Николай Грошев - Новый король [СИ]

Рон замолчал, грустно вздохнул. Потом взял рюмку и выпил её полностью. Зажмурился, закашлялся весь, но вскоре отдышался и продолжил.

— Митинги попытались разогнать. Точнее их разогнали. Практически везде. К сожалению, в Вашингтоне, мутанты не подчинились требованиям власти и ответили на действия полиции…

— Мочи мусоров! — Гаркнул Штык, радостно улыбаясь. Перехватил мрачный взгляд Рона и, кашлянув, руками неопределённо взмахнул. — Ты это, ну, базарь дальше, я так, чисто крик души.

— Митинг превратился в побоище. Погибли люди и мутанты. Много погибло с обеих сторон…

— Бля! — Штык хлопнул себя по лбу и, продолжая говорить, вылил остатки водки по рюмкам. — Вот теперь я вкурил. Из ваших пацанчиков, нормальные только там и были, а их там вальнули всех и остались только лохи, да одиночки. Понятно теперь. Ну, братан, тяпнем за смерть фашизму!

— Что?

— Фашизм, ну, концлагеря, евреи, капитан Америка, ну ты понял.

— Нет. Что такое фашизм? Я не понял, я…

— Да и похуй братан. Рюмку бери, жахнем за здоровье!

Они выпили, Штык снова закурил, Рон извинился зачем-то, встал и подошёл к бару, стал там в ящиках что-то копаться, потом захрустел чем-то съестным.

А потом в окно ударило несколько лучей света, и громкий голос сказал.

— Немедленно покиньте дом! Руки держать над головой! Полиция!

Рон резко повернулся к Штыку. В глазах ужас, из рук падает что-то, чем он закусывал только что. Штык кашлянул, развёл руками слегка смущённо.

— Не, ну я откуда знал? Я ж так, чисто слегонца их попинал, я ж не думал…

— У вас пять минут, что бы выполнить приказ!

— Ты что натворил??? — Взвыл Рон.

— Да ни чё я не творил! — Возмутился Штык, ощутив себя не заслуженно оскорблённым. — Ну не здравая хуйня — шпана реально попутала. Я по здравой теме распиздон им и прописал. Да кто знал братан? Мусорам стучать, хуйня в натуре стрёмная. А у них же на лбу не написано, типа фраера обыкновенные, я ж думал щеглы прошаренные, а они нихуя не прошаренные, ну типа, как бы…

— Идиот! — Воскликнул Рон, схватившись за голову.

В тот же миг, громкий топот и со второго этажа спустились девушки — одна с рогами, другая в спортивном костюме. Обе бледные, глаза круглые, перепуганы насмерть.

— Рон! Что происходит? — Воскликнула женщина с рогами. Гвен промолчала, только сильнее побледнела и прислонилась к стене.

— У вас осталось четыре минуты! Выходите подняв руки над головой! — Сказали на улице.

— Пошёл на хуй. — Пробормотал Штык.

— О Господи! — Взвыла женщина.

— Это ты виноват! — Рявкнул мужик, ткнув в него пальцем.

— Господи, спаси нас… — Простонала Гвен, закрыв лицо ладошками.

Потом повисла тишина и все четверо застыли, словно изваяния. Из окон падают отсветы синего и красного света, напряжение звенящей пеленой заполнило всё вокруг, вот-вот случится что-то…

— Народ, а водяра ещё есть? — Поинтересовался Штык.

Все трое посмотрели на него круглыми, шокированными глазами. Даже Гвен.

— Ну а чё бля? — Пожал плечами Штык. — Ща красные полезут, стопочку для рывка не помешает, а то по трезвяку мусорят ебашить, оно не так басяво. Давай, братан, доставай флакон тяпнем по одной и от души пиздюлей навешаем хуесосам этим.

Пока с улицы не сообщили, что осталось две минуты на добровольную сдачу, царила тишина.

— Ты сумасшедший! — Разом выдохнули и Рон и его жена.

