Дарина Стрельченко - Лавочка мадам Фуфур [litres]

Но чтобы навести справки о мадемуазель, была нужна хотя бы фамилия. Её Вениамин, разумеется, тоже вспомнить не мог.

– Предупреди мою девушку о том, что она не моя девушка, – мрачно буркнул он. – Всё равно я ничего о ней не помню.

– Ладно. Подключаем аналитику. Ты ведь рассказывал мне о ней, чуть ли не все уши прожужжал. Надо подумать, может быть, ты упоминал и адрес. Хотя бы косвенно.

– Ну давай, выкладывай, – желчно проворчал Веник. – Заодно и я узнаю о своей невесте пару-тройку мелочей.

Стараясь не обращать внимания на его склочный тон, я принялся перечислять всё, что мог вспомнить об Иляне.

– Ты говорил, что познакомился с ней в монорельсе. Она была одета а-ля стимпанк: перстеньки, какие-то шестерёнки… Ты говорил, духи́ запомнились: что-то резкое, шоколадное, что ли… То ли платье, то ли свитер цвета хаки. Читала книгу, кажется. Ещё ты рассказывал, что она живёт в коммунальной квартире вместе с мегаогромной семьёй: бабки, дедки, родители, тётки, племяшки… Правда, потом выяснилось, что она всех их выдумала и в квартире обитают только трое: она, её бабушка и дед-учёный. И с дедом там вообще что-то невнятное было… Ещё говорил, что у неё довольно странный дом – сплошной оккультизм. Свечи, карты, амулеты…

Веник недоверчиво хмыкнул.

– Потом ты каким-то магическим образом устроил вам отдельное жильё. Высотка, недалеко от центра, между прочим. Там была очень грубая защитная сетка поначалу, ты ещё говорил, придётся много доделывать… Было видно целых три станции монорельса из окна; очень красивая панорама.

Веник одобрительно покивал.

– Как-то раз я то ли заболел, то ли что-то ещё, и драконов пришлось отправить к вам. Ты вернулся жутко злобный, сказал, что Тоша сожрал у Иляны серёжки и пудру. Велел предупредить об этом Катю-Женю, когда она переедет ко мне…

При воспоминании о Катарине что-то болезненно сжалось, но я отбросил сантименты, тем более что Веник уже вопрошал:

– Кто такие Тоша и Катя-Женя?

– Катя-Женя – это Катарина-Женевьева, там самая вербовщица от Фуфур. Кстати, она тоже была твоей девушкой.

– Надеюсь, не невестой? – встревоженно уточнил друг.

– Нет, нет… Но потом она была ещё и моей девушкой, – пробормотал я. – А Тоша – это Пыхепых, детёныш Ракушки, тот самый дракончик, которого Фуфур клонировала и засунула во временную дыру, чтобы нас приманить.

– Ага, – кивнул Веник, утрамбовывая информацию в своей голове. Мутное, должно быть, это чувство, когда кто-то другой рассказывает тебе о твоей жизни. Похоже на амнезию, с той только разницей, что там речь идёт о прошлом, а у нас – о будущем. – Давай ещё. Три станции монорельса, видимые из окна, – это, конечно, зацепка. Я думаю, таких домов в Полисе не так уж и много. И у меня были прикидки, где я хочу обосноваться для семейной жизни… Но ведь вряд ли Иляна гуляет поблизости, так? Она ведь тоже пока меня не знает?

«Как знать…»

– Думаю, да.

– Вспоминай дальше, – велел друг, усаживаясь поудобнее. – Это интересно!

– Куда уж занимательнее… Ты рассказывал, что в её комнате очень много снежных шаров. Говорил что-то про время: дескать, запускаешь их синхронно, и время, как снег внутри, тоже идёт синхронно. Тебя эти шары очень смутили. Ты ещё сказал, что в тот момент Иляна показалась тебе колдуньей. Был один шарик с трещинкой, и снег в нём шёл вверх. Иляна очень логично всё это объяснила, но ты забыл и мне тоже не рассказал. Но я помню, тебя это очень тревожило, ты даже во сне бормотал об этих шарах.

