Юрий Москаленко - Предназначение. Книга 1. Часть 1

Дядька Заг удивленно поднял одну бровь и внимательно посмотрел на меня.

— Ну, если ты так ставишь вопрос, то тогда да, мясо нужно, давай!

Он протянул ко мне руки и вопросительно посмотрел мне в лицо.

— Не, не, не! Я так не играл, вы так не играли, вас проведут дворами! — выпалил я, услышанную где-то фразу.

Дядька Заг убрал руки и от удивления аж приоткрыл рот.

— Ты сейчас это вот о чем, вообще? — осторожно задал он мне вопрос.

— А это я о том, что мясо — мертвое, само к тебе не прибежит, так что бери ноги в руки, — тут я самым натуральным образом заржал, представив себе дядьку Зага со своими ногами в руках, — и пошли мне помогать тащить свинятину!

Просипел я кое-как отсмеявшись.

— И хорошо бы еще какой-нибудь мешок взять непромокаемый, чтобы было в чем мясо тащить и не испачкать одежду!

— Ага, ага, поучи меня, мелкий, а то дядька то тупой! — с сарказмом прогудел Заг, скрываясь в доме. — Я быстро, мелкий! — донесся до меня из дома его голос.

* * *

Через пятнадцать минут мы с дядькой вышли из городских ворот и двинули к лесу. Солнышко еще поднялось над горизонтом, и я понимал, что могу везде опоздать, если мы с дядькой провозимся с тушкой больше полутора часов.

— Слышь, мелкий, — подал голос дядька, — так мы что, в лес идем?

— А ты думал, я тебя в магазин за мясом зову?! — возмущенно вскинулся я.

— Да, чего-то протупил, — покаянно пробормотал Заг.

— Дядька, — начал я, — только я, это, кровь не спустил и не выпотрошил, тушку-то, поэтому и тороплюсь, чтобы успеть.

Лучше признаться сразу, чтобы потом не выслушивать кучу упреков…

— А чего так? Кровь бы хоть выпустил, время бы много не заняло! — деловито произнес он.

— Да, как-то не сообразил сначала, а потом занят был, — повинился я.

— Чем занят-то? — проявил интерес Заг. — Опять свой гульбарий собирал?

— Гульбарий, дядька Заг, — наставительно сказал я, — это то, чем вы с моим батюшкой занимаетесь в харчевне старого Гро, а то, что я собирал — это гербарий!

Так, перебрасываясь ничего не значащими фразами, мы подошли к моей полянке.

— Ну, что, где твой труп смердящий? — подозрительно оглядывая окрестности, спросил дядька.

— Ща! Буквально минутку мне дай, я его покли́чу, и он прилетит на крыльях летнего солнца!

Эк, как меня, однако, торкнуло!

Я юркнул в кусты, что росли около дерева, на которое я вздернул свинку, достал нож, чуть оттянул веревку из вьюнка, и, немножко дурачась, закричал:

— Где ты, наш ужин?! Сей же час появись и предстань пред нами!

После этих слов я эффектно, одним ударом, перерубил веревку из вьюнка. В кроне дерева что-то затрещало, ветви качнулись…и на этом все!

Так, не понял?! Где наш ужин?

— Где моя свинья, сволочь? — заорал я и пнул ногой дерево. От обиды и несправедливости я чуть не расплакался, но потом подключил, почему-то задремавший мозг, подошел к дереву и поднял голову вверх.

Ну, конечно! Я решил перестраховаться, чтобы тушку раньше времени кто-нибудь не нашел или не учуял, а потому я поднял ее на четвертый с низу ряд веток, и теперь моя тушка повисла на кроне самого нижнего ряда, как раз надо мной.

Пока я смотрел вверх и чего-то соображал, дядька уже все понял и решил мне помочь. Он скорым шагом подошел к дереву и резко, со всей своей силы, тряханул его. Я увидел, как тушка, медленно продавливая листву, начинает свой полет к земле.

Нож — вот что спасло мою молодую жизнь!

