Юрий Иванович - Невменяемый колдун (Дилогия)

— Так доверяете, что готовы рассказать мне о нашей конкретной цели Похода?

— Да, рассказал бы… Но! Приказы даются для строгого их исполнения. И нарушать я их не имею права.

— Понимаю. Просто обидно такое молчание и таинственность. Ведь я и сам уже догадался о главном направлении нашего удара.

— Вряд ли, — хрюкнул невеселым смехом полковник. — Хотя могу тебя заверить: будет намного интересней и неожиданней, чем ты себе представляешь.

Невменяемый изобразил в своей ауре ожидаемую радость:

— Неужели мы посетим острова с гигантскими диплодоками?

— О! Так нечестно! — засмеялся колаб. — Всеми силами пытаешься вытянуть из меня военную тайну. Хитрец!

И сразу отстал от создателя Опоры. Который тут же с запозданием пожалел, что не настоял на свидании с Золаной. Но теперь оставалось ждать обещанного визита князя Оузера.

Вот только вместо него опять маститые Эль-Митоланы колабов третировали его сознание тысячами новых вопросов. Меняясь попарно, они настойчиво и скрупулезно пытались докопаться до сути создания несущей Опоры. И, судя по правильно выбранному направлению вопросов и логики своих рассуждений, находились на верном пути. Кремону оставалось лишь надеяться на то, что этот их путь оборвется задолго до конечной цели. Во всех смыслах.

В полдень Невменяемый стал нервничать и срываться:

— Уважаемые! Понимаю ваше стремление докопаться до сути сиюминутно, но имейте и ко мне снисхождение! Мне уже наши научные диспуты поперек горла стоят.

— Хорошо, не будем мешать обедать, — тут же охотно согласился один из колабов. — Сейчас распорядимся, чтобы тебе подали горячую пищу.

— Ага! И пусть это сделает моя подружка. А то давно ее не видел и успел соскучиться.

— Не в нашей компетенции решать подобные вопросы, но твою просьбу командующему передадим обязательно.

Вместо Золаны через некоторое время создателя Опоры догнала лейтенант Гулис. Долгое время она пыталась разговорить нахмурившегося парня, а потом стала ехидничать:

— Кашад! Куда подевалось твое приветливое и упредительное отношение к дамам?

Угрюмый ответ последовал тут же:

— Утонуло в Топях из-за нелепого груза бессмысленных подозрений.

— Разве тактические предосторожности командования должны смущать бравого воина?

— Не должны. Но уж пару раз в день пообщаться с близкими мне личностями я право имею?

— Конечно, имеешь! — заверила колаба и перешла на доверительный тон: — Теперь я постараюсь тебя догонять и общаться как можно чаще.

Невменяемый резко добавил в свой голос укоризны:

— Госпожа Гулис! Мало того что я лишен свободного перемещения, так еще и вы издеваетесь.

— Тебя не радует моя компания?

— Очень радует! Но с наемницей Мецц я бы пообщался с большей радостью.

— Понимаю, понимаю, — сочувственно прогудела колаба. — Но не я здесь отдаю приказы. Хотя постараюсь решить этот вопрос положительно.

— Вы уж посодействуйте…

— Обязательно. Только и расстраиваться нечего, если командование нам откажет. В военном походе дисциплина — превыше всего. Сейчас не до сантиментов. Вот после победы я тебе лично буду на саночках привозить или на руке приносить кого угодно. Договорились?

— Почти. Но Золану хочу видеть чаще.

— Ох! Какой же ты стал капризный! — И уже отставая, колаба выкрикнула с сарказмом: — И как тебя твоя самка выдерживает?

После разговора в душе остался неприятный осадок и уверенность, что Ландра Гулис скорее будет настаивать на противоположном, чем на общении десятника со своей подругой. Не надо было и на ауру оглядываться, чтобы различить явное злорадство и откровенную неприязнь. Неужели эта колаба действительно использует в своей работе с подчиненными неизвестные методы психического распознавания? Или она ко всем людям так относится? Да нет вроде. Нормально и ровно, только создателя Опоры выделяет чрезмерно. Хотя возможно и еще одно объяснение: карьеристка-лейтенант просто не любит выскочек, героев и более талантливых сослуживцев. И прилагает все усилия для их очернения, унижения и отторжения от грядущей славы, благ и уважения.

Над Топями лохматым ковром нависали рваные тучи, и временами шел довольно интенсивный дождь. Фактически Занваль так ни разу и не озарил Топи своими золотистыми лучами. Но ориентироваться по сторонам света, хоть и с некоторым трудом, можно было. И направление похода пока выдерживалось одно — строго на восток. Невероятная по мощи армия двигалась безостановочно, без устали и без сомнений.

А вот Кремон напрасно оглядывался в сгущающихся сумерках, никто из людей так к нему больше и не подошел. Видимо, даже Оузер был чем-то чрезвычайно занят.

Зато ночью начался сущий кошмар, и к утру стало известно, что появились первые жертвы среди личного состава. А виной тому стали тучи крылатых, планирующих и жужжащих существ. Такого навала себе никто и представить не мог. Горы живности сползали по Сфере, окунались в Топь и тут же поглощались более крупными монстрами. Но поток оказался так велик, что многие не успевали ни намокнуть в черной жиже, ни стать лакомством для кого-то, а сразу вспархивали снова и чаще всего оказывались во внутреннем пространстве воздушного прикрытия. И поспешно бросались на людей и колабов.

Вроде ничего страшного, подобное случалось и раньше. И заблудившихся «летунов» уничтожали играючи. Но когда под купол стали стремительно влетать тысячи ядовитых и кровососущих созданий, а потом и многие тысячи — игра закончилась. Пришлось подключаться к борьбе за жизнь всем воинам без исключения. Командирам, естественно, тоже. Этой ночью так никто и не поспал.

И только когда ночь полностью отступила, летающая нечисть схлынула, словно ее и не бывало. А Кремона догнал обрызганный раскрошенными останками князь Оузер:

— Жуткий кошмар! Кто бы мог представить.

— А кто погиб?

— К сожалению, два наемника из сотни Дорнесса Шавена. Не колдуны. Потому и не смогли прикрыться…

— От кого?

— Сзади налетел большой рой десятисантиметровых шершней. Слишком стремительных, чтобы соседи их прикрыли щитами. Мы таких жужиков еще ни разу не видели.

— А как мой десяток?

— Отлично. Все в полном здравии.

— Послушайте, Оузер, — решил и здесь попытать счастья Невменяемый. — Может, хоть вы походатайствуете о свидании с Золаной? Да что же это такое?! Или меня лишили всех прав, звания и привилегий?

— Вроде как нет, — князь тяжело вздохнул. — Но я тоже из-за тебя не хочу нарваться на неприкрытое хамство и неуважение. Тем более что с главным нашим военачальником я откровенно не в ладах. Он так и ищет повод, чтобы меня поставить на место и выкрикнуть нечто: «Раз ты наблюдатель, то и наблюдай себе сколько влезет! А командовать здесь буду я!»