Рику Мисора - Сага о бездарном рыцаре 2

— Нет и нет! Я люблю тебя!

— Нет, это я тебя люблю!

— Враньё! Это я очень-очень-о-о-очень сильно тебя люблю! Когда я спросила про купальник, ты просто похвалил мой внешний вид! Тебя не интересуют недотроги! А слюни ты пускал всё-таки на купальник семпая!

— Чего?! Клевета! Прекращай, а не то я разозлюсь!

— Ты уже разозлился, дурак!

— Потому что обвиняешь меня в том, чего я не делал! Как я могу смотреть на других, когда у меня настолько очаровательная девушка!

— Тогда почему ты остался спокойным, когда я спросила тебя о купальнике?!

— Конечно, внешне я остался спокойным. Не… не мог же я сказать, что не мог отвести взгляд, что сердце чуть не выпрыгнуло из груди, что ты невероятно сексуальная! А ну как ты посчитала бы меня извращенцем и перестала общаться? Лучше на себя посмотри! Говоришь, что любишь меня, а сама даже за руку не берёшь!

— А я как ты! Девушки о таких желаниях не говорят! Вдруг ты подумал бы, что я блудница, и разочаровался во мне?!

— Тогда почему мы ругаемся?!

— Не знаю я!!!

Они кричали друг на друга, не обращая ни на кого внимания…

— Что?

…Пока не осознали, насколько глупо выглядят со стороны.

— М-м, простите, но вы мешаете другим людям отдыхать. Не могли бы вы перенести вашу… ссору или заигрывания в более уединённое место? — широко улыбаясь, попросил смотритель.

— !..

И Стелла, и Икки покраснели до самых ушей.

«Они все смотрят на нас. Как на зверей в зоопарке!»

— И-извините!

— Простите нас, пожалуйста!

И они убежали к соседнему, детскому, бассейну.

К счастью, здесь никого не было. В начале июня семьи с маленькими детьми редко приходили купаться.

Оглянувшись, они нырнули под зонтичный фонтан в центре бассейна.

Полог воды скрыл их от любопытных глаз, а её шум — от лишних ушей.

Парочка оказалась предоставлена сама себе в крохотном изолированном мирке.

— Икки, не смотри на меня…

— Ладно. И ты тоже не смотри.

Им было крайне неловко. Ещё бы, закатили дурацкую ссору на пустом месте.

«Хорошо хоть, что убежали вместе…»

Однако…

— Слушай, Стелла.

— Что?

— Давай одновременно назовём то, чего больше всего хотим в данный момент.

— Давай.

Конечно, ссора была глупой, но отнюдь не бессмысленной.

— Можно поцеловать тебя?

— Что? — одновременно воскликнули они и посмотрели друг другу в глаза.

Слова были больше не нужны. Любовь смыла все преграды.

Стелла прикрыла глаза, на кончике ресницы повисла маленькая слезинка.

Икки осторожно стёр её и коснулся мягкой щеки.

Принцесса вздрогнула, покраснела, длинные ресницы задрожали. Она страшилась неизвестности, но не убежала, а всецело отдалась во власть своего парня.

Икки переполнили любовь, нежность и чувство безграничного счастья.

Он притянул Стеллу и поцеловал её… Можно даже сказать, клюнул — так быстро он отстранился.

Однако губы будто бы опалило огнём.

Поцелуи в щёку от друзей и родных и рядом с этим не стояли.

Их отношения перешли на новый уровень. Слова, сказанные в тот вечер, перестали быть просто словами. Между двумя влюблёнными сердцами протянулась первая прочная ниточка.

— Икки…

— Что?

— Ты не любишь девушек, которые лезут целоваться?

— Попробуй найди парня, который не любил бы… Лучше ты ответь: ты ненавидишь парней, которые страстно смотрят на тебя?

— Ненавижу. Это дозволено только тебе.

Вся неуверенность бесследно исчезла.

Второй поцелуй был дольше и глубже первого.