— Он бегун. — Почти простонала девушка. — Он спасётся, а мы… — Она снова закрыла личико руками и заплакала. Её родители, на голос дочери обернулись, потом на него стали смотреть злобно и с осуждением. Спустя мгновение, лица их изменились, появилась примесь удивления.

— Бегун? — Рон свёл брови к переносице. — Редкое сочетание. Бегуны почти никогда не бывают настолько явными метаморфами. Обычно это проявляется так ярко у…

— Рон! Что нам делать? — Воскликнула женщина.

— Сара, я, — он развёл руками, чуть не плача, — я не знаю, милая…

— Хули ты не знаешь блять? — В свою очередь изумился Штык. Поднялся, похрустел пальцами и шагнул к бару на вампирском форсаже. С той же скоростью налил в рюмку что-то пахшее почти так же как самогонка из соседнего подъезда в его родном Ленске и восстановил нормальную скорость. Поднял рюмку. — Ну! За Короля Вампиров! — Выпил, занюхал рукавом и пояснил. — За меня тоись. Я ж король, ну, недавно стал. Прежнему королю ебальник расколол и сразу короче, в дамки. Реально, без пизды, отвечаю. У нас, у вампиров, выборы так проходят. Ну, знаешь, когда десяток пидоров пиздят, типа, выбери меня, я всем гондонам в рот дам. Вот, обычно как, выбрали, он в рот и дал, только не тем гондонам, а которые его выбрали. Но у нас короче не так. У нас у кого реал удар крепче, кто в натуре за базар отвечает, тот короче за Папу и становится. Вот такая хня братан.

Секунд десять, было тихо. Потом Рон тихонько спросил.

— Что?

— Он безумен. — Качая головой, заявила Сара.

— Сама ты дура! — Возмутился Штык, а затем мир и покой, обрушились подобно пьяному слесарю, поскользнувшемуся на обратно обледеневшем тротуаре.

— Последний шанс! — Рявкнули на улице.

Штык набрал побольше воздуха в грудь.

— Грызани меня за хуй педрила!

— Что ты творишь??? — Разом воскликнуло семейство метаморфов.

На улице говорить не стали, но, видимо, его услышали.

С громким звоном, разбилось стекло за спиной Штыка и одно прямо по курсу его взгляда. В комнату упали две металлические болванки, тут же начавшие источать едкий белый дым.

— Ааа!!! — Закричала Гвен.

— Спокуха, ща всё будет. — Штык поставил рюмку на стойку бара и включил вампирский форсаж, не успели местные жители ахнуть, как он проскочил через комнату туда и обратно, попутно выкинув болванки обратно в окна. Потом вернулся к бару и стал наливать новую порцию.

— Немедленно заткнись! — Взвыл Рон, продолжая гневно на него смотреть — он не заметил, как его гость бегал по комнате, всё происходило слишком быстро.

— Что произошло? — Удивлённо говорит Сара, круглыми глазами глядя на быстро рассеивающееся облачко дыма, а её дочь, утратив дар речи, пальцем показывает на второе такое же облачко. Рон их услышал и осмотрелся — болванки пропали.

— Ну, что б хуй стоял и бабки были! — Рёк Штык, опрокинув рюмочку и закуривая. — Народ, я чёт прибалдел чутка, так что это, еслив чё, то блять, народ, в натуре без обид. Бухой чё нить не то ляпнуть могу. Я чисто не в обиду, а тупо по пьяному гону. Ну, вы полюбасу в курсе. — Кивком показал на Сару. — Хули, братан, я терь понимаю, чё у тя так бухла много. Охуеть можно. Пиздец ваще, у неё ж блять — рога! Я чуть не обосрался, когда вы дверь открыли, братан, ты чё так на меня смотришь? Я ж не в обиду, в натуре, просто ну реал странно. Она ж у тебя с…

— Ты выбросил гранаты? — Выдохнул парень, а обе девушки как-то совсем странно на него смотрят. Что именно в их взгляде не так, он не совсем понял, но ему показалось, что там была не слабая примесь удивления и этакого мистического страха.