Юрий Иванович - Невменяемый колдун (Дилогия)

Жутко хотелось пить.

Напал выворачивающий внутренности голод.

На исходе оказались магические силы.

Да и физические восстановить было нечем.

И стали просыпаться изголодавшиеся монстры.

Вначале на Опору выпрыгнул борнус. Потом выскользнул верткий парьеньша. Затем друг за дружкой стали вскарабкиваться на лед валели. Кремон сражался с маниакальной скаредностью. Посылал молнии самого минимального размера и чуть ли не в упор. Да и места поражения он теперь знал отлично. Часто выдергивал Опору из-под монстров или сам неожиданно смещался в сторону. Но ничего не помогало. Хищников становилось все больше, а магической энергии все меньше.

А когда впереди черная рябь болота пошла большими волнами, у Кремона сразу появились нехорошие предчувствия. Кто-то огромный двигался рядом! Только гигантское животное могло создавать такие подвижки ядовитой жидкости. Только невероятный по размерам монстр мог перемещаться безбоязненно в Гиблых Топях.

Да и этот странный откат мелких, вернее, обычных хищников… Словно по мановению волшебной палочки все атаки на Опору прекратились. Зато волны впереди стали частыми и высокими, перекатывали ледовое покрытие, и колдуну приходилось приподнимать свое тело левитацией. Кто-то огромный двигался прямо навстречу!

Уж не Топианская это Корова?

И лишь только возникло такое предположение, из черного мрака вынырнул зев раскрытой пасти. Вернее, даже не целой пасти, а только одной ее части, которая тут же захлопнулась, загоняя вовнутрь гигантского тела все, что попалось на ее пути.

Топианская Корова!

И до вновь открывающейся пасти не более пяти метров!

Кремон замер в оковах невероятного ужаса. Тут же Опора из-под его ног исчезла, и хорошо, что он бессознательно, по инерции поддерживал свое тело левитацией. С каким-то оцепенением он наблюдал, как гигантская пасть вновь открылась, приблизилась в рывке на четыре метра и вновь с муторным чваканьем захлопнулась. Чуть не коснувшись игольчатыми губищами ошарашенного колдуна.

В следующее мгновение в мозг ворвалась одна-единственная мысль: «Вверх!» И на последних каплях магической энергии Невменяемый взмыл на шестиметровую высоту. И через секунду к нему навстречу качнулась бородавчатая, скально-уродливая поверхность самого большого животного планеты. Если бы парню не удалось вцепиться окровавленными пальцами в эти наросты, то от удара он бы отлетел назад, рухнул в болотную тину и в следующем глотке пошел бы на корм всепоглощающей горе мяса, костей и бронированной кожи.

Но измученный колдун удержался на остатках всех своих физических возможностей. Следующие десять шагов, а может, и гигантских гребков ластами Коровы он пытался ухватиться сильней, закрепиться и осознать случившееся происшествие. По всем наблюдениям, монстры с пути движущейся Коровы разбегались с завидным проворством и предвидением. Значит, от них в данный момент опасность не грозила. Также ни одна летающая тварь не садилась на кормилицу Топей сверху. Значит…

Значит, некоторое время можно переждать именно здесь. Нет, не здесь, так и свалиться недолго!

И, закусив до крови собственные губы, расцарапывая в кровь кожу на ладонях, Кремон полез еще выше. И через пять минут таки выбрался на самую высшую точку топианского чудовища. По всей спине там проходило несколько параллельных рядов остро заточенных костяных пластин размером до полуметра. И тянулись они вдоль пятью или шестью рядами. Напоминая собой алмазные насадки для самого большого проходческого бура.

Некоторое время Кремон с осторожностью трогал эти наросты, соображая, как же можно среди них улечься. Потом с удивлением обнаружил, что в основании пластин находятся разветвленные наросты. И спасительная мысль ворвалась в мутящийся от дикого желания заснуть разум: ведь можно привязаться к этим разветвлениям!

Запасной ремень очень скоро затянулся петлей в нужном месте. Другой конец парень закрепил на руке. Расслабил до предела ремень на поясе брюк и постарался надеться этим прочным куском кожи на разветвление противоположного ряда пластин. Получилось! Хоть и поза оказалась немного изогнуто-неудобной, но привередничать в подобной ситуации не приходилось. Все силы истощились полностью…

И глаза тут же закрылись сами по себе. А утомленный разум провалился в бездонную пропасть сна.

Проснулся Невменяемый примерно через сутки. Так, по крайней мере, подсказывали внутренние часы и сравнительно посветлевшие тучи над головой. Хотя стороны света определить так и не было возможности. Небо оставалось все еще практически черным.

И сон прервался по нескольким причинам. Все тело буквально стонало от голода, жажды и неудобного положения. С невероятными судорогами парень отвязался и с кряхтением начал разминать затекшие мышцы. С удовлетворением отмечая, что силы восстановились более чем наполовину. Во всех планах. И если бы еще возобновить полноценное питание…

От напоминания о голоде желудок вновь сжался от голодных спазм и судорог. Если сейчас же не утихомирить голод, то внутренности переварят сами себя!

Только вот что можно употребить в пищу? Невменяемый принялся внимательно проверять все свои карманы. Ничего съестного! Лишь пустой рыбный пузырь, который иногда использовался для пяти литров питьевой воды. Но его желудок не переварит, даже при условии мелкого измельчения. Скорей забьется и свернется окончательно. Затем переключил внимание на колыхающуюся под ним плоть. Неисчислимые тонны мяса! Но как его взять? И если оно ядовито? А что там с боков?

Кремон стал осторожно передвигаться по спине Коровы, обследуя доставшееся ему средство передвижения. Когда он спустился чуть ниже по боку чудовища, то его взгляду открылась примечательная, жутко-величественная картина: тысячи болотных монстров копошились вокруг медленно движущейся Коровы. Причем самки валелей своими передними конечностями подвешивали к свободным соскам детские особи на высоте двух метров. Скатэки старались подцепить своих детенышей на уровне черной жижи. Борнусы выпрыгивали наверх на третий уровень. Но выше всех заползали верткие маленькие парьеньши и присасывались к самым верхним рядам розовых отростков. Через минут пятнадцать каждая детская особь засыпала от насыщения и отваливалась прямо в болото. И на освободившееся место тут же устремлялись новые желающие попить свежего молочка.

А молочка ли? Хоть это и Корова, но ведь ее молока ни один разумный еще не пробовал. Да что там не пробовал, даже не видел!

Кремон с жизненно важным интересом долго следил за процессом кормления. И постепенно привыкал к осознанию того факта, что деться ему будет некуда: придется пробовать молоко Топианской Коровы. Или что там есть в этих сосках. Да и разгрызающий внутренности голод постепенно превращал препротивнейшие розовые наросты в самые желательные и спасительные части тела. Инстинкт самосохранения брал свое.