— М-м…

Скованный, неумелый, можно сказать, детский, но пропитанный настоящей любовью.

Итак, несмотря на все трудности и недопонимания, этот день стал незабываемым как для Икки, так и для Стеллы.

Весело проведя день, они вышли из бассейна ближе к сумеркам.

Все страшно проголодались и решили сперва поужинать в городе, а уже потом расходиться по общежитиям.

Икки спросил, не хотят ли его спутницы чего-то особенного, и, когда те дружно помотали головами, повёл их в обычный семейный ресторанчик, где каждый выбрал себе блюдо по душе. Сам Икки заказал большую порцию удона с жареным тофу, Аясэ — комплексный обед с лососем, а Стелла — четыре куска разного мяса гриль и три стейка.

— В-Вермилион-сан, должна сказать, у тебя отменный аппетит.

— У меня нет выбора. Если я ем меньше, тело просто отказывается двигаться.

— Хм, что-то я сомневаюсь. Как тогда тебе удаётся сохранять фигуру?

Стелла осознала, какая она обжорка, покраснела, но от калорийного ужина не отказалась.

Что ж, мощная «машина» требовала соизмеримого количества топлива.

Аясэ весело улыбнулась, наблюдая за ней.

— И вовсе ты не похожа на принцессу.

— А? — Стелла проглотила кусок. — Ты к чему ведёшь?

— О, я вовсе не пыталась оскорбить тебя. Я в том смысле, что ты общительная и ешь так же, как мы.

— Конечно, меня обучали столовому этикету, но здесь он ни к чему, разве нет?

Она окинула взглядом людное заведение.

Стучали ложки, ножи и вилки, шаркали ногами посетители, что-то говорили официанты, плакал ребёнок, гоготала шумная компания — всё это смешалось в единый хаотический поток звуков.

Девушка, чинно восседающая за столом и трапезничающая с элегантностью королевы, обязательно привлекла бы к себе ненужное внимание.

— Всему своё время и место. Это относится как к манерному поведению, так и к фехтованию, — назидательно добавила Стелла.

— Ха-ха, прямо, но совершенно справедливо, — не обидевшись, весело улыбнулась Аясэ. — Сегодня… Да, сегодня я тоже узнала много нового. Вообще, каждый день с Куроганэ-куном — это новое открытие. Я чувствую, как расту над собой… Безусловно, мне пока недостаёт опыта для того, чтобы овладеть тайной техникой отца, но я уверенно иду к цели. Куроганэ-кун, я прямо не знаю, как благодарить тебя.

— Всё дело в старании. Со временем ты сама нащупала бы правильный путь к тайной технике, а я просто дал небольшой толчок в нужную сторону. Ты мне ничем не обязана.

— Нет… Сейчася очень ценю твои уроки.

— Потому что участвуешь в отборочных?

— Да. Я уже третьегодка, это мой последний Фестиваль. И я должна победить в нём несмотря ни на что. Я должна попасть на него и вернуть, то что мне дорого. Поэтому мне нужна сила.

«М?»

Икки забеспокоился.

В глазах Аясэ полыхнула злость… нет, не просто злость, а жгучая ненависть.

«Что довело её до такого?»

— Ха, знакомые всё лица! Я вспоминал, где видел тебя, это же ты, Аясэ! — раздался грубый голос за спиной Икки.

— ?!

Девушка изумлённо округлила глаза.

Икки обернулся и увидел высокого — около ста восьмидесяти сантиметров — парня. Всё в нём выдавало самого настоящего отморозка: лихо встопорщенные крашеные волосы, по-звериному свирепый взгляд глаз-санпаку * 18 Дословно: «тройная белизна». Японский термин, который указывает на видимость склеры, белой части глаза, слева, справа и сверху или снизу от роговицы. из-под опущенных на кончик носа солнцезащитных очков, вычурный бордовый пиджак, татуировка на груди в виде скалящегося черепа и зажжённая сигарета в пальцах при том, что находился он в зоне для некурящих.