Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 1 [СИ]

Но и Худайшидану пришлось оставить битву. По его лицу пробежали новые трещины, слепая глазница стала еще чуточку шире. Дрожащей рукой демолорд приладил маску, вскарабкался в седло и повлек коня прочь.

Этот успех на краткое время ободрил демонов. Гохерримы, да и все остальные скандировали имя Худайшидана, пусть и отступающего.

Но увы, этот успех оказался единственным успехом. Кобалия уже добивала Кхатаркаданна. Со стороны могло показаться, что это он берет верх – богиня-кошка нелепо металась и гневно мявчила, словно обычный примитивный зверь... но это просто Кхатаркаданн частично проник в ее ноздри и пасть, распространился там мириадом насекомых и червей.

Кобалия отрыгнула вонючий комок и зашаталась... но она все-таки была богиней. А от Кхатаркаданна осталось уже слишком мало. Продолжая покусывать Пушистую Госпожу, нанося какие-то булавочные уколы, он однако ж отступал, бежал прочь.

Оба они покинули поле битвы – Кхатаркаданн удирал, Кобалия преследовала. Ее шерсть поднялась дыбом, во все стороны летели сверкучие разряды. Она носилась по Лимбо раскатами грома и ослепительными вспышками зарниц.

Грациозная богиня то душила рой насекомых тяжелыми свинцовыми тучами, то обращалась разгневанной, растрепанной женщиной. Жгла демолорда срывающимися с чела и платья разрядами молний и вновь обращалась гигантской кошмарной кошкой. Обрушивала свою ярость ударами когтей, источала всем телом пламень – и все меньше оставалось от Смрадного Господина.

Тем временем Космодан бился с Мардзекаданом. Демолорда поддерживали клинками три легиона, и его копье пронзало самую ткань реальности. Горящий пламенем от безмерной мощи, Архистратиг искал повторить удар Худайшидана, нанести такой удар, что уничтожит даже владыку Сальвана. Но Громовержец осыпал его молниями, хлестал чистой божественной волей – и демона корежило под этими импульсами.

Не уступала супругу и Солара. Великанорожденная богиня выросла до невероятных размеров и, облаченная в золотые доспехи, билась с колоссальным драконом-демолордом. Аркродарок, Повелитель Сущего, поглощал все вокруг себя, сглатывал небожителей, как орешки, палил бешеным пламенем – но его жгло, слепило божественным светом Небесной Царицы.

А Энзирис расправлялся с остатками гохерримов. Он лишился большей части свиты, бился почти в одиночестве и спешил истребить Восьмой легион, чтобы напасть на Глем Божана.

А у них больше не было вексиллария. Некого стало поддержать энергией клинков. Обычный гохеррим не справится с такой бездной... если только...

- Беру командование на себя! – вскричал Гаштардарон, чиркая мечом в воздухе. – Принимаю знамя!

Это очень рискованно – самовольно провозглашать себя вексилларием, без дуэли или чемпионата. Кодекс позволяет такое – но только если весь легион тебя поддержит. Весь, до последнего гохеррима. Не согласись хотя бы один, оставь себе энергию клинка – и принятое знамя сожжет тебя.

И когда оно вспыхнуло над Гаштардароном, какую-то секунду все молчали. Долгую, томительную секунду. Но потом раздался смех Клюзерштатена, этого ублюдка-полукровки. Он глумливо заблеял, отсалютовал шпагой-тростью и воскликнул:

- А это забавно! Гаштардарон – вексилларий!

Роскандрахар, Грагголовагг и Демкельдегрор переглянулись. Их клинки замерцали – и вскинулись в салюте.

- ГАШТАРДАРОН – ВЕКСИЛЛАРИЙ!!! – прогремел весь легион.

Энзирис обернулся на этот крик. Залитый с головы до ног кровью, бог войны расхохотался, увидав нового противника. В его левом плече все еще пылала рана, полученная от Мантафарэда, но он все равно оставался много сильнее любого обычного гохеррима и даже вексиллария. Особенно теперь, когда не связывал его больше пояс-ограничитель.

И он метнулся вперед.

Черный меч Гаштардарона засветился внутренним светом. Его поддержали все гохерримы легиона. Их осталось едва три сотни из тысячи – но Гаштардарон получил поддержку каждого.

И снова скрестились клинки. Ощущая почти неограниченную мощь, Гаштардарон зарябил в пространстве. Исчез, появился, снова исчез. Движения его ускорились невероятно, он превратился в размытое пятно.

- Не выпендривайся, просто дерись! – прокричал Демкельдегрор.

Но Гаштардарон отнюдь не выпендривался. Даже став вексилларием, даже поддержанный клинками легиона, он был много слабее противника. Он мог погибнуть от одного удара Энзириса.

И поэтому он ускользал от них, ища возможность нанести удар сам. Тоже всего один – но смертельный.

Это пока что не удавалось. Они еще ни разу не обменялись ударами. Расстояние все сужалось, были пробные попытки – но все вхолостую, в пустоту. Оба понимали, что в таком бою первый же удар может оказаться последним.

Энзирис – бог войны. Он ведет бой идеально. Не открывается. Не дает себя ранить.

Однако... Мантафарэд все-таки сумел это сделать! В левом плече Энзириса зияет рана – и это рана, нанесенная клинком вексиллария!

Она затянется, конечно, но не мгновенно. Даже богу понадобятся часы... возможно, целые дни, чтобы исцелиться.

И прямо сейчас с левой стороны Энзирис уязвимее. Там его движения чуть скованы. Едва заметно, почти неразличимо – но только не для гохеррима. Для гохеррима подобные вещи – как раскрытая книга.

К тому же Энзирис опешил в первый момент. Всего на мгновение, на краткую долю секунды – но опешил. Для него стало сюрпризом, что один из простых гохерримов вдруг стал ему противником... нет, не равным, конечно, далеко не равным... но все же и не тем, кого можно смахнуть просто усилием божьей воли.

Жаль, поддержки у Гаштардарона гораздо меньше, чем было у Мантафарэда. Едва три сотни гохерримов. Другие легионы помочь уже не могут – едва успевают отбиваться от эйнхериев и алайсиаг.

Шансов почти нет. Гаштардарон погибнет почти наверняка.

Один демон. Один гохеррим. Против трансцендентной космической сущности, способной стереть его в порошок...

- Прекрати нагнетать, - закатил глаза Бельзедор. – Ты же снова и снова повторяешь одно и то же разными словами.

- Да я просто хотел, чтобы вы прочувствовали величие момента, - чуть оскорбленно сказал Янгфанхофен.

В этот момент Гаштардарон испытал что-то вроде катарсиса. Что-то вроде откровения. Вот он сейчас – противостоит богу войны. На все сто процентов следует кодексу гохеррима. Как будто все мироздание свелось к ним двоим в этой схватке.

Сама реальность как будто смазалась, поблекла, когда он увидел – вот, удачный момент! Сейчас! Прямо сейчас, прямо туда! В той точке, в том мгновении сходятся все линии – и только там у него есть шанс.

Черный меч разрезал сущее. Распорол ткань бытия. Снизу вверх полоснул Энзириса, распахав бедро и частично живот.