, как маятник между точками равновесия. Скрывал это, мучительно притворялся, что всё в порядке… Отсюда и головные боли…

Но наши драконы, а ещё Веник и Катя-Женя, быть может, стали для меня якорями здесь. Сами того не зная, они заставили меня поверить в свою благую ложь: что всё в порядке, что я не спятил и что именно этот мир – настоящий. Звучит сумбурно, да? У меня тоже вибрирует в голове.

Наверное, нужен краткий экскурс в историю.

Я родился и вырос в Полисе и до самого института жил под родной крышей – неподалёку, кстати, от теперешней квартиры. Но тот Полис, Полис моего детства, был иным. Возможно, всё дело в том, что город просто быстро меняется – грызя костяшки кулаков во время особенно сильных приступов, я стараюсь думать именно так.

Когда мне было двенадцать, под нашим домом прокладывали подземные коммуникации монорельса – этого гибкого позвоночника, кровеносной системы нашего города-реальности. Уже тогда ходили слухи о том, что некоторые технические ветки могут домчать не только до окраин, но и до технических озёр, и даже до других реальностей…

Гораздо позже, будучи технарём, я узнал, что путешествие монорельсом в другие реальности невозможно. (Ах, научная осторожность тех, кто пишет толстые тома по механике монорельса! Скоро тебе суждено разбиться о настоящую реальность!) Но в детстве подобные слухи были овеяны массой догадок и тайн. Обыкновенный мальчишеский антураж… Который разжигал в нас повышенный интерес к подземной архитектуре.

Когда под нашим домом принялись копать, на стройку слетелись пацаны и подростки едва ли не со всего Полиса. Станции строили часто, но изначально заложенная система коммуникаций была разветвлённой и вбирала в себя новые наземные узлы очень легко. А вот рытьё котлована для подземных технических коридоров было редкостью!

Это строительство было первым на нашей памяти, и по вечерам мы подолгу торчали на стройке. Стоило стемнеть, как самые отчаянные ныряли под сетку-рабицу и оказывались по ту сторону. Сорвиголов становилось всё больше, и к зиме, когда котлован присыпало первым хрустящим снегом, мальчишки уже целыми ордами пробирались внутрь и жадно разглядывали техников, рабочих, огни сварки и огромные ковши «прогрызочных» машин, бурящих тоннели.

Время шло, и котлован рос вместе с нашим любопытством. Подлезть под строительную сетку уже не считалось геройством – теперь настоящим мастерством было проникнуть в самое сердце подземелья будущей станции, в уже вырытые, облицованные, но ещё не запечатанные машинные помещения. И надо сказать, двум-трём смельчакам это удалось.

Один из моих друзей, Ванёк, тоже умудрился пробраться в машинную комнату и уже следующим утром, блестя глазами, рассказывал об увиденных чудесах. Я злился, что он отправился туда без меня, но старался этого не показать – к тому же Ванькин рассказ захватил меня с головой. Со всем тогдашним пылом я твёрдо решил пробраться в заветное место сам – следующей же ночью. Но поход накрылся: вечером по Полису дали общее объявление о том, что на стройке подземных коммуникаций обнаружена временная петля, и жителям настоятельно рекомендуют держаться подальше.

Совсем как теперь, правда?..

…Тогда я помчался к Ваньку обсудить это событие, но дома его не оказалось. Позже я узнал, что вечером того дня друга видели на стройке – несмотря на предупреждение, он снова сунулся на законсервированную площадку. С тех пор я его не видел.

Или, по крайней мере, заставлял себя думать именно так.

Конечно же, в тот вечер я попытался разыскать приятеля. Никого не предупредив, стянув излучатель отца, воровски пробрался на стройку. Меня поразило (и я до сих пор не могу это объяснить) отсутствие людей. Не было рабочих, но это понятно: справиться с дестабилизировавшейся петлёй может только специальный отряд ликвидаторов. Но и их не было тоже! Больше того – не было охраны, дежурных, постовых… Тогда это удивило меня, но и только. Я был полон адреналина, мне было не до предостережений судьбы.

В коридоре, ведшем к машинным комнатам, мигало аварийное освещение. Я крался, следуя указателям. Отчего-то был уверен (да и могло ли быть иначе!), что Ванёк забрался в самое сердце недостроенных коммуникаций.