Николай Грошев - Война вампиров [СИ] [книги 4-5]

— Там дышит кто-то. — Молвил Шкет, сим открытием весьма удивлённый.

— Ага? — Штык поднялся, прежде аккуратно поставив пиво на землю — убедился, что бутылка со Священным Разбавленным Спиртом не упадёт и поднялся.

— Не надо! — Крикнул Колян.

— А чё? — Спросил Штык, срывая последний замок вместе с креплением. — Не ссыте пацаны, всё норм будет… — Тут он осёкся и стал пятиться при этом, зачем-то, часто икая.

— Мать моя женщина… — Пробормотал Шкет, белея как полотно.

Колян говорить не стал. Глаза вдруг пожелтели, клыки полезли, а затем начали трещать плоть и кости — он менял форму, превращался в Зверя, инстинктивно понимая, что зверь, с которым они столкнулись сейчас, куда опаснее и сильнее его самого.

На окраине одного большого города, стоит улица. На ней нет домов, привычных для Ленска, стоят там пятиэтажные, облупившиеся здания, постройки эпохи недоразвитого социализма. С тех пор они не сильно изменились. Ремонтировать их дорого, сносить жалко, так и стоят. Самое удивительное, что там ещё живут. Причём люди. Чему несказанно удивился один чернокожий господин, приехавший в Россию и пожелавший лицезреть суровый сибирский край, он неудачно выразился по поводу статуса сих зданий. Поэтому, переводчик не успел перевести слова, что шли сразу после «какой странный скотный двор». И очень зря, ведь этот гость из далёкой Европы, практически сразу осознал свою ошибку. Впрочем, пожалеть о том инциденте, он не смог — крепкий кулак сопровождающего, наградил беднягу побочным эффектом, имевшим заковыристое научное название. Амнезия или как-то так. В общем, поехал сей господин дальше, а один джентльмен с крепким кулаком, стоял потом в кабинете и мрачно смотрел в пол, а другой джентльмен зверским взглядом смотрел на него.

— Вася, ну а хули это чмо так резко гавкало? Ну, сам понимаешь, я ж там блять живу!

Вася лишь рукой махнул, мол, хрен с тобой лейтенант, живи пока, повезло тебе, что память негру начисто отшибло, а то бы…

Сегодня лейтенант уже носит другие погоны. Теперь Вася не сидит в том кабинете, в нём сидит лейтенант, нынче в чине подполковника. А ведь год назад, он получил капитана — за выдающиеся заслуги на ниве ловли всяких злодеев нарушающих общественный порядок. На самом деле, злодей, за которого дали капитанские погоны, повинен был, лишь в том, что много пил и редко просыхал. Но разве же это важно? Главное, дело закрыли. Конечно, кражи не прекратились, но это уже теперь совсем другое дело. Так что, год прошёл.

Подполковник крякнул досадливо, открыл дверь, вышел на улицу.

Он остановился на пару мгновений, с теплотой посмотрел на свой новый автомобиль — с иголочки, иномарка японская, чёрненькая, плавная такая вся, изящная, просто ласточка. Глянул на свой дом. И вдруг спросил себя — и зачем он негру в дыню дал тогда, год назад? Ведь и, правда, на хлев похоже. Странно, что тут живут люди. А уж подъезд какой — коровы тут живут. Страдающие недержанием обеих форм, а не люди, с другой стороны, в его подъезде, всё уже не так. Там теперь чисто. Если не считать того, что регулярно отваливается штукатурка, а по лестнице змеится глубокая трещина, и каждый раз поднимаясь по ней, он гадает — обрушится она сейчас или немного позже? И ведь должность, все дела, а что алкаш Федя с первого этажа жалуется в ЖКХ и мэрию, что он — результат один и тот же. Никакой результат етит их всех налево, может начальнику ЖКХ местного, наркоты подбросить? Чтоб гнида знал, как отмахиваться от начальника СКМ. Кхм, подполковник задумчиво постучал пальцами по крыше авто. Пахнуло ледяным ветром — зима вот-вот, нет, пожалуй, не стоит. Есть к тому причины. Вот год назад, да на такой должности, он может и сделал бы именно так. А теперь…

Подполковник вытащил из кармана газету. Развернул.

