Алексей Селютин - Выжить [СИ]

— Ну и чёрт с вами! — обрадованно крикнул я, ведь был совсем не расстроен. Пять птичек размером едва ли больше воробья были в моей власти. Не испытывая абсолютно никакой жалости, я закончил мучения тех двух, которых выловил в воде и понял, что сегодня в моём рационе будет мясо. Птичье мясо. Хоть его вроде как и не много, но это, конечно, лучше, чем ничего.

Обрадованный удачной охотой, я уже начал высматривать место под костёр, но тут совершенно неожиданно услышал громкое мяуканье. Опешив, я принялся смотреть по сторонам, пока звук не повторился снова. Он шёл с реки и с каждой секундой звучал всё громче.

Река в этом месте была довольно мелкой и в ширину не больше 10-ти метров. Но вот течение было сильным. Отчаянно барахтающегося котёнка, пытавшегося справиться с потоком, я заметил не сразу. Деревья и кусты закрывали от меня мокрую головку с островерхими ушками и лишь непрекращающийся зов помог его обнаружить. Течение несло вперёд и все его старания были напрасными — сил в маленьком теле было недостаточно. Очередной призывной крик, раздавшийся когда наши взгляды встретились, вывел меня из ступора. Я отшвырнул тушки птиц, сбросил ветровку, но понял, что снять кроссовки и всё остальное уже не успею — ещё несколько секунд и течение отнесёт его далеко в сторону. Я бросился в воду, ощутил резкую боль с спине и понял, что края раны разошлись. Но это меня не остановило. Работая руками и ногами, словно в зад засунули оголённый провод, я быстро добрался до середины реки. И вовремя: течение несло малыша очень быстро и я едва успел его подхватить.

— Спокойно, кроха! — крикнул я, обхватил его левой рукой и положил на плечо, чтобы мокрая голова была на поверхности. — Выплывем!

Мощно загребая правой рукой и помогая себе ногами, я боролся с течением и усиленно выталкивал себя на берег. Меня сносило вниз, но я упорно правил к суше. Через пару мгновений почувствовал под ногами землю и вздохнул с облегчением: хоть тут мелко, но сильное течение слишком опасно. Чувствуя себя волнорезом, я выбрался из холодной воды и осторожно снял притихшего на плече котёнка. Он дрожал всем телом и тихо урчал, слегка царапая меня коготками. Я прижал его к груди, ощущая, как сильно он замёрз, и засуетился. Срочно костёр надо и согреть малыша! Да вот только не было ни хвороста, ни растопки, ни дров. Чтобы всё это собрать потребовалось бы время. А у него его, судя по всему, нет. Продрог до костей бедолага.

Я быстро подобрал ветровку и напялил её, придерживая котёнка на груди. Застегнул змейку, чтобы не терялась ни капля тепла и стал статуей на берегу, подставляя себя солнцу. Солнечные лучи ослепили, но я не обращал на это внимание. Наблюдал за съёжившимся и насквозь промокшим котёнком, которому давал спасительное тепло.

— Эка как ты замёрз, малыш, — сказал я и попытался согреть тёплым дыханием. Котёнок повернул ко мне мокрую мордашку, посмотрел большими жёлто-чёрными глазами и жалобно мяукнул, не переставая дрожать. — Да вижу… Замёрз, как цуцик. Но ничего, выкарабкаешься. Взрослый вон какой уже.

Но ответа я не получил. Неожиданно котёнок перестал дрожать, закрыл глазки и головка безвольно опустилась мне на грудь. Я испугался не на шутку, засунул руку за пазуху, вытащил маленькое тело и прислонил ухо к груди. Не знаю есть ли у этих животных сердце, но сейчас оно не билось. Я ничего не услышал.

— Ну уж нет! — крикнул я ни к кому конкретно не обращаясь. — Не дам!

Прижимая к себе, я положил его вдоль руки и принялся массировать грудную клетку. Плохо представлял, что делаю, ведь мои познания в медицине были весьма поверхностны, но останавливаться не собирался. Растирал его, делал массаж сердца и время от времени прислонял ухо к груди. Через некоторое время мне показалось, что малыш зашевелился. Мокрая голова повернулась на сторону, а лапки принялись выгибаться. Я ещё раз послушал его грудь и услышал редкие-редкие стуки. Значит, всё же сердце у него есть! И оно вновь заработало!

Котёнок открыл глаза, преданно на меня посмотрел и тихо мяукнул. Не знаю, что это было такое, но я неожиданно ясно понял, что он от меня хочет. Как будто картинка появилась в моей голове. И она была настолько отчётлива, что я испугался. Неужели мне не почудилось? Неужели я понял, что он просит?

Подавив приступ страха, я с удивлением уставился на малыша, но он не отводил взгляда.

— Ну ладно, — пробормотал я и приземлился в мокрых джинсах прямо там где стоял. Достал брелок с перочинным ножом и сделал вдох. Затем на подушечке левой ладони попробовал сделать тонкий надрез, как и просил котёнок. Но ничего не вышло. Нож хоть и был не особо острый, но мог резать даже дерево. Я уже неоднократно это проверял. Но сейчас он не оставил на моей ладони и следа. — Не понял? Что за дела?

Я попробовал еще раз осторожно порезать руку, но ничего не вышло. Затем острым кончиком ножа принялся тыкать в мягкие ткани, но чувствовал лишь лёгкий дискомфорт от уколов. Ни особой боли, ни ран не было.

— Чё за фигня, я не понял??? — не на шутку удивился я. Затем поднял с земли ближайшую ветку и без проблем срезал с неё пару стружек — нож был так же остр, как и ранее. Он просто не мог порезать мою ладонь.

Я выругался, когда взгляд зафиксировался на чёрных метках. Можно было бы догадаться и раньше… Со мной далеко не всё в порядке и я это знаю. Знаю, что это за метки. Знаю, что они активируют. И теперь понимаю, что место, где они находятся, неуязвимо. К такому выводу подталкивает не только то, что я сейчас увидел, но и то, что я видел ранее, когда нашёл другого попаданца. Его тело было обглодано до костей, но рука от ладони и до предплечья сохранилась нетронутой. Ещё тогда я удивился, но не стал придавать этому значение — сам факт находки выбил меня из колеи. Но теперь понятно, что тот, кто рвал его на куски, ничего не смог поделать с его ладонью — метка делала её неуязвимой.

Обессилевший малыш вновь подал голос, призывая меня спуститься с небес на землю. Отчётливая картинка опять появилась в моей голове и я взял нож в левую руку. Набрался храбрости и провёл тоненькую полоску на правой ладони. Струйка крови потекла сразу, а я поморщился от боли. Котёнок зашевелился у меня за пазухой и я, несколько раз сжав кулак, потянул к нему руку. Сунул под нос и ощутил как маленький шершавый язык жадно слизывает кровь с ладони. Затем рот с четырьмя небольшими клыками открылся шире и впился в руку.

Ощущения были, мягко говоря, непривычными. А точнее — отвратительными. На физическом уровне я чувствовал, как из меня по капле высасывают кровь. Наверное, так себя чувствует жертва вампира, когда зубы пробивают кожу и вонзаются в шею. Всё моё естество противилось этому, а внутренний голос требовал вырвать руку изо рта и не разбазаривать драгоценные капли. Но я терпел. Морщился и терпел. До меня уже начинало доходить, что это совсем не простой представитель семейства кошачьих. И я был уверен, что он посылал мне мысленные сигналы с просьбой о помощи. Самому бы мне никогда такое не пришло в голову — дать отведать собственной крови животному.