Максим Виноградов - Реинкарнация Тьмы

— Так что конкретно вы предлагаете? В обмен на мою историю.

— Я предлагаю содействие по любым вопросам. И дружеское расположение вольных каменщиком. А это, поверьте, дорогого стоит! — масон позволяет себе небольшую улыбку, — А еще обещаю вам хороший ужин!

Теперь уже паузу беру я. По большому счету, обдумывать мне особо нечего, ведь я ничего не теряю в любом случае. Все мои показания есть на бумаге. Отчего бы не повторить рассказ в устной форме? Конечно, рассчитывать на мифическую «дружбу» было бы наивным... Впрочем, чтобы уговорить меня, хватило бы простого упоминания ужина.

— Ладно, я согласен. С чего мне начать? — я располагаюсь поудобнее, настраиваясь на долгий монолог.

— Расскажите, как вы познакомились с Паэльо. И что случилось дальше. Последовательно и подробно.

— Познакомились мы очень обыденно, он просто однажды завалился ко мне в гости. А вот дальше начался форменный бедлам...

Я дышу, и значит — я люблю!Я люблю, и значит — я живу!

Утреннее солнце припекало все сильнее, его лучи несли на землю приятное тепло. Летний ветерок приятно обдувал лицо, не давая жаре полностью завладеть городом.

Я сидел, развалившись в плетеном кресле, на открытой веранде небольшого одноэтажного домика. Тонкие светлые шорты и легкомысленная рубаха с короткими рукавами не позволяли перегреваться. Хотя, на всякий случай, теплое одеяло находилось тут же, неподалеку. Со мной нет-нет да и случились еще время от времени приступы внезапной слабости и озноба.

Вообще, здоровье мое оставляло желать гораздо лучшего. Лекари, конечно, подлатали и, как могли, исцелили, но... Оказывается, когда тебя выдергивают с того света, бодрости и жизненных сил это не прибавляет.

До сих пор мне так и не удалось выяснить, каким именно образом получилось удержать меня в мире живых. Григорий глубокомысленно отмалчивается, а Анжела только глаза закатывает и бормочет что-то невнятное. «Что было на спецоперации, пусть там и останется,» — говорит она. Но я-то не помню, что там было!

Впрочем, грех жаловаться. Я жив, пусть и слаб, как мышонок. Химик говорит, что со временем силы вернутся. Мне нужно только хорошо питаться, много спать и отдыхать. И, признаться, я это делаю с превеликим удовольствием.

Сижу, полуприкрыв глаза, и рассматриваю улицу. В последнее время частенько оказываюсь в таком полусне: органы чувств работают, контролируют окружение, но мозг занят совсем другим. Сознание уносится далеко, мысли скачут с одного на другое, ни на чем не задерживаясь надолго. Похоже, такое состояние — тоже следствие истощения, но мне оно даже по вкусу. Приятно думать о всякой ерунде, мечтать о несбыточном, представлять разные ситуации и вымышленные истории.

Мимо проезжает мехмобиль, заставляя проводить его взглядом. Все таки Каламата — самое тихое и спокойное место Республики. Позабытое всеми захолустье, наиболее удаленная и труднодоступная провинция из всех возможных.

И это неспроста. Город и близлежащие земли окружены со всех сторон: с севера и востока — неприступными горами, с юга и запада — океаном. Добраться сюда можно только по морю или на дирижабле — через перевал.

Несмотря на более чем приятный климат, тут нет ни плодородных земель, ни пастбищ. Город живет, по большей части, торговлей. Ну и рыбный промысел не стоит сбрасывать со счетов. А вообще, насколько я помню из уроков географии и истории, Пруссия основала здесь поселение с одной целью — чтобы иметь на Южном океане свой форпост, контролировать окружающее пространство и не дать занять удобное место пиратам.

Говорят, не так давно — лет двадцать назад — пиратов в окрестных водах было предостаточно. Об этом, кстати, до сих пор напоминают внушительные оборонительные сооружения на побережье. Но с тех пор многое изменилось. Османский флот при поддержке Прусских боевых дирижаблей объявили настоящую охоту на флибустьеров. И теперь их тут днем с огнем не сыщешь, извели подчистую.

А город остался — как напоминание о тех временах. И как забытый богом курорт для тех, кого нужно отослать подальше. Для таких изгнанников, как я, Анжела и Григорий.

Вот ведь ирония судьбы — будь Каламата поближе к обжитым районам страны или хотя бы в прямой транспортной доступности — быть бы здесь богатейшему курорту для всяких аристократов и прочих денежных мешков.

Но нет, не сложилось. Добираться сюда, что по воде, что по воздуху — долго, опасно и муторно. Вот и выходит, что красивейшие виды, чистейшая океанская вода, волшебные песчаные пляжи и уютная погода круглый год — все пропадает втуне. Наслаждаются этим великолепием лишь рыбаки, моряки и солдаты, несущие службу на самой дальней границе Республики. Да еще изгои, вроде нас, которых и уничтожить вроде как жалко, и оставлять в Пруссии невмоготу.

Насколько я понимаю, после фиаско с вампирами даже суда не было. Только лишь особое совещание и твердое решение канцлера — выслать прочь, подальше, чтобы и духу моего в Республике не осталось. Все это, как и долгое путешествие, прошло мимо меня — я провалялся в отключке. Иначе у меня нашлось бы, что возразить Рино.

Все таки, как ни крути, вампиры уничтожены, канал поступления рабов из-за границы пресечен. Но какое это имеет значение, если жертвой оказалась дочь самого влиятельного человека в стране? Повезло, что не казнили на месте. Да еще, подозреваю, вступились влиятельные люди, по старой дружбе.

Единственный, кто вышел сухим из воды — Марио, не участвовавший в операции на Марцановом поле. Краем уха я слышал, что теперь именно он возглавляет вундертим. Или то, что осталось от команды. Хельгу тоже оправдали — она осталась с Марио. Даст бог, наберут людей и продолжат нашу работу.

Зла на них я не держу. Каждый сделал то, что ему казалось правильным и каждый теперь должен принять последствия своих действий.

Вот Анжела и Григорий, которые непосредственно помогали, не остались незамеченными — их отправили на выселки вместе со мной.

И ладно бы нас просто сослали, возможно, была бы невелика беда. Гораздо неприятнее то, что всю тройку полностью лишили гражданских прав и наложили строжайший запрет на любую профессиональную деятельность, связанную с государственной службой.

Признаюсь, для меня это оказалось не бог весть каких страшным испытанием, а вот для моих соратников — весьма чувствительной неприятностью. Фактически, Григорию запретили заниматься алхимией, а Анжеле — магией.

Даже представить себе не могу, каково это — быть магом и не сметь использовать даже простейшие заклятия.

Конечно, блокировать магический дар обычным защитным браслетом невозможно, но у него и нет такой цели — он лишь индикатор. Анжела могла бы сбросить браслет в любой момент, но это тут же поставило бы ее вне закона на всей территории Пруссии. Подозреваю, кое-кто в Берлине только этого и дожидается.