Тайга Ри - Последняя из рода Блау [= Перерождение] [litres]

Я наметила себе план: нужно было обсудить с дядей Нике, Геба и двух легионеров, которым я дала слово на приеме. Меня ожидали Марта, мальчишка Браев, нужно было найти Ликаса и наведаться к Фей-Фей, а вместо этого я просиживала кресло здесь. То, что мой стабилизатор работает, я могла бы сказать и раньше.

– А если вот так… – Я вытянула шею, чтобы лучше видеть. Дядя изменил направление силовых потоков на схеме. Коротнет, так точно коротнет! Я с удовольствием представила мастера Луция со стоящими дыбом дымящимися волосами. Если соберут схему так – это точно картинка ближайшего будущего.

– Коротнет! – Мастер пожевал губами и отрицательно мотнул головой. Так вам, сир Блау! Это не ваша чистая артефакторика. – Запустим как есть, а потом будем править по узлам, – подвел итог Луций.

Дядя неохотно кивнул, его давила жадность. Стабилизатор требовал сразу два силовых кристалла, причем не ниже тройки.

– Собирайте. Нужны результаты. – Дядя приложил свою личную печать к свитку с нужными для работы материалами. Полыхнуло силой – запрос мастера был одобрен родом. – С патентом пока подождем, я постараюсь протолкнуть это, как военные разработки.

Теперь вопрос, где найти испытуемых для стабилизатора. Если дядя хочет использовать стандартную схему, а Блау специализировались исключительно на разработке военных артефактов и соответственно патентовали в упрощенном порядке тоже только их, то первые подопытные должны быть из числа действующего военного состава.

– Вайю, расскажи еще раз, как ты это увидела?

Как, как… Дядя спрашивает про схему стабилизатора уже третий раз, используя разные формулировки.

– Наставник уже проделал всю основную работу, просто тут увидела, как будет красиво и правильно. – Я постучала по виску.

Дядя никак не мог поверить, что я не могу выдавать схемы по заказу, он уже подсовывал мне три или четыре зубодробительных, из многофакторной артефакторики, но что я могла сказать? Мы не проходили такие артефакты, я не держала их в руках и не работала с ними – что я могу об этом знать? Причем последняя схема точно была из оборонки. Неужели у дяди новые заказы и мы готовимся к войне? Вроде слишком рано.

Вот если бы это было связано с целительством…

Дядя мучил меня с самого утра, уже скоро время обеда, а мы так и не продвинулись ни на шаг. В качестве наглядной демонстрации мне даже пришлось последовательно выплести плетения целительских чар со второго по восьмой круг. Конечно, запитать их силой я бы не смогла, ее пока просто не было в таком количестве, но сами узлы были верными. Плетения девятого круга я решила не демонстрировать, не потому, что не смогла бы – пальцы скрипели, но слушались, многократные упражнения принесли свои плоды. Но у дяди и Луция был только восьмой, поэтому оценить правильность чар они не смогли бы все равно.

– А если вот это… – мне под нос суют новую незаконченную схему, это уже что-то защитное.

– Дядя, – застонала я в голос и закрыла лицо руками, – дядя, если что-то еще придет в голову, не целительское, ты будешь первым, кто узнает…

Мое объяснение по поводу родового дара ему преподнес наставник, поэтому все утро мы дружно пытались этот самый дополнительный родовой дар стимулировать и развить. Стимулировать и развить. Ведь не может же он ограничиваться такой бесполезной для Блау областью, как целительство?

Но он ограничивался. К глубочайшей скорби дяди. Ведь та же эмпатия работала в зависимости от погоды за окном. Дядя соглашался, кивал, но тут же настаивал на очередной попытке. Я устала.

Про Геба говорить не пришлось, наставник поднял этот вопрос сам – если мальчишка тянет, то быть ему вторым личным учеником, после меня. Дядя неохотно, но все же дал добро.

О том, что здесь тоже много политики, я даже не задумывалась. «Грязные» были не той темой, которую в высоких семействах часто обсуждают за завтраком. Оказывается, двое «грязных» в одном роду – это почти прецедент, но я уже дала слово. Поспешила, как обтекаемо выразился дядя. Больше так спешить не следует, особенно в свете последних событий в Шестнадцатом, где брат Лидса не последний легионер. Я кивала и каялась, Луций растекался в блаженной улыбке – кандидатура мальчика была одобрена.

– Два легионера на приеме, Юнис и Юстас. – Пересказывать историю не пришлось, дядя сам видел записи.

– Пусть Ликас… – Дядя поморщился и кивнул Луцию. – Пристрой! – Дедок ответственно кивнул.

Упоминание имени Ликаса сразу выводило дядю из себя. Он нарушил приказ – оказывается, следовать за мной на прием аларийцам было запрещено, он поставил слово младшей в роду в приоритет – это когда Ликас отказался кого бы то ни было пропускать в конюшню. И, видимо, было что-то еще, потому что Ликас был отстранен на декаду, отбывал наказание в дальнем гарнизоне и по возвращении лишался всех привилегий.

Я искренне сомневалась, что аларийцы будут слушать кого-то, кроме Ликаса, хоть Великий им прикажи, но спорить с дядей сейчас не решилась. Пусть остынет.

Не знаю, какую именно интригу он ему почти порушил, но дядя высказался однозначно: если бы отряд не сумел сбежать, оторвавшись от «пустых» Мария, или если бы их взяли, он предпочел бы видеть аларийцев только в одном виде – мертвыми. Блау чисты и непорочны. Блау не могут быть связаны даже с упоминанием измены в легионе.

О том, что если не будет Ликаса, не будет и тренировок, я не упоминала. Если дядя не хочет вводить в поместье очередное непроверенное лицо, приближенное к телу, ему придется пойти на некоторые уступки.

К тому же мне добавили по три часа тренировки ежедневно в дуэльном зале. Источник проснулся, игры кончились. То, что теперь меня вызовут на дуэль, как только я достигну третьего круга, это просто вопрос времени.

– А Тиры, дядя, их наследник?

– Не лезь, – оборвал он на полуслове. – Один уже поиграл в политику. Не лезь, Вайю. Развивай источник, тренируй плетения. Раз уж ты выбрала такую модель поведения, – он усмехнулся и показал на потолок, где, повинуясь его руке, вспыхнула иллюзия герба Блау, – заявка была очень высокой. Поддерживай. Игры в Светлую леди закончились. Времени немного, поэтому мне нужны результаты. Считай это наказанием – на осеннем турнире школы я хочу видеть имя рода в числе победителей. Дисциплину выбери сама.

Дисиплину? Победитель? Я вспоминала, в чем можно соревноваться. Первый тур – возвышенные гуманитарии услаждают слух и зрение друг друга музыкой, танцами и стихосложением. Ни в чем этом я ничего не понимала вообще. Цитра и я вещи несовместимые. Кисточкой я могу лихо выписывать рецепты зелий и иероглифы проклятий, танцую я, как лошадь, а стихи… Стихи – это тема нежных мальчиков типа Костаса Тира. Первый тур отпадает полностью.