К счастью, я его так и не убрал в ножны на поясе, и, увидев планирующего мне на голову хряка, я вскинул руки вверх, хряк наделся головой на мой ножик, мои руки подогнулись, но уже дважды убитый хряк отклонился от своей убийственной траектории, и встретился с землей прямо впритирку со мной, севшим на пятую точку, наверное, даже раньше, чем услышал звук столкновения порося с землей.

— Эй, мелкий, ты чего-то бледненький, тебе голову напекло? — участливо пробасил Заг, выходя из-за дерева.

— Слышь, шутник, меня сейчас чуть жизни не лишили, а ты ржешь! — с обидой сказал я.

Руки уже не дрожали, но на ноги я пока вставать не рисковал.

— Кто? — выдохнул дядька.

— Ты не поверишь, — я начал подхихикивать, видно отходняк пошел, — мой мертвый хряк меня чуть не убил! Причем, с твоей активной помощью! Ты решил продемонстрировать главный постулат твоей истории про пальму и обезьяну?!

— Ты это про что? — от удивления у дядьки брови подлетели вверх так быстро, что я испугался, что они затормозят только на затылке.

— Ага, уже забыл?! — предвкушающе сказал я. — А помнишь фразу — «Хренли думать? Трясти надо!»

Пару секунд дядька раздумывал, а потом в лесу гулко забухало. Ближайшие лесные угодья очистились от всей живности и птиц. Мне кажется, что подальше убрались даже насекомые.

Да уж, смех дядьки Зага — испытание не для слабонервных! Вот под этот грохочущий аккомпанемент, я рискнул и взгромоздил свою драгоценную тушку на ноги.

— Ну, ты шутник! — восторженно проорал дядька и хлопнул меня по плечу, отчего я тут же обнаружил себя, сидящим на заднице, на земле.

— Я так чувствую, что сегодня день явно не задался уже с утра! Ты-то за что меня прикончить решил?! — взвыл я, потирая отбитое его грабкой плечо.

— Э-э-э, хм-м, — сконфуженно пробормотал мой несостоявшийся убивец, — ты, это, Раст, прости, не рассчитал.

Он нагнулся, взял меня за руку, и одним плавным движением поставил на ноги, а затем рукой начал заботливо отряхать мне штаны. Я понял, что если я сейчас не переключу его внимание, то минуток через пять в моем организме целых костей не останется.

— Дядька Заг! — мартовским котом заорал я, — мы чего сюда пришли? Давай порося разделывать!

— Ага, я сейчас, — засуетился дядька, — только, ты ведь того, ушибленный!

— Дядька! — заорал я, чувствуя, как начинаю звереть. — Не зли меня, ибо я страшен в гневе! Потроши порося, а обо мне — ни слова!

Дядька как-то сразу принял деловой вид и, достав свой любимый ножик, больше похожий на не очень длинный меч, направился к кабанчику.

— Так, — пробурчал он, — что тут у нас?

— Что, что, — пробурчал я, — работа тут у нас, а время, между прочим, идет! Скоро темнеть начнет, а у меня еще куча дел!

— Ты чего малек? Только утро началось, еще не все даже глаза продрали, а у тебя уже вечер! Ты притормози, не спеши!

Дядька, переговариваясь со мной, времени зря не терял. Он ловким движением вскрыл кабанчику становую жилу, слил кровь и начал его потрошить.

— Слышь, малек, а ливер будем забирать или здесь бросим? — деловито спросил он, не прерывая процесс потрошения.

— Конечно, заберем с собой! Мамка его куда-нибудь пристроит! — убежденно сказал я.

Когда работа уже подходила к концу, я, немножко помявшись, попросил:

— Дядька Заг, а ты можешь один, без меня, оттащить мясо к нам домой? Скажешь мамке, что я тебе за помощь обещал, она, поди, не обидит, а? А то у меня еще дел куча, а я с этим поросенком никуда не успеваю, а дядька Заг? Пожалуйста!