Эль Косимано - Буря времен года [litres]

У меня екает сердце. Эмбер отшатывается от парня. Она встречается со мной взглядом, и у меня перехватывает дыхание при виде отражающегося в нем ужаса. Мир плывет у меня перед глазами, когда я зову Джека. Крики Эмбер затихают в отдалении. Я смутно осознаю, что парень пытается выпутаться из удерживающих его корней, и, следуя за запахом Джека в бурьян, слышу тупой шлепок приклада ружья о плоть.

У меня перехватывает дыхание. Джек лежит на спине с закрытыми глазами. Его кожа бледна, а на футболке темнеет маленькая дырочка. Красное пятно расползается с плеча по груди. Я падаю на колени рядом с ним.

– Джек! – Я откидываю назад его волосы, хлопаю по щекам трясущимися руками. – Джек, очнись!

Его веки трепещут и открываются. Он изо всех сил пытается сфокусировать на мне взгляд, но лишь снова закрывает глаза. Меня охватывает паника.

Я оборачиваюсь на звук щелкающего затвора ружья.

– Если он мертв, я убью тебя! – вопит Эмбер. – Я тебя испепелю! Я…

– Он здесь! – кричу я в ответ.

Хулио говорит с Эмбер тихим голосом, обнимая ее за плечи и забирая у нее из рук оружие. Я продолжаю крепко держать парня корнями за лодыжки, а Хулио с Эмбер спешат ко мне. Хулио сует мне в руки ружье, опускается на колени перед Джеком и, сдавленно чертыхаясь, сдвигает на сторону горловину футболки Джека. Его голова скатывается на сторону, когда Хулио с Эмбер поднимают его, и его тело безвольно повисает между ними.

– Отведите его в машину, – говорю я, изо всех сил призывая себя сохранять спокойствие. – Я сейчас подойду.

– Что ты собираешься делать с ребенком?

Я точно знаю, о чем думает Хулио. В этой ситуации избавиться от тела будет непросто. Никакие лей-линии или магия не помогут. И пепел по ветру не развеять. Он же человек, и его убийство оставит грязные следы.

– Я что-нибудь придумаю. Идите же!

Склоняясь под тяжестью Джека, Хулио и Эмбер несут его обратно в лагерь.

Пробравшись сквозь высокую траву, я нахожу охотника там, где Эмбер его оставила. Он спутан моими корнями. Его нечесаная челка закрывает глаза, а большая не по размеру куртка скрывает нескладное, как у жеребенка, телосложение. Его нос и рот окровавлены, челюсть распухла. Он стонет от сильной боли и не может сосредоточиться на мне.

Я стою над ним, сжимая в руке ружье.

Хулио прав. Этот парнишка всего лишь ребенок.

Как бы сильно мне ни хотелось углядеть в его лице черты Хантера или Неве, я понимаю, что тут другое дело. Он не пытался убить Джека намеренно и больше не представляет для нас угрозы.

Если только он не выживет и не расскажет о том, что видел.

Мой палец дрожит на спусковом крючке. Одного звонка властям достаточно, чтобы раскрыть Кроносу наше местоположение. Но отнять жизнь, чтобы замести следы и прикрыть отступление, сродни тому, чтобы перейти черту – и оказаться там, откуда нет возврата.

Я сую руку в карман куртки паренька и нащупываю его телефон. Он отшатывается, и с его губ срывается стон, когда я разбиваю телефон прикладом ружья и забрасываю обломки как можно дальше в кусты. Спеша обратно в лагерь с его винтовкой в руке, я надеюсь, что сделала правильный выбор.

Я просыпаюсь после наступления темноты и обнаруживаю себя съежившимся на заднем сиденье седана. Хулио максимально выдвинул водительское сиденье и, откинувшись под углом примерно в пятнадцать градусов, умудрился похитить те крохи личного пространства, что мне причитались. Меня усадили боком, так что спиной я прислоняюсь к дверце, головой упираюсь в окно, а ноги вытянуты на всю длину сиденья, и между ними притулилась Флёр, прижимаясь ко мне всем телом, положив теплую щеку мне на грудь. Пуговицы странной рубашки – одной из хлопковых рубашек Хулио – расстегнуты до самой талии, воротник распахнут, являя взгляду пропитавшийся кровью кусок марли.

Я пытаюсь пошевелиться, не потревожив Флёр, и, отлепив край пластыря, обнаруживаю сморщенный розовый шрам.

– Глядите-ка, Айсберг проснулся, – говорит Хулио, заметив в зеркало заднего вида мои неловкие попытки потянуться.

Эмбер поворачивается на своем сиденье.

– Давно пора.

У меня болит горло, и язык словно наждачная бумага.

– Что случилось?

– Тебя подстрелили.

– Это я уже и сам понял. Что я пропустил?

Последнее, что я помню, это жгучая боль и бегущие ко мне с двух сторон Хулио и Эмбер. И голос Хулио, предупреждающий о том, что будет больно, перед тем, как проткнуть пальцем кровоточащую дыру в моем плече.

– Нам пришлось спешно уносить задницы из Теннесси, – поясняет Хулио. – Весь день в дороге.

– Где мы сейчас находимся?

– В паре часов езды к западу от Литл-Рока.

Я подсчитываю в голове, глядя на время на часах приборной панели. Стрелка спидометра показывает цифру «восемьдесят», радио настроено на местный новостной канал, а на полу у меня под ногами валяются шуршащие обертки от батончиков мюсли и пустой пакет.

– Чего вы мне не рассказываете? – тихо, чтобы не разбудить Флёр, спрашиваю я.

Хулио убавляет громкость радио.

– Парень, который стрелял в тебя, оказался человеком. Флёр оставила его в живых.

– Ну и что?

– А то, что меньше всего нам сейчас нужно попасть в объявление о розыске, если он сумеет спуститься с той горы, а его родители решат настучать копам.

– Но это он нажал на спусковой крючок.

– А мы выглядим виноватыми. Шрам у тебя на плече никак не тянет на вещественное доказательство в нашей линии защиты. Он просто придает тебе сходство с панком с солидным списком нарушений и проделывает большую гребаную дыру в нашей истории. – Я потираю гладкое углубление на коже. Хулио прав. Выглядит так, будто меня ранили несколько месяцев, а не часов назад. Нам никто никогда не поверит. – И потом, есть еще одна маленькая проблемка: Эмбер основательно его отделала, а Флёр связала и забрала его ружье.

– И пользовалась она при этом вовсе не своими руками, – добавляет Эмбер.

Так вот в чем загвоздка. Мало того, что выглядит так, будто ребенка ограбили четыре подростка, он еще и видел магию Флёр в действии. Если парнишка очухается и все же выберется из леса, нам крупно повезет не попасть на первую полосу жадных до сенсаций таблоидов, которые можно найти в любой бакалейной лавке.

– Хорошо хоть из штата выбрались. – Хулио перестраивается на соседнюю полосу, чтобы объехать медленно движущийся автомобиль. – И в новостях пока о нас не передавали. Либо парнишку съел медведь, либо ему хватило ума держать рот на замке.

– А головорезы Кроноса не появлялись? – спрашиваю я.

– Пока нет. Но мы останавливались всего два раза с тех пор, как свернули лагерь нынче утром. Если только Лайону точно неизвестно, куда мы направляемся, то и Кроносу будет нелегко нас найти.