Baltasar_II - Навстречу ветру [СИ]

Сама библиотека поражала, прежде всего, циклопическими размерами. Бесконечные книжные шкафы и книжные стены, достигающие далекого сводчатого потолка. Россыпи магических светильников. Дающих много ровного приглушенного света. Пюпитры и кафедры с фолиантами, передвижные лестницы и галереи. Выход же из библиотеки был один, и располагался парой этажей выше потертого паркета. Выходил он в ту самую портретную галерею, а она, между прочим, находилась на уровне почвы.

Недалеко от входа они и сидели на своеобразном балкончике, а внизу тихо копошились маги во главе с лэрдом Каримом.

— Подземелья-подземелья, — тихонько пропела Хелена, поудобнее устраиваясь в большом удобном кресле.

— М-м-м? — не отрываясь от здоровенного фолианта протянул Лир.

— Ничего-ничего, любимый.

Даже не повернулся. Что же он такого нашел в книге, которая, судя по виду, видела еще Сотворение. Нет, понятно, что он там нашел, но неужели это чтиво интереснее, чем его возлюбленная? Девушка покосилась на лежащую перед ней книгу, что-то приключенчески-слащавое. Потом на Лира. Потом на книгу. Потом на Лира.

— Ли-и-ир?

— М-м-м?

Сав-лорд машинально заправил черную прядь за остроконечное ухо. Очень чувствительное ухо, надо сказать. Хелена лично проверяла.

— А можно спросить?

— Угу.

— Я заметила, что рядом с тобой мои чувства бывают, ну, слишком разными, — девушка решительно захлопнула свою книгу. — Ты ведь умеешь внушать эмоции?

— Не совсем так, — парень перевернул страницу. — Я могу их чувствовать и проецировать.

— Проец… Что?

— Делиться с окружающими, — ответил Лир и, неожиданно, хмыкнул. — Между прочим существуют извращенцы, которые и мое раздражение, скажем так, смакуют.

— А ты не…

— Нет, — категорично ответил парень, продолжая увлеченно читать. — Ты же сама знаешь, где твои чувства, а где наведенные. Я не мог заставить тебя любить себя. Это только твой выбор.

— А говорить без слов умеешь?

— Угу. Но только если разум собеседника прошел специальную настройку. И там расстоянием все ограничено сильно.

— Хм, — Хелена немного помялась, щеки зажгло. — Я еще кое-что заметила. Ну, когда мы…

— Ну? — еще одна страница перевернута обманчиво тонкими перламутровыми пальцами.

— А у тебя было много женщин до меня? — выпалила девушка и смутилась еще сильнее.

— Это… довольно неудачный вопрос, — прошелестела следующая страница. — В отношениях такое обычно оставляют за скобками.

— И все же? — стоит ли дальше продолжать? Определенно стоит. — Я ведь тебе нетронутая досталась. Имею право знать.

— Упрямая, да? — вздохнул Лир. — Было бы странно, если бы за прожитые мной годы у меня не было женщин. Я хоть и отличаюсь от вечно озабоченных мужчин-хуманов и нявов, все же не могу обходиться совсем без секса, не вредя своему здоровью.

Логично и доходчиво. Но почему же в сердце зреет обида?

— Чтобы тебе было спокойнее, — почувствовал парень настрой суженой. — Последний раз я был с другой около двадцати лет назад.

То есть еще до рождения Хелены. Интересно как.

— А сколько тогда тебе лет?

— Много, дорогая, — за весь диалог парень так и не взглянул на Хелену. — Ты себе не представляешь, как много.

— Ты мне торговца-нява напоминаешь, — надула губки девушка, а потом вспомнила, что с Лиром изображать обиду бесполезно. — Из тех тоже ни слова правды не вытянешь.

— Я видел зарождение Империи.

Вот сказал, как будто обыденность какую. Всего-то, видел зарождение тысячелетней Империи, мелочь какая. А Сотворение он не видел?

— Нет, не видел, — хмыкнул Лир. — И Империи примерно полторы тысячи лет, плюс-минус сотню. Там смотря от какой даты считать.

Надо лучше следить за своим языком. Не первый раз она говорит, что думает, даже не замечая этого. И тут до Хелены дошел смысл сказанного.

— Так тебе полторы тысячи лет? — просипела Хелена внезапно пропавшим голосом.

— Чуть больше двух, — шелест страницы.

— Когда мы летели на Гарпии, я ощущала себя песчинкой в безбрежном океане облаков, — прошептала девушка. — А вот сейчас поняла, что сильно ошибалась. То ощущение сильно померкло.

Лир на это только пожал плечами. Подумать только. Да такой возраст даже в голове плохо укладывается! Вот уж вечер откровений.

— Лир?

— М-м-м?

— А кто ты такой?

Вот тут его проняло. Парень наконец-то оторвался от своей книжонки и посмотрел на Хелену взглядом родителя, которого напрочь достали детишки со своими проблемами мирового масштаба.

— Так савваарти же.

— Вот опять ты увиливаешь! — девушка в порыве чувств стукнула кулачком по столику. — Ой!

И замахала в воздухе отшибленной рукой.

— Больно? — с участием спросил любимый.

— Не надейся снова уйти от темы, — раздраженно бросила Хелена. — Я видела, как на тебя реагируют небоходы. Они как будто сильно сдерживаются каждый раз, как тебя видят. Сдерживаются, чтобы на колени не попадать. Да и все эти многозначительные уточнения лэрда Каррача тоже интересны.

На какое-то время взгляд суженого стал абсолютно нечитаемым. Потом парень оттаял, видимо приняв какое-то решение. Мягко поднялся, отложив книгу, подошел к двери. Что-то сказал в приоткрывшуюся створку, давая поручение одному из абордажников, что стерегли галерею. Потом, прикрыв дверь, подошел к Хелене, опустившись перед ее креслом на колено.

— Видишь ли, любимая, — отливающие перламутром ладони нашли ее руки. — Ответ на эти и многие другие вопросы зависит от…

— От? — заинтригованная девушка подалась вперед.

— От твоего ответа, — слегка улыбнулся Лир.

А Хелена вдруг почувствовала нешуточное волнение, волнами расходившееся от него.

— Я вся внимание, — это что же он такое хочет спросить, что его так штормит.

На этом фоне девушка и сама начала волноваться.

— Я тут заглянул в покои матери, — Лир сглотнул ком во внезапно пересохшем горле. — и нашел вот это.

Глазам Хелены предстало кольцо в виде искусно выполненного ворона и пару изящных браслетов. Кольцо очень похожее на Лирово, но более тонкое. Нет, не так, более женственное. Браслеты же были однозначно брачными. Она подняла глаза и встретилась с тьмой в глазах любимого.

— А-а-а… — вот теперь пересохло в горле и у нее.

— Любимая, — подобрался Лир. — Ты станешь моей женой? Окажешь мне честь?

На мгновение голова стала совсем-совсем пустой. А через секунду нахлынул такой поток всяких разных мыслей, что зацепиться за какую-то конкретно никак не выходило. От досады и напряжения аж слезы потекли.

— Любимая? — слегка отпрянул парень.

Ах ты ж! Он же слышит чувства и принимает на свой счет. Вот сейчас почувствовал еще и Хеленино раздражение. И что, что девушка злиться не на него, а на себя и ситуацию в целом. Лир-то не знает. Все наперекосяк! Надо уже что-то говорить, пока не убежал.