«Начальник СКМ, В.Н. Свиридов, в очередной раз нанёс сокрушительный удар организованной преступности — полностью перекрыт канал поставки героина в Новосирске, сорок арестов, столько же заведено уголовных дел. Один из подозреваемых, сын мэра города. У многих возникли сомнения, относительно того, что дело будет доведено до конца, но Свиридов уже выступил с заявлением — наказаны будут все без исключения…»

Подполковник усмехнулся.

— Все, не боитесь, я вас всех блядей за решётку сплавлю.

Он свернул газету и сунул в карман. Признания уже получены, сынка мэра он сам допрашивал, при помощи резиновой дубинки и деревянного стула. Всё-таки, как легко отправлять за решётку преступников, когда милиция имеет такие возможности, но только полный идиот станет это делать. Ведь преступники могут платить, а быдло, то есть, граждане работяги, нет. А кто его накажет? Да никто. Но Виктор не идиот. Он знает, к чему стремится.

Зачем ему жалкие крохи тут, если есть места, где можно брать гораздо, гораздо больше?

И путь к Великой Кормушке, лучше всего открывает как раз таки кристальная честность и труды тяжкие на благо общества, вот будь он такой, как раньше, никогда бы не рискнул стать честным милиционером. А теперь — теперь ему это по зубам.

Потому что…

Он не успел открыть дверь подъезда. Она сама открылась. Угол двери врезался в лоб, он на мгновение растерялся, а потом услышал тихий хлопок. Стало больно, он ощутил, как падает на пол, прямо в грязь бетонного крыльца, изобиловавшего глубокими ямами и трещинами. Он застонал, открыл глаза.

— Привет от хороший людей тебе падла.

Сказал высокий человек, чьё лицо скрывала кровавая пелена, застившая глаза. Он увидел очертания пистолета, глушитель — пламя полыхнуло и стало темно.

Тихо и печально подвывает ветер, на улице пустынной. Вечер, почти никого нет, разве что стайка молодёжи, в соседнем дворе, пиво с водочкой мешает. Вот открылась дверь подъезда, вышла какая-то женщина в синтетическом потрёпанном пуховичке. Глянула она на тело что валяется поперёк крыльца. Вскрикнула испуганно — кровь по всему лицу. Пригляделась.

— Опять алкашня всякая шляется. — Буркнула женщина, переступая через тело. — Нажрутся, потом валяются, тьфу, сил уже нет, на вас иродов смотреть-то…

Она пошла дальше, оставив покойного валяться на земле, покойного, у которого не видно ран, только крови чуть-чуть. Да и одет он как-то слишком уж для алкаша-то…

Глаза открылись, Виктор сел. Кашлянул громко, вздохнул тяжко.

— Опять пристрелили. Как заебало уже… — Проворчал он, поднимаясь на ноги. Отряхнул рукава. Толку только — вся спина мокрая. Лужи эти блин, нет, надо что-то с этим ЖКХ делать, а как есть-то захотелось! Вот всегда такая фигня, когда его пристрелят! Надоело — ужас как.

Подполковник, уныло осмотрелся. Глянул на дверь, потом на машину.

— А! — Махнул он рукой. — Поем, а потом домой.

И двинулся обратно к машине. В отделе как раз есть пара бомжей и три проститутки. Никто и не заметит, если завтра они не появятся на улице. Их ещё не оформляли — пунктик у него такой, мол, не зачем портить статистику. Оформлять отбросы только если это необходимо. Подчиненные, конечно, косятся, за спиной, у виска пальцем крутят, но это лучше, чем если они узнают правду. А, правда, та, в общем, лучше не знать никому, что эти задержанные, на самом деле его НЗ на ножках, как раз на такой вот случай.