Николай Грошев - Новый король [СИ]

Голова исказилась, её кривые жёлтые зубы разошлись в стороны, выпучились этаким жутким веером, но эта страшная гримаса, всё же была выражением радости. Наверное, если бы голова могла, она бы заплакала сейчас от счастья.

Илад поднял повыше второй предмет — чёрное яйцо, испещрённое красноватыми жилками.

— Дитя иного мира… — Прошептал Илад, обращаясь к яйцу. Он обхватил его пальцами, поудобнее сжал его и ладонь запылала в красном огне. Он поморщился, было больно — сейчас в его венах, кровь обращалась прахом, она превращалась в чистую Силу, что тут же поглощалась яйцом.

Красные жилки вспыхнули ярким рубиновым светом, и пальцы Илада раздавили яйцо, тут же осыпавшееся на пол облачком серой пыли. В этом яйце давно не было жизни, но кое-что осталось.

Средь праха, падала жёлтая искорка. Она повисла в воздухе и увеличилась, меняя форму.

Спустя мгновение, над полом, медленно махая длинными крыльями, висел крошечный дракон.

— Не рождённое дитя иного мира. — Прошептал Илад — ему больно было это говорить, слишком хорошо он помнил тот мир, столько всего там осталось и так давно, этого всего, не существует в природе, и их тоже. Величественные, гордые создания — драконы, что нагоняли ужас одним своим видом — что осталось от них? Ничего и не осталось. Только несколько таких яиц, сохранённых в пустой надежде, однажды, возродить этих прелестных созданий. Они были такие хорошие, такие преданные, такие, что нет слов, что бы их описать. А как прекрасны они были, выдыхая яростный огонь из своих клыкастых ртов! А как мило они утробно ворчали, когда их кормили пленными мартышками, из самых разных мартышечьих рас, ах! Это было так чудесно, так прекрасно, и вот, из-за отвратительного поведения какой-то бездушной твари, пришлось пожертвовать древним артефактом, надеждой, пусть и пустой, на возрождение одного из драконов. Каких трудов стоило удержать душу малыша в яйце! И вот, теперь этот дракон никогда не появится на свет, даже если возникнет возможность его возродить.

Илад зарычал от ненависти и злобы, бешенство клокотало в его душе и затмевало рассудок, но он не позволил эмоциям нарушить творимое действо.

Носферату опустился на колени и поднес мумифицированную голову к золотистому дракончику. Он говорил слова заклинания, удерживая голову одной рукой, а другой, вычерчивая Жесты в темноте царящей здесь. Вокруг поднимались длинные языки алого огня, вскоре полностью скрывшие его из виду. Но это длилось недолго. Пламя исчезло.

— Твоё искупление, Носферату. — Илад указал на всё вокруг широким жестом.

— Я вижуууу… — Провыл стоявший перед ним. Высокий мужчина в золотистом огне, в чернильно-чёрном доспехе, в прорезях шлема сияют яростью красные глаза — он тысячи лет ждал этой возможности и вот обрёл её. Голова в шлеме повернулась и поднялись руки в латных перчатках — меча, что висел на поясе, он не коснулся. Это тело, не было таковым, просто сгусток Сил, лишь форма, видимый след Заклинания, истощившего силы Илада более чем полностью. Этому существу не нужны никакие мечи и копья — он сам оружие. Выполнив свою задачу, это создание распадётся на куски. Душа не рождённого дракона и душа Носферату, отправятся дальше, в поисках новых тел, остальное вернётся в потоки Изначальных. А сейчас — сейчас это существо даже видит не так, как Носферату. Он видит узлы и сопряжения заклинаний, и нет более, для него ничего иного. Только так он видит этот мир. Не голем, не Живой, существо иного рода, Высшая магия, практически на грани возможностей тех, кто ещё не стал Богом, но уже перестал быть Магом, конечно, если бы это было сделано без артефактов, только на создание коих, были положены годы кропотливой работы. В том и ценность подобных предметов — они позволяют обойти ограничения, сделать то, что тебе не по силам. Однако даже с артефактами, Илад истощил себя, а в какой-то момент, даже засомневался, что у него получится. Но всё получилось, он справился. Сейчас этот призрачный воин найдёт в структуре Нортумеса слабые места и разорвёт их в лоскуты. Он не сможет покончить с Нортумесом — это и не нужно, но он в состоянии изувечить древнее создание достаточно, что бы оно вернулось к прежнему состоянию. Что бы оно снова было лишь инструментом, всецело подчинённым воле Носферату.

Так оно и задумывалось — правила, строгие рамки, мир среди рас, всё это лишь на поверхности. В основе Нортумеса, лежали другие задачи, те, что в него вложили Носферату. Он должен был держать этот мир в равновесии, но лишь до тех пор, пока не получит прямого приказа от Носферату, приказа поступить иначе. И вот такой приказ поступил, а эта мерзкая тупая скотина, видите ли, обрела сознание и усомнилась в приказах, сотканных с самой его сущностью! Мало того, Нортумес посмел эти приказы не просто под сомнение поставить, но и уничтожить магию, что связывало его с приказами, делая их обязательными к выполнению. Теперь Нортумес мог решать сам, подчиняться или нет — отвратительно! Он просто инструмент, молоток магического мира, пила по дереву, отвёртка, не более того! Свобода воли у инструмента, это просто извращение!

С этим мериться никак нельзя. И хотя, в первый момент, две попытки назад, мысль подчиниться требованиям Нортумеса, у него мелькнула, он сразу же подавил её, сгорая от стыда, за то, что такая мысль в принципе возникла в его голове.

Илад с трудом поднялся на ноги — истощение в магии, всегда отзывалось и истощением в теле.

Он слабо улыбнулся, пытаясь отдышаться и ожидая, когда изменения, вызванные неизвестно чем — может, ошибкой при создании Нортумеса, может влиянием самого этого места, а может глупостью лысых мартышек, которые участвовали в создании — мерзкие тупые обезьяны…

В общем, он ожидал, когда эта часть заклинания, наверное, в чём-то напоминавшего устройство души, будет уничтожена его творением сплетённом на основе бесценных и невосполнимых артефактов.

Воин в доспехе, сделал несколько шагов и протянул руку. Ладонь исчезла — она вошла в ту часть мира, которую не увидеть обычным глазом. Тело воина вздрогнуло, он рванул руку, и ладонь появилась в видимом мире — теперь с неё стекали струйки чернильной темноты, быстро истаивающие и пропадающие из виду. Один из узлов самой сути Нортумеса, разорван…

Пол под ногами сотрясся, пошёл глубокими трещинами, из темноты выпал ажурный трон, коего тут прежде не было — один из тронов расы, что более не существует, он покатился по полу, едва не сбив Илада с ног и сорвался в тёмную бездну.

Щупальца из самой Тьмы, вырвались во все стороны и судорожно затряслись, словно от страшной боли. Илад ощерился в улыбке — ещё немного и…

Воин потянулся к новому узлу.

Щупальца закрутились вокруг него, сквозь тьму пробился золотой свет, а затем они сжались и с тем же громким рёвом разошлись в стороны.