Кира Измайлова - История Гермионы [СИ, Истории 1-7]

Волшебник поднял бы меня заклинанием, но Филч был сквибом и колдовать не мог.

— Даже у гря… магглорожденных бывают хорошие идеи, — признал Малфой и сел рядом. — И я не пойду. Где там ваши цепи и все прочее?

— Завтра будешь вещи собирать, мальчишка!

— Да плевать, — спокойно ответил тот. — Можно подумать, меня исключат, когда папа узнает о таких взысканиях. Как бы кого другого не исключили! С волчьим билетом…

Малфой был редкостной сволочью и терпеть не мог магглорожденных, но иногда и от него имелась польза.

Филч замер: ему и двоих других надо было конвоировать, и нас он оставить не мог.

Вмешался случай. А может, и не случай…

— Что тут происходит? — прозвучал знакомый голос, и я, покосившись вверх, увидела высокую черную фигуру. — Грейнджер? Вы что, решили помыть собой пол?

— Лучше так, чем ночью в Запретный лес, — ответила я и добавила: — Сэр!

— Сэр, я туда не пойду! Пожалуйста, сэр, лучше к вам на отработки до конца года, только не в лес! — зачастил Малфой, чуть ли не вцепившись в полы его мантии.

— А почему я ничего не знаю об этом взыскании? — очень тихо произнес профессор. — Особенно о том, что касается ученика моего факультета?

— Откуда мне знать, сэр, — буркнул Филч, — мне что велено, то я и делаю…

— Прекрасно. Значит, так… Драко, иди в спальню. Утром я разберусь. Эти… — Снейп сощурился на мальчишек. — Гриффиндорцы. Я так полагаю, взыскание им назначила профессор МакГонаггал? Не будем ее будить. Исполняйте, мистер Филч!

— А эта? — тот опасливо кивнул на меня.

Я вставать не собиралась. Пол был холодный, но в лес мне не хотелось совершенно!

— Я разберусь! — раздраженно повторил Снейп. — Идите уже отсюда!

Профессор подождал, пока закроется дверь за Филчем и двумя несчастными арестантами (Малфой мигом удрал, дождавшись позволения), потом нагнулся, подхватил меня подмышки и легко поставил на ноги.

— Интересная форма протеста, — произнес он.

— Невилла вы бы так легко не подняли, — буркнула я.

— А магия на что? — неожиданно ухмыльнулся профессор. — Идемте, Грейнджер. Объясните мне, что произошло. Вы точно знаете. От Драко толку нет, он только мельком что-то слышал.

— Нет, сэр. Хагрида тогда уволят, а он… — я покачала головой. — Просто так вышло.

— Проводить вас в Запретный лес, Грейнджер? Ваши товарищи еще не очень далеко ушли.

— А они оттуда вообще вернутся? — мрачно спросила я.

— С Хагридом — да. За четверыми он мог бы и не уследить, за двоими — вполне. Тем более, Лонгботтом от него и не отойдет, а Поттер… Это Поттер, — закончил профессор. — Идемте.

Пришлось идти и рассказывать о драконе.

— Дебилы малолетние, — высказался Снейп, дослушав. — Никому не пришло в голову, что дракон может и вами закусить? Рассказать декану? Директору, наконец? Он Хагрида любит, придумал бы что-нибудь!

— Я предлагала, но все упёрлись… — пожала я плечами, поразившись тому, как у нас мысли совпали. — И если бы Малфой нас не подслушал, никто ничего бы и не заметил.

— Да уж, тут и не такое незамеченным проходило, — непонятно сказал он. — Хорошо. Я никому ничего не скажу. Можете считать, Грейнджер, что мы связаны клятвой молчания.

Я не выдержала и фыркнула в кулак, так пафосно это прозвучало.

— Идите спать. А вопрос с вашим деканом я улажу.

— А Невиллу опять полезно… на своей шкуре что-то почувствовать? — спросила я.

— Да. Я сказал — идите спать, Грейнджер. И не переживайте из-за снятых баллов.

— А почему вы решили, что я переживаю, сэр? — удивилась я.

— Поттер с Лонгботтомом ходят, будто в воду опущенные, над ними потешаются, да и вы что-то растеряли бодрость духа.

— Правда?

— Гм… вы хорошо притворяетесь, Грейнджер, — признал он. — Сгиньте! А я все-таки пойду присмотрю, чтобы тех двоих не сожрали…

Наутро Гарри утащил меня в лазарет к Рону, а там вывалил столько новостей…

Оказывается, в лесу они искали мертвого или раненого единорога. И разделились, боже мой! Невилл как вцепился в Хагрида, так с ним и остался (Снейп угадал), а Гарри пошел с волкодавом Клыком, на редкость трусливой псиной. И увидел какое-то странное существо, пившее кровь убитого единорога… Оно бы и его убило, но спас кентавр — водились в Запретном лесу и такие диковины.

— Он сказал, — шептал Гарри, — что убийство единорога считается чудовищным преступлением. И только тот, кому нечего терять и кто стремится к полной победе, способен совершить такое преступление. Кровь единорога спасает жизнь, даже если человек на волосок от смерти… Но человек дорого заплатит за это. Если он убьёт такое прекрасное и беззащитное существо ради собственного спасения, то с того момента, как кровь единорога коснётся его губ, он будет проклят!

— Ну и кто на такое решится? — спросил Рон.

— Флоренц, ну, кентавр — сказал, что… убийца делает это ради того, чтобы набраться сил и завладеть напитком, который полностью восстановит его силы и сделает его бессмертным. И спросил, знаю ли я, что спрятано в школе. Я сказал, что знаю, а он тогда… — Гарри сглотнул. — Он спросил, не знаю ли я того, кто много лет ждал, пока сможет вернуть себе силы, того, кто все эти годы цеплялся за жизнь, дожидаясь своего шанса?

— Тот-кого-нельзя-называть? — прошептал Рон.

— Да. Выходит, Снейп хочет украсть камень для Волдеморта. А тот ждёт в лесу… А всё это время мы думали, что Снейп хочет украсть камень, чтобы стать богатым… А Волдеморт… когда он заполучит камень, то прикончит меня!

— Гарри, но ведь все говорят, что единственный, кого когда-либо боялся этот тип — это профессор Дамблдор, — сказала я. — Пока он здесь, Волдеморт не придёт сюда и тебя не тронет.

Не думаю, что мне удалось его успокоить…

Ну а о том взыскании старались не вспоминать. Малфой, случайно встретившись со мной взглядом, тут же отводил глаза. Может, он и не упустил бы случая обозвать меня половой тряпкой или там шваброй, но прекрасно понимал, что я припомню, как он ползал на коленях перед Снейпом, и тому было трое свидетелей, не считая меня. У нас установился вооруженный нейтралитет, и это радовало.

А тут еще и экзамены начались. Вот уж чего я не боялась! (У Снейпа на экзамене надо было сварить зелье, отнимающее память, и я поняла, что у него есть чувство юмора, только очень… своеобразное.)

До оглашения результатов оставалась еще целая неделя, и Гарри сознался, что у него болит шрам, что он часто видит во сне вспышки зеленого цвета, и вообще, его очень волнует философский камень. А потом… Потом он сообразил, что Хагрид очень даже мог проговориться, как пройти мимо Пушка.

Я давно догадалась, только сказать не могла: всё, связанное с местом хранения философского камня, попросту затыкало мне рот, даже догадки! Ох, как я хотела научиться творить такие заклятия! Это был не Непреложный обет, про него я уже прочла, что-то другое, и до того интересное…