– И часто я разговариваю во сне? – поинтересовался друг.

– Не слишком – чаще мыслишь вслух. А может, ты и болтаешь во сне, да я тебя не слышу с твоего далёкого дивана. Но в ту ночь Тоша расхворался, Ракушка нервничала, и мы легли рядом с ними – поэтому я и услышал, как ты стонешь: шар да шар… снег да снег… какое-то снежное время…

– Снежное время? Я спал рядом с драконом? Что ещё я узнаю о себе из твоих рассказов?! – Веник патетически возвёл глаза к потолку и взмахнул руками. – Не в склад, не в лад, не в склад, не в лад. Один фруктовый мармелад… Морковь, кокос и ерунда… Вот это да, вот это да…

– Ну-ка, повтори! Что-то знакомое!

– Да ну. Откуда ты можешь это знать? Это экспромт!

– Мне кажется, ты уже сочинял когда-то подобное.

Веник пожал плечами и мотнул головой:

– Сочинял – не сочинял… Давай дальше! Про Иляну.

– В горле пересохло, – капризно сказал я. – Налей и мне кофейку. Хотя нет, давай чаю. Я теперь на этот кофе глядеть не могу.

Веник наполнил кружку, кинул пакетик заварки и картинным жестом подогрел воду:

– Н-на!

– Д-давай.

– А ты давай дальше.

Я отхлебнул несладкого чаю и вспомнил эпизод в ресторане «Амиго» – о том, как я въехал Кате локтем в глаз, и Иляна бросилась её спасать. Правда, там я пил не чай, а, кажется, яблочный сок… Как давно это было? На самом-то деле всего несколько недель назад.

Я начал рассказывать о нашем походе в ресторан и «знакомстве» Кати, Иляны и Веника. Дойдя до того момента, как из кармашка на локте просыпался люзит, я замешкался. Веник деликатно помолчал, пережидая. И всё-таки не выдержал:

– Ты сделал это нарочно?

Я адресовал дивану микроскопический кивок.

– Тонко дозу рассчитал, – пробормотал он. – Уже тогда подозревал, что она работает на Фуфур?

– Раньше, – мрачно ответил я. – Когда она позвонила мне… а не тебе… когда в первый раз пропал Тоша. Исчезновение Тоши, её звонок, твоя отлучка – всё это совпало. Неспроста.

– Отлучка, исчезновение… Очень сложно осознать, что всё это было со мной… Однако ты и актёр! С люзитом, конечно, разыграл интересно. Хотел выиграть время?

– Не то чтобы. Просто хотел проверить, шпионит ли она за нами. Через некоторое время после попадания на кожу люзит вызывает потерю сознания. Я решил, что это хорошая возможность проверить: если бы она шпионила, то, выбыв из строя, некоторое время не смогла бы нас пасти. А потом бы снова вернулась. Так и оказалось…

Я коротко рассказал о том, что случилось дальше. Про то, как позвонил в больницу узнать о Кате-Жене; как мне сказали, что она исчезла. О том, как она поняла, что её раскусили, и начала действовать открыто – как и мы.

– Попыталась нас запугать, но это были просто спецэффекты. Вырубился свет, шумы какие-то… Да она и до того эти спецэффекты включала, только мы с тобой, такие простофили, даже не замечали. В общем, потом ты связался с Иляной, велел ей включить всю охранку, и вовремя, потому что мы с тобой этого сделать не успели и потом еле справились с импульсами.

– Что за импульсы? – с профессиональным интересом уточнил Веник.

– Резонанс адреналина, общая расслабленность, пара глюков. Ничего особенного, но…

– Но смесь гремучая, – задумчиво закончил Вениамин. – И что дальше?