Владислав Янович - Я не помню, как провел лето [СИ]

Отец, не договорив, вздохнул, потрепал меня по голове и ушел. Я сильно сжал зубы, ругая себя, что не сказал о своих планах раньше. Отец ведь наверняка созванивался с людьми, бронь оплачивал. Хотел мне сюрприз сделать. "Два свободных места в домике." Ага, я так и поверил!

— На тебя пельмени варить? — донеслось из кухни.

— Обязательно! — с облегчением откликнулся я, — Только без лаврушки!

— Поздно! — отец демонически хохотнул. Все-таки мстительный у меня предок!

Когда я летом вернулся из своего первого самостоятельного похода в Междумирье, то очень не сразу решился рассказать об этом отцу. Там много всего намешалось. И "а вдруг не поверит". И "а вдруг поверит, но захочет запретить… все". И… И моя не очень-то героическая роль в произошедших в Междумирье событиях. Я там был не участником, а, скорее, соучастником. Главный герой второго плана. Самые драматичные моменты и вовсе прослушал, как какую-то радиопостановку. Правда, я при этом валялся связанным в кузове пикапа с антигравитационным приводом, но кто знает, на что способны медиа-компании для привлечения аудитории? Там, конечно, еще планировалось проведение маготехнического ритуала со мной в роли жертвы, но, к счастью, не сложилось. В самый последний момент мне, неко-девушке Ауке и начальнику нашего отряда господину младшему советнику Ениоху Стуризу нашли замену, чему я был только рад.

Ну и как все это рассказать отцу? И надо ли о таком рассказывать? А, может быть, лучше наврать-напридумывать ерунды какой-нибудь?

Неделю я маялся… дурью, как потом выяснилось. Отец и так все знал. Ну, почти все. Видимо, какая-то связь с Междумирьем у него была. А уж с кем там он связывался — с тетей Лизой, стражем прохода, или с отцом Марса, бывшим сотником обережной стражи, — не так важно. И ведь не намекнул даже! Позволил мне самому сделать выбор. И я уверен, отец принял бы любое мое решение. И запрещать походы в Междумирье не стал. Просто в одном случае я бы сам ему рассказывал о том, где был и что видел-делал, а в другом… Нет, первый вариант лучше. Хорошо, что именно его и выбрал.

Все равно разговор получился долгий и тяжелый, а в конце отец принес и вручил мне внешний диск. Вот так просто: внешний диск с информацией о Междумирье, с методиками тренировок и способами развития дара, с… с много чем. Главное, там были два видео от мамы и бабушки. Записали как-то для подстраховки: вдруг моя кровь пробудится, когда их рядом не будет, а так хоть какие-то подсказки. Это были именно что не "прощальные послания". Просто несколько важных советов, чтобы облегчить мне принятие новой реальности. Мама с бабушкой даже угрожали в конце, что если я их не послушаюсь и не выполню их указаний, то… Практически одинаковыми словами угрожали… Пустота! Как мне их не хватает!

Осенью, параллельно с учебой в универе, я осваивал упражнения из маминых-бабушкиных методик, ходил в качалку, уговорил приятеля натаскать меня на два-три эффективных приема самообороны и самонападения. И почему-то то и дело вспоминал о спрятанном в пещере стазис-коконе без лечебного модуля, в котором лежит смертельно больная "девчулька", выполняя роль якоря-ретранслятора для нелегального канала из мира "девчульки" на Перекресток Миров.

Много раз я пытался убедить самого себя, что мне не должно быть никакого дела до "девчульки". И вообще, не надо влезать во все эти дела. Опасно. Ага, опасно, но…

В итоге, одним прекрасным январским утром я стоял на опушке леса, в котором скрывался проход в Междумирье. Повезло, что зима выдалась малоснежная и можно обойтись без лыж или снегоступов. Я обернулся, помахал на прощание отцу, и осторожно вошел в лес. В отличие от летнего похода, я был экипирован на все сто. Как говорит тетя Лиза, чтобы и в пир, и в мир, и в добрые люди.

Ну, а для недобрых людей (спасибо папе) у меня кое-что припрятано в рюкзаке. В кармашке, как завещал великий Бильбо.

Тропинка была еле видна. Точнее, еле угадывалась в лесном сумраке. Странно, что она вообще есть. Не заросла, не растворилась, не скрылась под опавшей хвоей и… Стоп, а где снег? Я замер на полушаге и судорожно вдохнул, оглядываясь. Нет снега! Нигде нет. И пахнет не зимой, а поздней осенью, когда воздух становится густым и прозрачным, а морозная свежесть (та, которая настоящая, а не из рекламы стирального порошка) еще не переборола запах прелой листвы. И сумрак. Не туман — именно сумрак, незаметно наполнивший лес по обе стороны от тропинки. Словно уже наступил вечер.

Зябко передернув плечами, я вдруг вспомнил, что и мама, и бабушка никогда не разрешали мне останавливаться. В качестве аргументов были и "серые волки", и "клещи энцефалитные", и (самый весомый!) "будешь медленно идти — все печеньки у тети Лизы съедят".

А ведь я всего второй раз самостоятельно и осознанно иду по тропе в Междумирье. В первый раз — летом, когда возвращался, и вот сейчас. Раньше меня всегда вели: сначала мама, потом бабушка. Каждое лето. И до школы, и в школьные годы на каникулах. При этом мама с бабушкой как-то блокировали-подменяли мои воспоминания о пребывании в Междумирье, и только недавно те стали доступны в полном объеме и изначальном виде. Зачем и для чего так со мной поступали — не знаю. Наверное, иначе нельзя было. Маму и бабушку уже не спросишь, а папа не в курсе. Так, а чего это я стою? Идти надо… Хм, а куда?

Задавив зарождающуюся панику, я, не двигаясь с места, опять огляделся. Да, тропинка пропала. И как-то темнее стало. Сумрачнее.

Ха! А вот на этот случай…

Я перекосился, чтобы дотянуться до заветного кармашка, не снимая рюкзака.

А вот на этот случай у нас есть фонарик!

Гладкий тяжеленький цилиндр с кнопочкой на матово сером боку, с регулировочным кольцом перед забранным толстым прозрачным стеклом торцом. И с еще одной тугой кнопкой на другом торце, но сейчас мне ЭТА кнопка не нужна… Наверное.

И я еще удивлялся летом, когда возвращался из Междумирья, что переход совсем легкий. Никакого тебе ожидаемого сопротивления времени-пространства, никаких пугающих спецэффектов: идешь себе и идешь. Где-то. А потом выходишь. Главное, с тропинки не сворачивать.

Еще, как выяснилось, лучше не останавливаться.

Я чуть-чуть покрутил регулировочное кольцо, чтобы расфокусировать луч, вытянул руку, словно в ладони у меня пистолет, и нажал боковую кнопку.

И ничего. Фонарик не включился. Сумрак по бокам и впереди, казалось, сгустился еще сильнее, медленно становясь тьмой.

"А вот сейчас пора паниковать!" — подумал я, опуская руку с бесполезным и нерабочим…

Еще каким рабочим! Еще каким полезным!

Видимого луча света фонарик так и не выдал, но под направленной на землю линзой вдруг проявилась пропавшая тропа. Я сделал осторожный шаг, другой. Тропинка не исчезала, а вскоре я и вовсе выключил фонарик. Почувствовал, что теперь можно и без него, а потому незачем впустую расходовать кристалл.